Я и в третий раз пришел в дом номер 127 по бульвару Делисиас, но ту девушку не нашел. Расспросы не помогли. Возможно, я вел себя слишком настойчиво или не сумел подобрать нужный тон. На меня уже смотрели с подозрением: а вдруг я полицейский или журналист? Потом пригрозили, что позовут на помощь эквадорцев.
28.
Я уже давно не доставал из шкафа Тину. По ее невозмутимым и не знающим обиды глазам я догадался, что она прощает мне месяцы забвения. А разве хоть одна женщина, способная дышать и говорить, не закатила бы на ее месте скандал?
Тина, как всегда, прелестна: тонкие, красивые черты лица, мягкие выпуклости юного тела, слегка прикрытые бельем. Мы с ней неспешно занимались любовью прямо на ковре и в моей излюбленной позе – под сонным и одобрительным взглядом Пепы. Могу признаться, что в последние ночи воспоминания о парагвайке пробудили во мне острую потребность в сексе.
И вот я пишу эти строки в состоянии близком к блаженству. Давно мне не было так хорошо. Наверное, потому что я сбросил напряжение и теперь могу поразмышлять.
Итак, с одной стороны, мы имеем никому не нужного мужчину, от чьего жалованья больше не зависит бывшая жена, которая теперь обрела свободу; с другой стороны – не требующую внимания женщину, которая является не объектом наслаждения, а орудием наслаждения, и это, милые девушки, отнюдь не одно и то же. Как следствие само собой отпадает и все остальное: общение, разговоры, постоянные упреки, постоянные ссоры, мачизм, феминизм, несходство характеров и разные жизненные цели.
И что же, наконец-то наступили мир и покой на земле?
Женщинам теперь доступны любые рабочие места, они могут принимать решения и быть экономически независимыми. Одни, естественно, больше, другие меньше, как и мужчины, их вечные враги и угнетатели, созданные лишь для того, чтобы не слушать и не понимать женщин. Отлично, просто отлично. Они это заслужили. Да здравствует демократия. Зато теперь у нас есть love dolls
[25]. Подозреваю, что, если бы их придумали раньше, история человечества пошла бы менее кровавыми путями. Вряд ли бы вспыхнула Троянская война; не повторялись бы из века в век нежелательные беременности, супружеские измены, изнасилования и преступления на почве страсти. Вряд ли сифилис довел бы до могилы Франца Шуберта, под чью «Неоконченную симфонию» я делаю эти записи. И вряд ли миллионы ревнивых Отелло, раскиданных по лицу Земли, убили бы столько же Дездемон. Перечислять можно долго. Как мне кажется, вид, подобный человеческому, получи он возможность удовлетворять свой сексуальный инстинкт в любое время, сразу стал бы спокойнее, возможно даже добродушнее. Мы наконец почувствовали бы себя братьями и сестрами.
29.
Тину изготовили в Японии. Не помню, сколько в свое время заплатил за нее Хромой, но, кажется, едва ли не тысячу евро.
У нее чудесные длинные черные волосы, хотя парик легко меняется. Мне она нравится такой, какая есть: с чертами лица как у средиземноморской женщины и с нежной улыбкой. Более красивых и лицом и телом женщин я в жизни не видел. Тина несравнимо красивее Амалии, даже если вспомнить, какой та была в свои лучшие годы, пока у нее не появился целлюлит и не начал портиться характер. Короче, их нельзя даже сравнивать, хотя Амалия, отдадим ей должное, была очень даже ничего. В Тине все изящно, гармонично, нежно и в то же время так похоже на настоящее, что достаточно придать ей нужную позу, чтобы у меня сразу же возникла эрекция.
С какого бока ни глянь, Тина обладает преимуществами перед любой живой женщиной. И сразу же хочу подчеркнуть, что не отношусь к ней как к вещи. Ни холодильник, ни телевизор, ни мебель не могут составить мне компании, они не общаются со мной; а вот Тина – да, ведь у нее, как и у Пепы, есть собственное имя, есть лицо и тело. Тина не стареет, не оценивает мои поступки, не отравляет мне жизнь упреками, ей не свойственны резкие перемены настроения, у нее не бывает месячных, она не притворяется, будто испытывает оргазм, не требует денежной или какой-либо другой компенсации за то, что удовлетворяет мои желания. Тина не может заразить венерическими заболеваниями. Не затевает за мой счет революционные перемены. С ней я не обязан притворяться добрым, понятливым и щедрым только ради того, чтобы в конце рабочего дня она на краткий срок предоставила в мое распоряжение свою срамную щель. Назвать Тину игрушкой я считаю оскорбительным, а утверждать, что создание вроде Тины не дает человеческого тепла, – просто глупостью. Скажите, от кого я получал человеческое тепло в этой гребаной жизни? От родителей, сына, Амалии или Рауля?.. Однажды вечером Хромой рассказал мне, заходясь от гнева, что прочитал где-то заявление британской женщины-психолога, по мнению которой, секс-куклы обесчеловечивают «их пользователя». Пользователя? Да такие эякуляции, какие у меня получались с Тиной, никогда не получились бы с этой ученой идиоткой, даже если бы она заплатила мне золотыми слитками. Тина – в большей степени человек, чем иные люди. Я знал проституток, которые вели себя как роботы и были холоднее, чем она. Для меня Тина – идеал женщины. Ни одна не дала мне столько, сколько дает Тина. Тина куда достойнее моей любви, чем все вместе взятые женщины, которых я знал… и терпел. Тина никогда не возражает. Не обижается на мою власть над ней. Не шантажирует слезами. Она принимает меня таким, каков я есть. А когда мне плохо, утешает, успокаивает, врачует. Возможно, та привязанность, которую я к ней испытываю, это и есть любовь, или, по крайней мере, некая разновидность любви.
Именно Хромой придумал ей имя и первым наслаждался ею. – Тине я не должен объяснять, как другим женщинам, почему у меня нет ноги, – однажды сказал он.
Мой друг долго не признавался, что купил секс-куклу, – наверное, боялся, как бы я не попросил уступить ее мне на время, или не начал над ним смеяться, или не принял его за больного на голову. Ведь если я иногда разрешаю Пепе ночевать у него, то почему бы Тине не остаться на ночь у меня? Я напрямую упрекнул Хромого в скрытности, которой между добрыми друзьями быть не должно. И понял, что мои слова его задели. Несколько дней спустя он сообщил, что решил купить новую куклу. В каталоге он обнаружил мулатку последней модели – с голосом и датчиками движения, а еще она способна отвечать (по-английски) в соответствии с ситуацией. И Хромой, несмотря на цену, вознамерился сменить подругу. Тину он предложил мне за четыреста пятьдесят евро. – Ага, теперь, когда самому тебе она надоела… Можешь засунуть ее себе в задницу. – Я позволяю себе так с ним разговаривать, потому что он и сам так со мной разговаривает. Мы ведь друзья.
Хромой решил все-таки впарить мне куклу и снизил цену до трехсот евро, а через несколько секунд – и до двухсот. Я послал его куда подальше. Назвал мерзким торговцем белыми рабынями. И в конце концов он мне ее подарил.
То, как мы доставляли Тину от Хромого ко мне, можно назвать настоящим приключением, особенно на последнем этапе – когда надо было донести ее из гаража до моей квартиры. Приключением, хочу добавить, с элементами кинокомедии. Я вытащил Тину из багажника, едва начало светать, и старался вести себя предельно осторожно. Пришлось подождать, пока из гаража выйдет сосед, и только потом я взвалил на плечо закутанную в простыню куклу, как убийца труп своей жертвы.
