Изо всех сил стараюсь улыбнуться ему дружелюбной, как у Этти, улыбкой, и надеюсь, что он не прикажет сразу же нас арестовать.
По знаку королевы он встает. Он бледен, одет в темно-синий бархатный сюртук с серебряными позументами и алой брошью на груди.
– Позвольте представить: Луи Жозеф Шарль Роман, наследник французского престола.
Мы еще раз приседаем в реверансе, а принц подходит к нам, из-за чего его мать, удивившись, слегка приподнимает бровь. Очевидно, что обычно принц не подходит к простолюдинам. Но сейчас он слегка пожимает руку Этти, глядя при этом на меня, а потом пожимает мою руку и тихо шепчет:
– Нина… Так вот как тебя зовут.
В его голосе слышатся победные нотки. Он шевелит бровями, глядя на меня, как будто желая что-то сообщить; наверное, что не собирается нас выдавать или обвинять меня в краже подвески. Я облегченно выдыхаю. Он возвращается к своему дивану; рядом с ним сразу появляется слуга с серебряным подносом, на котором стоит небольшая чашка. Принц берет чашку и делает глоток. Справа от него появляется второй слуга со сложенной салфеткой в руках. Принц изящно промокает губы и отдает салфетку третьему слуге, который тут же ее уносит.
Как это смешно. Сколько слуг нужно одному человеку, чтобы выпить чашку чая?
Появляется следующий слуга и разливает черный чай по чашкам. Золотой ложечкой он добавляет в каждую сахар, наливает густых свежих сливок и протягивает нам поднос. Мы с Этти берем чашки. Это тончайший китайский фарфор с такими тонкими ручками, что я боюсь сломать ее своими пальцами. В гильдии Воров ее бы оценили невероятно высоко. Делаю маленький глоток. Чай обжигающе горячий, со сливочным вкусом. Божественно вкусно.
Другой слуга протягивает нам поднос с крошечными пирожными. Я видела такие в кладовых богатых домов, которые обворовывала. Можно много всего узнать, прячась в кухнях знати в ожидании момента, когда экономка ляжет спать. Первое: повара – это художники высшего разряда. Второе: как удивительно называются деликатесы, которыми потчуют знать. Пирожные «Релижьёз», наполненные кремом англез и украшенные соленой карамелью. Торт «Тысяча слоев» из тончайшего теста, обильно смазанного кремом, покрытый черно-белой глазурью. Изящные пирожные «Источник любви», наполненные миндальной пастой. Торт «Шарлотт», усыпанный свежей малиной. Миниатюрные пироги «Тарт Татен» и пышные профитроли с растопленным шоколадом внутри.
Вытягиваю шею, чтобы рассмотреть, нет ли где-то хлеба. Но повсюду одни пирожные. Может быть, Королева Пирожных была права: иногда бывает совершенно нечего есть, кроме них. При взгляде на эти горы деликатесов у меня сводит живот.
– А это что такое? – спрашивает Этти, показывая на горку макарунов, где между двумя половинками пирожного зажата марципановая начинка. У меня аж дух захватывает: они такие маленькие и идеально ровные, таких ярких цветов: бледно-розовые – с ароматом розовой воды, красные – клубничные, темно-коричневые – шоколадные, охристые – кофейные, золотистые – соленая карамель, а белоснежные – ванильные.
– Мне вот это, пожалуйста, – показываю я на бледно-зеленое пирожное. Слуга берет его серебряными щипцами и кладет на блюдечко. Любуюсь тем, как смотрится это маленькое круглое зеленое пирожное на розово-золотом фарфоре.
– И это все? – удивленно спрашивает Этти. У нее на тарелке – настоящая гора пирожных. Она явно хочет сегодня наесться за все дни голода.
Не знаю, почему, но у меня к горлу подкатывает ком. Почему я сейчас окружена таким богатством, а сотни моих братьев и сестер в это время умирают от голода? Делаю знак другому слуге. Он подносит мне розовую с вышивкой салфетку. Беру ее и благодарю слугу.
Принц смотрит на меня с улыбкой.
– Им не нужно говорить «спасибо», – тихо замечает он. И он прав. Господин Жорж влепил бы мне подзатыльник за такую оплошность. Думаю, как бы заговорить с ним о кухне и как выяснить, где здесь кладовые или пекарня.
– Я столько лет мечтал снова тебя увидеть. Боялся, что этого уже никогда не случится, – шепчет принц, делая вид, что ведет со мной скучную вежливую беседу. – Ты забрала у меня талисман Карла Великого! Мне тогда так досталось…
– Тебя что, побили? – уточняю я, не вполне уверенная в том, что именно означают слова «мне досталось» из уст принца.
Он поворачивается ко мне, очень удивленный.
– Побили? Нет, конечно. Никто бы не осмелился бить меня.
Фыркаю в чашку.
– Но ты же сказал, что тебе досталось.
– Ну да. Матушка была очень мною недовольна, а если она захочет, то может здорово испортить жизнь кому угодно.
Он замолкает, что-то припоминая.
– Когда я был помладше, у меня был специальный мальчик для битья. Как же его звали… Так вот, его били всякий раз, когда я был в чем-то виноват.
Мальчик для битья. Это уже не смешно, это ужасно. Быстро меняю тему.
– Хочешь получить его назад? Свой талисман.
– Что? Ну нет, сейчас было бы слишком сложно объяснить, как он снова оказался у меня, – отказывается он с такой легкостью, будто речь идет о потерянной перчатке.
– Но это же часть королевских драгоценностей Франции! – возражаю я с осуждением в голосе, несмотря на то что помню, как хорошо он смотрится на шее у Томасиса и какое расположение я завоевала благодаря этой краже.
– Ну… да… – рассеянно отвечает принц.
– Подойди сюда, дитя, – вдруг говорит королева, подзывая к себе Этти.
Та с испугом смотрит на меня.
– Не нужно бояться, – говорит королева. – Я просто хочу посмотреть на твое милое личико.
Этти осторожно подходит, а королева пристально смотрит на нее. Говорит она нежно и ласково, но в том, как впивается глазами в Этти, чувствуется что-то хищное – мне на ум почему-то приходит паук, который охотится на муху.
– Ты такая милая. В комнате становится светлее только от того, что она в ней присутствует, правда, Роман?
– Несомненно, мадам, – соглашается принц.
Этти радостно краснеет.
– Может быть, стоит оставить ее тут, – говорит королева.
Мое сердце начинает биться сильнее при мысли, что Этти останется во дворце. Это ведь может решить все наши проблемы. Конечно, даже Тигру не под силу похитить человека, за которым следит сама королева Франции. Но почему-то в горле начинает першить, когда я смотрю на Этти в окружении всех этих людей. Она выглядит как одна из них. Мне от этого больно.
– Ты будешь хорошим компаньоном нашему принцу, – продолжает королева. – Он такой одинокий мальчик.
Принц краснеет. Я не вполне понимаю, что именно его расстроило и как можно быть одиноким, если рядом с тобой всегда не меньше пятнадцати человек.
Королева устраивается поудобнее на диване и хлопает по подушке рядом с собой, приглашая Этти к ней присоединиться.
