— Курил? — переспросила Арвиндер. — Он не произвел на меня впечатления повесы. Я несколько раз встречала его в храме.
— У него и родители приличные. Помнишь его свадьбу? Ничего подобного он там не делал.
— Очень пышная свадьба, — высказалась Танвир. — И жених, и невеста первенцы. Праздновали целую неделю.
— Впрочем, я слышала, брак не задался, — сообщила Дхоти. — Соседи семьи жены работают вместе с моей дочерью. Говорят, девушка вернулась к родителям. Вот почему я удивилась, увидев его тут. Я-то думала, он тоже уехал домой, но, похоже, остался, чтобы все уладить.
— Подскажи-ка, откуда он? — осведомилась Арвиндер. — Его родители из Канады, не так ли?
— Из Калифорнии, — поправила Танвир. — Помнишь, какое вышло недоразумение? Отец девочки сказал: «Моя дочь выходит замуж за американца», — и все подумали, что он гора.
— Все так решили потому, что у него не пенджабское имя, — возразила Притам. — Джейсон.
Никки вздрогнула.
— Джейсон? — повторила она. Женщины закивали.
— А невеста такая хорошенькая, правда? И мехенди на ее светлой коже выглядело таким темным. Все ее поддразнивали: «Это значит, муж будет богатый, это значит, свекровь будет добрая», — сказала Притам.
Никки извинилась перед вдовами и, скрывшись из виду, тут же достала телефон. Ей казалось, будто у нее вырвали сердце. Джейсон женат! Все это время он был женат! Ее раздирали два противоположных желания: позвонить ему и сказать, какой он ублюдок, или заблокировать его номер — и пусть всю оставшуюся жизнь гадает, как она его раскусила. В голове ее безмолвно прокручивались недавние воспоминания. Вот она лежит с ним в постели, целует его, а в это время его жена в другом конце Лондона места себе не находит. Никогда еще Никки не чувствовала себя такой дурой.
Наконец она отправила ответ на его сообщение: «Не трудись приходить. Между нами все кончено». И без колебаний нажала «Отправить».
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Телефон Кулвиндер, оставленный ею на столе, громко жужжал. Женщина увидела незнакомый номер, и ее охватила тревога. Она взяла трубку, поднесла к уху, но ничего не сказала.
— Алло? — это был Гуртадж Сингх.
— Сат шри акал, — с облегчением выдохнула Кулвиндер.
Председатель правления торопливо ответил на приветствие и сказал:
— Насколько я понимаю, ваш литературный кружок сегодня закончился пораньше.
Женщина взглянула на часы. Было четверть десятого; впрочем, женщин сегодня и не было. Класс был заперт.
— Занятия не проводятся, — Кулвиндер удержалась и не сказала «больше не проводятся». — Сегодня, — добавила она вместо этого.
— Значит ли это, что свет не выключили с прошлого урока? — спросил Гуртадж.
— Свет?
— Сегодня вечером после ужина я проезжал мимо храма и заметил в окнах свет. Вы понимаете, что деньги на оплату счетов за электричество придется брать из бюджета?
Кулвиндер отстранила телефон от уха, так что сетования Гуртаджа звучали теперь где-то далеко. Женщина припомнила, как закрыла дверь в класс и заперла ее на ключ, а перед этим, как всегда, щелкнула выключателем. Или нет? Видимо, она была настолько взбешена, что оставила свет включенным. Ее накрыла волна сомнения; что-то было не так.
— Я вернусь и выключу свет, — заявила Кулвиндер.
— Не нужно выходить из дома на ночь глядя, — назидательно сказал Гуртадж.
Может, он позвонил, просто чтобы выместить на ней раздражение?
— А я и не говорила, что сейчас дома, — возразила женщина, оставив вопрос, где она и что делает, без ответа, и представила себе, какое изумление написано сейчас на лице Гуртаджа.
* * *
Зажав сумочку под мышкой, Кулвиндер быстрыми широкими шагами направилась к храму. Ей пришло в голову, что за ней снова могут следить, но она почувствовала, как ее охватывает прежняя воинственность. Она вспомнила, как рассказывала очень юной Майе, что сикхи — воители, и в глазах дочери загорались понимающие огоньки, пугавшие Кулвиндер. «Но девочки должны вести себя как девочки», — добавляла она. Со времени гибели Майи Кулвиндер позволяла себе осознавать ее отсутствие лишь краткими яростными вспышками. Теперь эти вспышки что-то зажгли в ней, и Кулвиндер почувствовала, что может извергнуть огонь на любого, кто встанет у нее на пути.
Все окна, кроме класса и кабинета Кулвиндер, зияли ночным мраком. От страха у женщины по коже поползли мурашки, но она продолжала идти, пока не добралась до коридора третьего этажа.
— Эй? — крикнула она, размеренным шагом направляясь к двери. Ответа не последовало. Сквозь маленькое стекло в двери виднелся свет. Заглянув в него, Кулвиндер ахнула. Комната была перевернута вверх дном. Столы и стулья валялись кверху ножками, опрокинутые, бесполезные. Повсюду были разбросаны бумаги, доска и пол исчерчены полосами красной краски из баллончика. Кулвиндер схватилась за сердце и бросилась в свой кабинет.
Здесь вандалы проделали ту же работу: перевернули всю мебель, приведя в полнейший беспорядок рабочее хозяйство Кулвиндер. Папки с документами были раскиданы по полу, одно окно выбито.
Внезапно послышались приближающиеся шаги. Кулвиндер заскочила в кабинет и начала лихорадочно искать, где бы спрятаться. Шаги становились все громче. Кулвиндер схватила степлер — самую тяжелую вещь, которую смогла найти, — и вцепилась в него обеими руками. Шаги стихли, и в дверях появилась женщина в темно-синей блузе с шитой серебряной каймой. Вид у нее был одновременно знакомый и странный.
— Что здесь произошло? — воскликнула женщина, изумленно оглядывая разгромленный кабинет. Наконец Кулвиндер узнала Манджит Каур. Последний год Кулвиндер видела ее исключительно во вдовьем наряде.
— Кто-то… — Кулвиндер беспомощно развела руками, не находя слов.
— А где остальные женщины? — спросила Манджит. — Я была в отъезде, но сегодня вернулась в Саутолл. Из дома увидела, что в классе горит свет, и пришла, чтобы сделать вдовам сюрприз.
— Они здесь больше не собираются. Я закрыла кружок.
— О! Значит, ты все знаешь?
Ошеломленная Кулвиндер продолжала разглядывать учиненный беспорядок. Аккуратный письменный стол, за который она всегда садилась с такой гордостью, был полностью выпотрошен, один ящик выдвинут до упора, точно непристойно показывал язык.
— Думаю, нам пора приниматься за уборку, — промолвила Кулвиндер.
— Вот еще! — возразила Манджит. — Я начала этот день с того, что ушла от мужа. И не собираюсь заканчивать его, убирая за другим мужчиной.
Кулвиндер удивленно подняла взгляд.
— Ушла от мужа? Я думала, он…
Манджит покачала головой.
— Он меня бросил. А потом решил вернуть. Я и вернулась, считая это своим долгом, но оказалось, ему было нужно, чтобы кто-то готовил ему и убирался, ведь его новая жена сбежала. Как только я это поняла, мигом собрала вещи и возвратилась домой. И когда на обратном пути в поезде меня начинали терзать сомнения, я просто напоминала себе, что другие вдовы и Никки будут меня подбадривать.
