Под печатным текстом было приписано от руки: «Кружок только для женщин. Требуется преподавательница. Оплачиваемая должность, занятость два дня в неделю. Обращаться к Кулвиндер Каур в Сикхское землячество».
О необходимой квалификации или опыте ничего не говорилось, и это обнадеживало. Никки достала телефон и вбила в него номер. Краем глаза она поймала заинтересованный взгляд тощего незнакомца, однако, проигнорировав его, скользнула в толпу прихожан, высыпавших из лангара.
По силам ли ей руководство литературным кружком? Никки как-то написала материал для блога «Британских воительниц», где сравнивала уличные приставания мужчин в Дели и Лондоне, и он целых три дня продержался в рейтинге самых читаемых постов. Неужто она не сумеет преподавать писательское мастерство кучке скромных прихожанок сикхского храма? Возможно, даже издаст сборник лучших работ. Опыт редактирования, безусловно, украсит ее жалкое резюме. В сердце Никки вспыхнула надежда. Быть может, это та самая работа, которой она действительно сможет наслаждаться и гордиться?
Через широкие окна в храм хлынул поток света, заливая плиточный пол теплой волной, но солнце почти сразу опять скрылось за тучами. В тот момент, когда Никки собиралась выйти на улицу, наконец пришел ответ от Олив: «Саутолл? А где это?»
Вопрос этот поразил девушку. За годы дружбы с Олив она наверняка много раз упоминала о Саутолле. Хотя, с другой стороны, они познакомились в средней школе; к тому времени родители Никки решили, что отнимающие целый день поездки в пенджабский квартал слишком хлопотны, потому Олив не довелось выслушивать жалобы подруги, что очередная прекрасная суббота была потрачена на охоту за качественным молотым кориандром и семенами горчицы.
Девушка остановилась и огляделась. Ее окружали женщины с покрытыми головами: одни ловили непоседливых малышей, вторые бросали друг на друга косые взгляды, третьи тяжело нависали над ходунками. У каждой имелась своя история. Никки представила, как обращается к аудитории пенджабских женщин — в глазах рябит от пестрых камизов,
[10] слышатся шелест материи и постукивание карандашей, в воздухе витают ароматы духов и куркумы, — и ясно увидела свою цель. «Некоторые люди слыхом не слыхивали об этом месте, — скажет она. — Давайте их просветим». И женщины с горящими от радости глазами возьмутся за ручки, чтобы их истории прочел весь мир.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Двадцать лет назад Кулвиндер Каур совершила первую и последнюю попытку стать британкой, купив кусок мыла «Английская лаванда Ярдли». В оправдание приобретения она заметила, что от частого употребления привычное мыло из дерева ним, которым пользовались в семье, превратилось в обмылок. Когда Сараб напомнил жене, что в шкафчике хранится всё необходимое из Индии (зубная паста, мыло, масло для волос, бриллиантин, крахмал для тюрбанов и несколько бутылочек со средством для подмывания, которое он принял за шампунь), Кулвиндер резонно возразила, что рано или поздно отечественные туалетные принадлежности закончатся. Она лишь готовится к неизбежному.
На следующее утро Кулвиндер поднялась спозаранок и облачила Майю в клетчатую юбочку, джемпер и шерстяные колготки. И за завтраком, чтобы дочь не ерзала и не измазала свою первую в жизни школьную форму, беспокойно одергивала ее. Потом обмакнула свое роти в ачар — манговый соус с маринованными овощами, запачкав пальцы, на которых остался резкий запах, и предложила Майе, которая поморщилась от кислого запаха. После еды Кулвиндер новым мылом тщательно вымыла руки себе и девочке: между пальцами, под ногтями, а главное, те тонкие линии на ладонях, которые определяют будущее. Мать и дочь подошли к стойке регистрации учеников начальной школы, благоухая, словно английский сад.
Молодая белокурая женщина, сообщив, что ее зовут мисс Тил, присела на корточки, чтобы заглянуть Майе в глаза.
— Доброе утро, — с улыбкой произнесла она, и Майя робко улыбнулась в ответ. — Как тебя зовут?
— Майя Каур, — ответила девочка.
— Ой, ты, должно быть, кузина Чаранприт Каур. Мы тебя ждали, — воскликнула мисс Тил.
Кулвиндер ощутила знакомое напряжение. Обычное заблуждение — думать, что все женщины с фамилией Каур — родственницы; как правило, она умела растолковать, что к чему, но сегодня все английские слова выветрились из головы. Женщина была ошеломлена этим новым миром, на пороге которого стояла Майя.
— Объясни ей, — велела Кулвиндер дочери по-пенджабски, — не то она решит, что я отвечаю за всех здешних пенджабских детей.
В ее воображении возникла ужасная картина: она высаживает из машины Майю, а домой возвращается с целым выводком ребятишек.
— Чаранприт мне не кузина, — сказала Майя, со вздохом подчинившись матери. — В нашей религии все девочки носят фамилию Каур, а мальчики — Сингх.
— Одна большая семья, божьи дети, — добавила Кулвиндер. — Сикхская религия.
И она зачем-то продемонстрировала учительнице большой палец, точно рекомендовала марку моющего средства.
— Надо же, интересно, — заметила мисс Тил. — Майя, пойдем познакомимся с мисс Карни? Это наша вторая учительница.
Подошла мисс Карни.
— Что за чудесные глазки! — проворковала она.
Кулвиндер выпустила руку Майи. Это хорошие люди, они позаботятся о ее дочери. Вот уже несколько недель женщина переживала, как Майя пойдет в школу. Вдруг другие ученики будут дразнить девочку из-за акцента? Вдруг случится ЧП и Кулвиндер позвонят из школы, а она не сумеет понять?
Мисс Карни протянула ей папку с бланками документов, которые необходимо было заполнить. Кулвиндер вытащила из сумки стопку бумаг.
— Уже готово, — объяснила она. Сараб заполнил бумаги вчера вечером. Он владел английским лучше жены, но у него все равно ушло много времени. Наблюдая, как муж при чтении тычет пальцем в каждое слово, Кулвиндер ощутила, какими жалкими они выглядят в этой чужой стране, где им, словно детям, приходится начинать с азов. «Скоро нам будет переводить Майя», — заметил Сараб. Лучше бы он этого не говорил. Дети не должны понимать больше, чем их родители.
— Вы прекрасно подготовились, — сказала мисс Тил. Кулвиндер была довольна, что произвела впечатление на учительницу. Мисс Тил стала бегло пролистывать документы, затем остановилась. — Вот тут вы забыли указать номер домашнего телефона. Просто продиктуйте его сейчас.
Кулвиндер выучила английские цифры, так что при необходимости могла повторить эту комбинацию слов.
— Восемь… Девять… Шесть… — женщина умолкла и поморщилась. Живот у нее скрутило от волнения. Она начала снова: — Восемь… Девять… Шесть… Пять…
Кулвиндер осеклась. С самого утра у нее в горле клокотал ачар.
— Восемь-девять-шесть-восемь-девять-шесть-пять? — переспросила мисс Тил.
