Никки, отвратительная трусость помешала мне найти слова, чтобы сказать тебе правду. Я сожалею о каждой секунде, проведенной без тебя. С моей стороны было эгоистично и нечестно лгать и раз за разом исчезать без объяснения причин. Ты с первого дня нашего знакомства была так откровенна со мной, что я обязан был отплатить тебе тем же, с самого начала поделившись своими горестями. Мне очень, очень жаль, Никки. Не знаю, захочешь ли ты когда-нибудь увидеть меня снова, но если это случится, я сделаю все, чтобы завоевать твое доверие.
С любовью, Джейсон
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Утренний воздух был свеж, легкий ветерок холодил руки. В метро Никки подобрала оставленный кем-то вчерашний номер «Ивнинг стандард» и углубилась в изучение устаревших новостей. Когда она приехала на станцию «Ноттинг-Хилл-гейт», магазины были еще закрыты, но поток туристов уже устремлялся к знаменитому блошиному рынку на Портобелло-роуд. Люди то и дело останавливались, чтобы сфотографироваться перед выкрашенными в пастельные цвета домами.
Никки направилась в противоположную сторону, к кинотеатру, где до сих пор показывали французский фильм, который они с Джейсоном так и не посмотрели. У нее оставалось еще полчаса, чтобы убить время до начала сеанса, поэтому она решила прогуляться. На светофоре девушку остановила семья американских туристов, спросивших, где находится Гайд-парк. Никки махнула рукой в нужном направлении, но американцы желали, чтобы им показали на бумажной туристической карте. Она вгляделась в нарисованную путаницу улиц, пытаясь определить их местонахождение, но тут порыв ветра ударил в центральную складку и разорвал ее.
— Мы сами разберемся, — заявила мать семейства, выхватывая карту и складывая ее. — Нам нужно, чтобы ее хватило на всю поездку.
— Ладно, — ответила Никки.
Туристы отошли, и девушка услышала, как женщина говорит мужу:
— Надо спросить кого-то из местных.
Никки была ошеломлена их хамством. Мужчина обернулся и виновато кивнул ей. Девушка продолжала свой путь, но ее так и подмывало вернуться и сообщить этой особе: вообще-то я местная, благодарю покорно. Она так заплутала в тумане негодующих мыслей, что незаметно для себя очутилась в конце улицы, проскочив книжный магазин «У Салли». Вернувшись к нему, Никки закурила. Невоспитанная туристка оспорила ее право называть Англию домом, и обиду следовало утопить в клубах табачного дыма.
Сквозь застекленную витрину девушка отыскала взглядом стойку уцененных книг, и вдруг вид на нее перекрыло чье-то лицо. Никки от неожиданности отпрянула, уронив сигарету на землю. Продавщица, та, что разговаривала с ней в прошлый раз! Женщина взволнованно постучала в витрину, жестом приглашая Никки зайти. Та повиновалась, затушив сигарету ногой.
— Извините, что напугала, — засмеялась продавщица.
Никки натянуто улыбнулась. Теперь в ее пачке оставалось всего две сигареты, после чего она должна была бросить курить. Упавший окурок был очень длинным, и при мысли об этом валяющемся на тротуаре страдальце девушку захлестнула волна досады.
— Просто я боялась, что вы уйдете, — объяснила женщина. — Вас зовут Никки, не так ли? Я Ханна.
Внезапно она исчезла под прилавком, а появившись опять, выложила перед Никки книгу. «Дневники и наброски Беатрис Поттер».
— О боже! — выдохнула Никки. Она потянулась к томику, едва решаясь взять его в руки. Осторожно приоткрыла обложку. Издание открывал портрет Беатрис Поттер — пухлые щеки, легкий наклон головы, на тонких поджатых губах играет лукавая полуулыбка. — Где вы ее в конце концов отыскали? — спросила девушка.
— Спецзаказ. Она прибыла из самой Индии.
Вот оно, чайное пятно в виде маленького листка в верхнем углу обложки. Это был тот самый экземпляр, который Никки так страстно хотела приобрести в Дели несколько лет назад.
— Невероятно, — пробормотала она, доставая из бумажника банковскую карту и протягивая ее Ханне, но та отмахнулась.
— Джентльмен уже заплатил, — объяснила она.
— Какой джентльмен?
— Тот, что заказал эту книгу. Я спросила, не желает ли джентльмен заказать доставку домой к нему или к вам, чтобы избавиться от посредника, но он настаивал, чтобы мы держали книжку в витрине на случай, если вы пройдете мимо. Видимо, хотел сделать вам сюрприз. Только поместить ее в витрине я не могла, ведь это означало бы, что она выставлена на продажу, поэтому хранила ее под прилавком, но постоянно высматривала вас и велела парням из вечерней смены делать то же самое. Впрочем, мальчишки, по-моему, воспользовались предлогом, чтобы заманивать в магазин всех девушек, какие им приглянулись…
Дальнейших объяснений Ханны Никки уже не слышала. В голове у нее звучало одно-единственное слово: «джентльмен». Ей почему-то представлялся безликий благодетель в цилиндре, хотя она не сомневалась, что заказ сделал Джейсон. Ему, конечно, пришлось обзвонить все книжные магазины на Коннот-плейс в Дели, и от этой мысли у девушки перехватило дыхание.
— Огромное спасибо, — с чувством произнесла Никки и, прижимая книгу к груди, несколько ошарашенная вышла на улицу. Она миновала кинотеатр, передумав идти на французский фильм. Ветви деревьев образовали над улицей, ведущей к парку, уютную сень. Никки петляла между тенями, ее тянуло под ласковые лучи утреннего солнца. Как только она вошла в ворота Гайд-парка, шум уличного движения стих. Девушка немного побродила по аллеям, после чего отыскала скамейку напротив Кенсингтонского дворца. Издание в ее руках выглядело внушительно. Никки погладила ладонью обложку и поднесла томик к носу, чтобы вдохнуть запах. Девушка всегда немного побаивалась, что если она когда-нибудь найдет эту книгу, то будет с сожалением вспоминать, как поссорилась из-за нее с папой. Но сейчас, закрыв глаза, она думала только о Джейсоне: в ее памяти вставал темно-синий джемпер, в котором он был на их первом свидании, а еще — как у нее екнуло сердце, когда он впервые появился на пороге «О’Райлиса».
Никки долго рассматривала каждую страницу — буквы, беглые наброски. Хотя бумага была гладкая, изображения казались рельефными и подлинными, словно и впрямь были нанесены рукой Беатрис Поттер. Джейсон знал, как важно было Никки прикоснуться именно к этому экземпляру.
Целеустремленные туристы лавировали между расслабленными бегунами и собачниками. Рядом было все, что нужно людям от Лондона: пышная зелень, величественные купола и церковные шпили, деловитые черные такси. Царственное, таинственное место; Никки понимала нетерпеливое желание приобщиться к нему. Ей вспомнились вдовы. Они и до переезда в эту страну мало что знали о таком Лондоне, а после прибытия — еще меньше. Англия символизировала для них лучшую жизнь, и индийцы цеплялись за свое убеждение, пусть даже эта жизнь пугала их и оставалась чужой. Каждый день в этой новой стране был упражнением на всепрощение.
Никки взяла телефон и стала искать номер Джейсона.
— У меня осталось две сигареты, а потом я бросаю навсегда, — сказала она в трубку. — Ты сделаешь это со мной, хорошо?
