Повисает напряженное молчание.
– Такого больше не повторится.
– Очень на это надеюсь.
Мужчина качает головой, и они, отойдя от двери, начинают обходить зал кругом, непрерывно разговаривая.
С неба сыплется снег. Крошечные снежинки опускаются ко мне на кожу, похожие на следы от ледяных уколов.
Монпарнас все еще держит меня за газовое платье, и я вдруг понимаю, что не могу дышать, не знаю, отчего: из-за инспектора, из-за Убийц в зале или из-за него.
– Принц держал меня за руку, потому что собирался научить танцевать, – говорю я, не успев обдумать свои слова.
По его лицу непонятно, что он думает.
– Что вы здесь делаете? – спрашиваю я, разозлившись на себя за то, что начала оправдываться перед ним.
– Барон Орсо шлет поклон.
Монпарнас смотрит мне прямо в глаза, и я дорого бы дала за то, чтобы понять, о чем он думает.
– Не разрешай ей ничего тут пить, – добавляет он. Потом отпускает меня и тут же исчезает.
Одно мне стало сейчас ясно: если Убийцы могут незаметно проникнуть во дворец, значит, и людям Тигра это под силу. Даже здесь Этти не будет в безопасности.
Мне нужно подумать. Сегодня что-то произойдет. Монпарнас не обязан был меня предупреждать, но все-таки это сделал. А это значит, у меня есть возможность сделать то, ради чего я сюда прибыла, и ускользнуть с Этти до того, как все начнется.
Нахожу Этти и принца на противоположном конце бальной залы. Музыканты перестали играть, люди толпятся повсюду, оживленно беседуя.
Подхожу к Этти и шепчу ей на ухо:
– Нам пора уходить.
Она идет за мной, но принц замечает, что мы куда-то направляемся, хватает меня за руку и спрашивает, куда мы уходим.
– Мне нужно кое-что забрать у себя в комнате, – лгу я.
– Я могу послать туда слугу.
– Нет. Пожалуйста, это очень важно.
– Но ведь прибыла гипнотизер. Вы точно не хотите на нее посмотреть? Мы договорились с ней в последний момент, но она обещает незабываемое выступление.
Поднимаю глаза. Все вскочили на ноги, и все взоры устремлены на маленькую сцену, украшенную какими-то необычными предметами. Слышится удар гонга, все в зале начинают шикать и волноваться.
– Дамы и господа, встречайте Великую Мересмо!
Толпа воодушевленно аплодирует. Звучит мрачная напряженная музыка, и входит Мересмо. Ее лицо скрыто под вуалью, она укутана в шелка, на поясе звенят подвешенные в несколько рядов монеты, а на голове красуется тюрбан. Глаза подведены сурьмой, пальцы унизаны кольцами, а запястья – браслетами. И все-таки я узнаю ее по глазам. Это баронесса Кордей.
– Этти, нам нужно идти.
– Ну Нина, можно мы останемся и посмотрим? – Этти не узнает баронессу гильдии Убийц в таком наряде.
– Вы слышали о необыкновенных способностях гипнотизеров, – звенит голос Кордей. – Это мужчины и женщины, изучавшие темные искусства и способные заставить других подчиняться их приказам. Наверное, стоит начать с добровольца. – Кордей оглядывается по сторонам, а потом указывает на кого-то. – Мадам Лангур, – говорит она.
Мадам Лангур выглядит испуганной; она оглядывается на королеву, но та согласно кивает, и дама неохотно выходит вперед. Она подходит к сцене; двое слуг помогают ей подняться.
– Мадам, вы когда-нибудь были воробьем? – спрашивает Кордей.
Мадам Лангур смущенно молчит.
Кордей медленно и спокойно машет веером вперед-назад.
– Нет, конечно же, не были. – Она вперила в даму напряженный взгляд. – Смотрите на меня, мадам, смотрите прямо на меня и не отворачивайтесь.
Глаза мадам Лангур следят за веером.
– А теперь спите! – говорит Кордей.
Мадам Лангур замирает. Она остается стоять, но голова падает ей на грудь, и в наступившей тишине раздается отчетливый храп.
Весь зал взрывается бурными аплодисментами. Кордей ждет, когда шум закончится, а потом произносит:
– Когда я щелкну пальцами, вы проснетесь воробьем. Итак… moineau
[21]!
Когда Кордей щелкает пальцами, мадам Лангур открывает глаза и, склонив голову набок, начинает щебетать, как птичка. В толпе раздаются радостные возгласы. Королева кажется совершенно очарованной.
Кордей хлопает в ладоши, и мадам Лангур перестает шевелиться.
– Просыпайтесь! – Кордей щелкает пальцами.
Мадам Лангур вздрагивает, как разбуженная от глубокого сна. С непониманием оглядывается по сторонам.
– Благодарю вас, мадам.
Слуги Кордей помогают мадам Лангур спуститься со сцены.
– Мне приятно вас повеселить. А следующим номером я покажу вам кое-что совершенно необыкновенное.
Мальчик приносит ей поднос, и Кордей берет с него кадильницу на длинной цепи, от которой исходит густой сладковатый дым.
– Попрошу вас всех внимательно смотреть на эту кадильницу. – Она начинает монотонно раскачивать цепь взад-вперед.
Ищу глазами Монпарнаса, но не вижу его.
– Не отводите взгляд, смотрите только на этот предмет. Не сводите с него глаз.
– Этти, нам нужно уходить.
Но Этти уже уставилась на кадильницу. Кордей размахивает цепью, все увеличивая амплитуду.
– Этти!
Кордей дважды хлопает в ладоши. Я трясу Этти. Но она даже не смотрит на меня. Поворачиваюсь к принцу, но он тоже стоит с раскрытым ртом и смотрит на цепочку. Оглядываюсь по сторонам. Куда делись с лиц веселье и возбуждение? Весь зал, не шевелясь, с приоткрытыми ртами, смотрит на кадильницу в руках Кордей. То же было с нами, когда мы посетили ее гильдию.
«Весь фокус, Котенок, в том, чтобы не смотреть», – сказала он мне тогда. И вот сейчас я искала глазами Монпарнаса и не смотрела на раскачивающуюся цепочку.
– Можете сесть, – говорит Кордей.
Вся знать усаживается на пол, как делают дети, чтобы поиграть. Теперь в зале сидят все, кроме Убийц, которые продолжают стоять с широко раскрытыми глазами. Я тоже опускаюсь на пол и краем глаза слежу за происходящим, изо всех сил стараясь не смотреть прямо на Кордей.
– А теперь я задам вам вопрос. – Из ее голоса исчезли таинственные нотки. Вот такую Кордей я знаю.
Я вижу Кол-Бланша.
– Кто отдал приказ отравить городские колодцы? – Она оглядывает толпу. – Встаньте.
Поднимается пожилой мужчина, он смотрит на Кордей спокойными, ничего не выражающими глазами.
Я прикусываю губу. Вероятно, тесты Сен-Жюста стали для Орсо веским доказательством отравления.
