После резкого прекращения наших с ней отношений я ждал, что в самое ближайшее время получу очередную анонимку. И действительно получил – всего через три дня после инцидента в «Таверне солдата с алебардой». Я пишу «инцидент» потому, что не могу подобрать более точное слово, а еще потому, что в невесть какой раз попал в совершенно необъяснимую историю.
Записка была написана со злорадством. И чтобы придать издевке особую остроту, текст был сопровожден рисунком: уродец с улыбкой до ушей под красным клоунским носом.
Неужто ты и впрямь думал, что какому-то долбаному школьному учителю, какому-то нищеброду удастся заполучить женщину такого класса? Неужели не понимал, что она тебе не по зубам? Укутайся потеплее, придурок, – тебя ждут холодные годы одиночества, пока не придет тебе карачун.
Я был страшно зол на себя и почти себя ненавидел за то, что считал проявлением непростительной слабости. Когда наш несчастный брак с Амалией был уже на последнем издыхании, я поклялся, что больше никогда не влюблюсь ни в одну женщину. «Женщины нужны только для того, чтобы с ними трахаться», – часто повторял Хромой с обычной своей ухмылкой. И что же? Еще не расставшись окончательно с Амалией, я как пес припустил за первой же смазливой мордашкой, которая попалась мне на пути, и возмечтал бог знает о чем.
«Никогда, – сказал я себе, – слышишь? Никогда! И пусть все они идут к дьяволу в задницу со своей любовью».
23.
Мы с Дианой Мартин условились платить в кафе и барах пополам. Мне нравилось чувствовать на себе ее взгляд, нравились ее глаза с зеленоватым хрустальным отливом на улыбчивом лице. Я старался не проронить ни одного лишнего слова, чтобы не испортить первый наш совместный обед, который, как мне казалось, продлится не меньше часа. Естественно, я бы с удовольствием сам заплатил за все, но подчинился ее требованию, решив и в дальнейшем подчиняться ее воле и желанию.
Диана Мартин сказала, что сама закажет по телефону столик в «Доме у Сириако». Но позднее сообщила, что на нужный нам день в ресторане не осталось свободных мест. Поэтому она выбрала другой в том же районе. По ее словам, «Таверна солдата с алебардой» была заведением приличным, куда часто ходят политики, писатели, а также киношные и театральные люди и где она уже как-то раз была. Как мне ее идея? «Отлично». А что еще я мог ответить? Ради того, чтобы побыть рядом с ней, я готов был пойти в самую грязную забегаловку на земле.
Сделав заказ, мы чокнулись бокалами с красным вином. Она была ослепительна и прекрасна, сверкала белыми зубами, а волосы прелестными волнами окружали ее лицо. Она протянула руку к моей руке, ласково погладила и, не став убирать свою, нежную и мягкую, какое-то время смотрела мне в глаза. Я вглядывался в ее зрачки и думал: «Ну вот. Конечно, для этого понадобилось время, много встреч и черт знает сколько чашек чаю, но сейчас все указывает на то, что в самом скором времени наши тела сольются». Я еще некоторое время назад решил, что надо на всякий случай сунуть во внутренний карман пиджака пакетик с презервативами. То есть уже не в первый раз имел их при себе, отправляясь на свидание. «Никогда ведь не знаешь заранее…» – нашептывала мне на ухо надежда.
В качестве закуски мы разделили пополам блюдо с хамоном из Гихуэло. Мы сидели друг против друга, она жевала хамон и смотрела мне в глаза, словно желая прочесть мои мысли, и тонкими длинными пальцами аккуратно подхватывала полоски хамона и крокеты с маленькой тарелочки, которую мы тоже заказали на двоих.
И тут вошли они. Диана Мартин сидела к ним спиной и ничего не заметила, пока эти двое не встали у нее по бокам. Высокие и крепкие типы в костюмах с галстуком. У того, кто был в темных очках, из-под рукава выглядывали массивные часы. Типы не произнесли ни слова. Увидев их, Диана Мартин сразу встала, схватила свою сумочку и с серьезным лицом покинула зал, не простившись со мной и ни разу не оглянувшись. Один из типов последовал за ней. Второй спокойно вылил вино из моего бокала на остатки хамона. Он не обращал на меня никакого внимания, словно я был невидимкой. Затем так же невозмутимо пошел к дверям, догоняя Диану Мартин и своего товарища.
Больше я ни разу ее не видел. И не звонил по телефону, чтобы не навлечь на нее неприятностей. По той же причине не спрашивал про Диану Мартин у ее дочки. Сабрина закончила в тот год школу со вполне приличными оценками. Не знаю, что потом было с девчонкой, которая теперь уже стала взрослой женщиной. О матери я как-то раз разговаривал с моим коллегой Чемой Пересом Рубио по прозвищу Эйнштейн. И произошло это через несколько месяцев после инцидента – сцены или эпизода, назовите это как угодно, – случившегося в «Таверне солдата с алебардой».
24.
В те времена, когда я старался забыть прекрасную Диану Мартин, Эйнштейн, которого те, кто знал его лучше, чем я, считали отличным математиком, был болен. Несколько коллег отправились навестить его в клинику. От них-то в школе и узнали, что именно с ним случилось: перелом челюсти. Поначалу в учительской говорили о несчастном случае, позднее – о драке, но в драку было трудно поверить, зная мирный характер пострадавшего. И наконец – о нападении. Эйнштейна, мужчину тучного, дружелюбного, носившего очки с толстыми стеклами, избил какой-то незнакомец. Он долго лечился и наконец снова появился в школе. У меня его история не вызвала бы ни малейшего интереса, если бы как-то раз во время перемены один из преподавателей не упомянул, говоря о нем, мать Сабрины.
Это меня всерьез озадачило, и я в конце учебного дня словно бы случайно столкнулся с ним на школьной стоянке. Я спросил, не может ли он уделить мне немного времени, чтобы мы обсудили некое загадочное для меня дело. Не хотелось ставить его в неловкое положение, поэтому я предупредил, что, если тема его смущает или вызывает неприятные воспоминания, мы этот разговор тотчас прекратим. Эйнштейн, воплощенное добродушие, согласился пойти со мной в ближайший бар, где я без утайки рассказал ему свою историю: о том, как я был очарован Дианой Мартин, как раз в неделю мы с ней встречались, как в ресторан нагрянули два громилы в костюмах, как один из них вылил мое вино на хамон. Эйнштейн все это выслушал. Сначала на лице его отразилась тревога, потом брови печально поползли вниз.
– Ради бога, не упоминайте больше этого имени, иначе у меня случится инфаркт.
Выяснилось, что в моей и его истории, связанной с Дианой Мартин, было много похожего. Я честно признался:
– Я с ней ни разу не переспал.
Он с унылым видом сообщил, что и в этом тоже все совпадало. Они время от времени встречались в заранее назначенные дни (реже, чем мы с ней), были взгляды и улыбки – не более того. Пока однажды у выхода из отеля «Винчи», где они беседовали в баре, их не встретил здоровенный мужчина. Не говоря ни слова, он начал избивать Эйнштейна. Мой коллега остался лежать без сознания на тротуаре на улице Седасерос. Вероятно, кто-то из посетителей бара вызвал скорую из SAMUR
[37].
В ответ я рассказал, что меня громилы в костюмах, явившиеся за Дианой Мартин, почему-то не тронули.
