– Какой факультет?
– Педагогический.
– Каковы причины прекращения учебы?
– Я женился, у меня двое детей, мальчик и девочка. Потом занимался пчеловодством.
– Господин Абдель Латиф, говорят, вы ушли из «Аль-Каиды» и теперь стали ее главным врагом на Юге.
– До этого мне еще очень-очень далеко. Думаю, они меня хотят убить, но не до такой степени.
– Вас хотят убить из-за пчел и молодой жены?
– Нет.
– Можете рассказать о попытке покушения на вас, когда были убиты сорок человек и еще несколько ранены?
– Это были семейные поминки по умершему дедушке… Мы даже представить не могли, что они дойдут до такого. Убивать скорбящих людей на поминках! Приезжают люди из разных мест, не только я, Абдель Латиф, но и моя семья, еще наши родственники, наши друзья… Как можно убивать их всех из-за меня, из-за одного человека?
– Какое точно количество жертв?
– Сорок пять человек.
– А раненых?
– Тридцать шесть человек.
– А до этого на вас были покушения?
– До этого? Несколько.
– Стреляли непосредственно в вас?..
– (Перебивает.) Они устанавливали взрывное устройство на перекрестке, но их заметили мои знакомые бедуины, и их операция провалилась.
– Когда было последнее покушение на вас?
– Четыре дня назад. Они стреляли из засады, когда мы шли, из реактивного гранатомета «Базука», но никто не пострадал.
– Вы были эмиром «Аль-Каиды», и как получилось, что вы от них ушли?
– Знаете, мы сталкивались с несправедливостью со стороны государства, мы были без работы, страдали от коррупции и притеснений со стороны власти. «Аль-Каида» же призывала к свержению режима. Но к сожалению, они пошли по другому пути, они не пошли по пути улучшения. Я полностью от них отошел, и я знать их не хочу.
– Можно философский вопрос?
– С философией у меня по нулям (смеется).
– Как, на ваш взгляд, «Аль-Каида» планирует преобразовать мир?
– Их цель – убивать людей. Куда они приходят, там кровь. Почему? Потому что у них в руках меч, нож. Если кто-то что-то делает не так, его тут же зарежут. У них нет закона. Государство иногда бывает милосердно, а они – нет, никогда.
– А у них что?
– Если ты в чем-то провинишься… (Не договаривает.) Ты голоден и какую-нибудь мелочь украдешь, то тебе отрежут обе руки.
– «Аль-Каида» берет в заложники людей за выкуп?
– Да, берет. Любого, кто сотрудничает с правительством, сразу хватают.
– Берут людей в заложники, чтобы деньги получить?
– Нет, нет. Они просто убивают любого, кто вызывает подозрение. Любое подозрение, и его судьба решена.
– В их рядах только йеменцы?
– Есть иностранцы.
– Откуда?
– Есть один даже из Франции, афганцы, сомалийцы, филиппинцы, пакистанцы. И есть один доктор из… (вспоминает) Узбекистана.
– Когда закончится война, вы будете учителем?
– Я буду учить пчел (смеется).
– Какой мед на Аравийском полуострове самый вкусный?
– Мед из дикой ююбы (вид дерева).
– Вы будете со мной сотрудничать?
– Я не смогу вам отказать.
Осенним утром 2014 года Бенфика приняла нелегкое решение оставить службу в контрразведке. За пару дней до даты, врезавшейся в память многим жителям йеменской столицы, группа Отдела специальных расследований отправилась в очередную поездку на сепаратистский Юг. Впервые они были на выезде без Стайера, пропавшего в своем проклятом отпуске «по личным обстоятельствам». Генерал Гази назначил Бенфику ответственной за операцию, и она сказала «есть», хотя внутренний голос подсказывал, что она еще не готова к оперативному управлению. Операция подходила к концу, когда они потеряли снайпера группы – симпатичного лейтенанта Александра. Он погиб от «дружеского огня» малоопытного коллеги. Внутренний голос оказался прав – на ее пути из придорожных кустов вылез оборотень гули, порождение падшего ангела Иблиса.
Они вернулись в столицу «на транспортнике» и разъехались по домам, решив отложить дебрифинг на утро. Крупные капли дождя выбивали бесконечную дробь на лобовом стекле автомобиля. По радио в тон душевному состоянию Бенфики играла заунывная народная музыка. Вдруг мелодия оборвалась, и диктор бесстрастным голосом принялся быстро начитывать экстренные новости: «Ушедший в отставку в ходе народной революции президент Салех заключил тайное соглашение с религиозной группировкой Хуси, и сейчас многочисленные отряды хуситов вместе с ним движутся в направлении столицы страны. Всенародно избранный президент покинул свою резиденцию и в данный момент направляется в Саудовскую Аравию…»
Она затормозила на мокрой дороге и чуть не перевернула машину. Надо прямо сейчас доложить генералу Гази о ее неудачной работе на Юге. Она, конечно, получит выволочку от шефа, но в связи с резко изменившейся политической обстановкой выволочка будет лайтовой. И конечно, следует получить задание относительно приближающихся к столице хуситов.
В огромном здании Управления госбезопасности было пусто. В гулких коридорах горело тусклое дежурное освещение. В одном из кабинетов Бенфика поздоровалась с тремя офицерами, уничтожающими в шредере секретные бумаги. Девушка поднялась на этаж выше и прошла в приемную шефа. Секретаря на месте не оказалось, но она решила, что в чрезвычайных обстоятельствах можно обойтись и без формальностей. Она открыла тяжелые двери начальственного кабинета, и в нос ударила густая смесь запахов алкоголя, сигарного табака и марихуаны. В офисе шефа безопасности государства, живущего по законам шариата (по крайней мере, конституция страны написана на основе шариатских законов), наяривал разудалый негритянский джаз. В глубине большого зала на массивном столе горела чиновничья лампа и несколько оплывающих стеариновых свечей. Она увидела искаженную неровным светом высокую фигуру шефа, отбрасывающего пляшущую тень на плотные шторы, закрывавшие большие окна. Сначала ей показалось, что генерал Гази раскачивается в ритме бодрой новоорлеанской мелодии, но потом она разглядела, что спиной к нему, нагнувшись на столешницу, полулежит его ординарец – четырнадцатилетний Абдель. Военные штаны юноши и генерала были спущены до самого пола. Две армейские пряжки постукивали о паркет почти синхронно. Начальник контрразведки кричал безумным голосом: «Давай, давай! Ля кукарача!»
Ошеломленная, Бенфика сделала быстрые шаги назад, но поздно – оба ее увидели… Год назад этот мальчишка, ставший сексуальным партнером генерала, пришел к воротам дивизии спецназначения и упал в обморок от жажды, голода и нервного истощения. Его напоили водой и накормили. Оказалось, отца мальчика убили боевики, и Абдель мечтал поступить на военную службу, чтобы отомстить «этим шайтанам». Солдаты научили обращаться с автоматом – паренек проявил себя, и его несколько раз брали в разведку.
