– Вы абсолютно невменяемые пассажиры. Я возвращаюсь в Хельсинки и уже сообщил об этом хозяину. Он велел мне ехать домой. В Финляндии ни один водитель не обязан возить сумасшедших.
Шофер стоял на своем, не обращая никакого внимания на строгие приказы полковника. Он ни на метр не сдвинется в сторону севера. Пусть не рассчитывают на поездку к морю. У него семья, да и строительство дома в самом разгаре. Завтра начнут отливать цоколь. Никакого Нордкапа. Оставалось одно – уговорить шофера на какой-то более приятный маршрут. Решили повернуть на восток, к Хумалаярви. С огромным трудом удалось убедить водителя поехать на дачу к Релонену. Шофер подробно расспросил, насколько высоки берега у Хумалаярви и как далеко от берега проходит дорога. Автобус дорогой, и он за него в ответе.
Глава 11
В Урьяле закупили еды на несколько дней. Проректор Пуусари приобрела большие кастрюли и сковородки – на даче в Хумалаярви не было вместительной посуды, чтобы накормить всю ораву. Еще купили одноразовые стаканчики, тарелки и бумажные скатерти. Усталые самоубийцы дремали в просторном автобусе, который вел ворчливый и злой шофер. Официант на побегушках Сеппо Сорьонен, напротив, был весел и бодр, он то и дело предлагал попутчикам взглянуть на живописные пейзажи Хяме, которые были особенно великолепны в лучах вечернего летнего солнца. Сорьонен превозносил красоты природы, восхищаясь полями, тянувшимися вдоль дороги, сосняками, темными еловыми лесами, то тут, то там мелькавшими лесными озерцами и плесами, заманчиво переливавшимися темно-синим. Они словно ждали, маня пловцов в свои нежные объятия. Официант считал, что думать о самоубийстве в такой прекрасной стране – большой грех. Но даже красота природы не пробудила в угрюмых путешественниках жажду жизни, и Сорьонена вскоре попросили закрыть рот. В Хумалаярви приехали только под вечер. Группа самоубийц разбрелась по берегу и прибрежным лесам, чтобы получше ознакомиться с местом. Кто-то нашел в озере початую бутылку водки. Женщины расположились в доме, а мужчины во дворе. Уула Лисманки взял на себя заботы о лагере: вместе с другими мужиками они натаскали из сарая дрова и разожгли во дворе костер. Из ближайшего лесочка по указанию Уулы приволокли ветки для навеса. Лагерь получился очень уютный, сразу было видно, что строительством руководил профессионал. Уула, правда, жалел, что ему не разрешили свалить сухую сосну во дворе, – славный бы получился костер. Но он понимал, что в южных землях, где кругом одни дачи, не больно-то заночуешь у костра, как в свободной северной глуши. Уула подвесил над огнем кофейник, устроил в прибрежном холме «земляную печь», а вместо крышки приспособил вырытую во дворе сланцевую плиту. Сверху поставили десятилитровую кастрюлю, в которой женщины сварили суп с сосисками. В колодец опустили охлаждаться пару упаковок с пивом. Минувшие сутки были тяжелы и богаты событиями, поэтому, отведав супа, группа отправилась спать. Полковник Кемпайнен поехал с непокорным шофером в Хельсинки, наказав всем слушаться Релонена и Пуусари, пока сам он не вернется на своей машине. Кемпайнен взял с собой пожертвования, оставив часть денег на покупку продуктов, и сказал, что положит основную сумму в банк. Перед отъездом полковник еще раз предупредил, чтобы никто даже не пытался совершить самоубийство в его отсутствие. Запрещено было также самостоятельно отправляться на Нордкап. Кемпайнену надоело самоуправство.
– Если явится полиция и будет спрашивать о происшествии в Куусисаари – отрицайте свою причастность. А я выясню в городе, как развиваются события, – пообещал полковник и влез в пустой автобус, который тут же дал задний ход и зашуршал по гравийной дороге.
Полковник Кемпайнен провел в Хельсинки три дня. Ему надо было сделать несколько дел для всей группы: поместить деньги в банк как краткосрочное вложение, отремонтировать машину и сходить к госпоже Релонен, чтобы забрать кое-какие вещи товарища и передать ей, что машина теперь в ее распоряжении. Судебный пристав был в отпуске, в этом вопросе все осталось без изменений. Затем полковник направился в штаб, чтобы повидаться с сослуживцами, но большинство из них тоже были в отпуске. Кемпайнен узнал, что на Ивана Купалу умер Лаури Хейкурайнен, лейтенант-полковник, с которым они учились на одном курсе в кадетском корпусе. Подозревали самоубийство: Лаури был страшный пьяница и на Ивана Купалу «утонул» в озере Пэлкане. Так финская армия потеряла своего лучшего пловца
[8].
– Да, вот так и редеют ряды старых офицеров, хотя войны нет и в помине, – как о чем-то само собой разумеющемся, говорили об этой смерти за столиком в штабном кафе.
Используя давние связи, полковник Кемпайнен сумел достать на складе батальона противовоздушной обороны большую армейскую палатку и походную печь. Все это он погрузил в багажник машины. Заодно Кемпайнен выяснил последствия инцидента в гараже. Притворившись обычным прохожим, полковник отправился посмотреть на собственность посольства Южного Йемена. Дверь гаража и железные ворота резиденции были закрыты. Представившись инспектором отдела страхования жизни из страховой компании «Похьола», он позвонил в посольство и спросил про случай, имевший место в прошлые выходные. Что же все-таки произошло в гараже посольства? Ему объяснили, что какие-то сумасшедшие влезли в гараж с целью украсть спортивный автомобиль дочери посла. Но к счастью, хулиганы оказались неумехами. Они завели машину, а выехать из закрытого гаража не смогли. Один умер, другие убежали, третьих отправили в больницу с отравлением газом. Кемпайнен сказал, что этих сведений страховой фирме достаточно, и попросил прощения за вред, причиненный его соотечественниками. В газетах об этом деле не было ни слова. Пришлось полковнику звонить в полицию, представившись на сей раз атташе по связям с общественностью посольства Южного Йемена. Он говорил на ломаном арабо-английском, что у него неплохо получалось. Комиссар, который вел дело, сказал, что обстоятельства происшествия уже почти выяснены.
– Как вы знаете, один несчастный погиб в гараже вашего посольства… Яри Калеви Косунен, 1959 года, родился в Котке… ранее не судим… безработный… Как показало вскрытие, умер от отравления угарным газом. Мы допросили нескольких человек, бывших на месте происшествия. Часть из них отправили под надзор в больницу, остальных арестовали. Комиссар также сообщил, что при проверке ни в больнице, ни в полиции участников происшествия не обнаружили. Он не сказал, что подследственные сбежали, но это полковник знал и без него. Фельдфебель в отставке Ярмо Корванен и бывший инженер Ярл Хаутала ускользнули от допроса, на следующее же утро. Полковник поблагодарил комиссара за толковое ведение дела и на ломаном арабо-английском пожелал ему хорошего лета. С чувством облегчения он поехал в Хяме. А близ озера Хумалаярви самоубийцы отлично проводили время в отсутствие полковника. Они разбили во дворе дома Релонена лагерь и смастерили рядом хорошенькую беседку. У местных фермеров купили тушу бычка и зажарили целиком перед беседкой. За день до этого устроили субботник по покраске, и свежевыкрашенный дом Релонена теперь радовал глаз. Накололи дров, побросали в озеро недопитые бутылки водки, которые накопились за время душеспасительных вечерних посиделок. Были и другие развлечения: вечерами сидели возле телефона и названивали единомышленникам по всей Финляндии. Особенно активен был Сорьонен. Телефонных номеров хватало – их брали из той самой папки. Радостно встретив полковника, они сообщили ему, что, если проехаться и собрать товарищей по несчастью со всей Финляндии, то их группа вырастет до тридцати человек. Первоначальная группа людей, пришедших тогда в ресторан «Певчие», развалилась, зато теперь они снова на правильном пути. Убежденных самоубийц в Финляндии, похоже, предостаточно. Полковник сомневался в том, что удастся собрать самоубийц со всей Финляндии. Конечно, у него теперь имелась машина, но в нее не поместится много народу. Да он и не очень-то хотел, чтобы людей стало больше. С этим стадом пастуху и так хлопот хватало. Проректор Пуусари упрекнула полковника в равнодушии. Она считала, что не помешало бы включить в их группу еще нескольких участников. Многие отбившиеся от стада могут совершить самоубийство, снова оказавшись наедине с проблемами. Самоубийцы сообщили полковнику еще одну радостную новость. У них теперь появился свой собственный транспорт! По крайней мере, им его обещали. Полковник закричал, что пожертвований на покупку автобуса не хватит. Они что, совсем с ума сошли? Полковника успокоили. Пока его не было, Сорьонен изучил письма в папке: а вдруг среди шестисот товарищей по несчастью найдется тот, кто поможет им достать автобус или хотя бы речной трамвайчик? Его труды были не напрасны: оказалось, что на озере Сайма есть судно для плавания во внутренних водах! Корабль «Варистайпале» постройки 1912 года раньше возил пассажиров по озеру между городами Куопио и Лаппеенранта. Но его владелец разочаровался в речных перевозках и решил покончить жизнь самоубийством. Однако, если кому надо, он готов был отдать судно бесплатно, с условием, что будущие владельцы сначала приведут его в порядок. Работы там много: корабль несколько лет простоял в доке в Савонлинне, и корпус сильно проржавел. Он вряд ли вообще сможет держаться на плаву. Но самоубийц это не пугало. Тем лучше: затонет осенью и унесет на дно все их заботы. Полковник наотрез отказался брать развалюху и посоветовал остальным тоже выкинуть это из головы.
