Паромщик Яакко Ланкинен вспомнил, что лишайник в больших количествах растет в Сибири. Но не везде, а лишь там, куда еще не добралась промышленность, убивающая природу. Он поехал в экспедицию за Урал и лично в этом удостоверился. Заодно он подружился с местными жителями и посвятил их в свою идею закупать в больших количествах лишайник. Он пытался их заинтересовать в предприятии, обещая заплатить за мох вожделенной западной валютой. В зимнее время в Сибири полным-полно праздношатающихся деревенских жителей, так почему бы не привлечь их для сбора лишайника? Но все оказалось гораздо сложнее: пришлось изобрести инструменты для сбора мха, выдержать долгие бумажные баталии с разными инстанциями и, наконец, раздобыть через отдел внешней торговли разрешение на закупку мха. Яакко Ланкинен возвратился в Финляндию, чтобы решить этот вопрос и найти источник финансирования. Ланкинен принялся за работу: договорился со спонсорами, заключил необходимые соглашения, обзавелся связями. Наконец-то проект сдвинулся с места. В Сибири начали собирать лишайник – тысячи старушек карабкались по деревьям. Пригласили и безработных ветеранов войны в Афганистане, им тоже поручили выщипывать лишайник. Быстро росли горы мха под рокот веселой болтовни. Добычу собирали в стога, потом везли на совхозную молотилку, где паковали в мешки. Тюки с лишайником отвозили на временный склад на Сибирском тракте. Оттуда после проверки грузили в вагоны и отправляли на пограничный пункт Ваалимаа, где Ланкинен со служащим финских железных дорог принимали товар. Заплатив пошлину, Ланкинен выгружал тюки в оговоренном месте, и там лишайник убирали на хранение. В ВВС Ланкинен арендовал средних размеров вертолет, установил в нем механизмы для распыления и ворошения мха. Их спроектировал Финский государственный научно-технический центр. С вертолета сибирский мох рассыпали по всей Южной Финляндии и на севере, там, где по данным ученых, были самые крупные поселения белок, страдающих от отсутствия необходимых материалов для обустройства дупел. Распылитель выдавал клочки мха нужного размера, и они плавно опускались с неба на леса. Белки, охваченные безнадежным пессимизмом, вдруг прямо с небес получили необходимые стройматериалы и растащили их по дуплам. Проект удался на славу. В финских лесах появились тысячи новых гнезд, в которых самки вывели прелестных бельчат. Теперь у них были дупла что надо, и бельчата росли здоровыми, с пушистой шерсткой. По мнению Сорьонена, это была сложная фантастическая история о том, как внезапно улучшились условия существования белок в Финляндии. Дети получали не только занимательную историю, но и обширные полезные сведения о современном обществе: о законодательстве и науке о животных, о Советском Союзе и торговой политике, о поездах и банковском деле, о вертолетах и даже картах, составленных по данным аэрофотосъемки, и так далее. Сеппо Сорьонен предлагал рукопись нескольким издательствам, но никому она не понадобилась.
Глава 26
Наутро группа подъехала к границе Германии. Ууле в его первый в жизни загранпаспорт поставили первую в жизни печать. Таможенники осмотрели весь автобус. Их очень удивили сухие березовые дрова – несколько вязанок из запасов Уулы. Обшарили и мешок с палаткой, даже дали понюхать собаке на предмет наркотиков. В конце концов группа смогла продолжить путь. Теперь за баранкой сидел Корпела, он выбрал широкую дорогу, которая вела в Швейцарию. Европу проехали по 45-й трассе. Корпела хорошо знал эту шестиполосную магистраль. Между Гамбургом и Ганновером дождь полил как из ведра. На трассе образовался затор. Радио, настроенное на местную волну, сообщило, что на дороге произошла серьезная цепная авария. Включив мигалку, Корпела свернул в сторону, к отелю «Фаллингс». Он сказал, что не хочет подвергать пассажиров опасности. Лучше подыскать какой-нибудь мотель и переждать грозу. Корпела устал; меняясь с Корваненом, они проехали без остановки от северной Швеции до самой Германии. Да и пассажирам хотелось поспать на нормальных кроватях. Километров через десять они въехали в городок Вальсроде, на окраине которого нашли мотель. Анонимные смертники под проливным дождем побежали в укрытие. Усталые, мокрые, они заполняли гостевые карточки. В мотеле едва хватило места на всю компанию. Но как только члены группы заполнили все бумаги и собрались разойтись по номерам, во двор въехал другой автобус. Холл заполнили бритоголовые молодые люди в кожаных куртках – человек сорок. Они были в стельку пьяны и грубо требовали предоставить им ночлег. Оказалось, эта неприятная группа ехала из Гамбурга, с футбольного матча местной команды против их родного Мюнхена. В Гамбурге они потерпели поражение и до сих пор не могли прийти в себя. Весь день они пили пиво и вот дошли до кондиции, еле держась на ногах. Хозяева мотеля, пожилая пара, попытались объяснить им, что свободных номеров не осталось. Только что прибыла финская группа, и теперь все занято. Но парни никого не слушали и довольно нагло заявили, что их не радует перспектива ехать в такую погоду в Мюнхен. На дороге пробки. Они напомнили хозяевам, что не первый раз останавливаются в их мотеле. Они вообще-то постоянные клиенты. Кроме того, сейчас они в таком состоянии, что не советуют иностранцам уводить комнаты у них из-под носа. Они ведь немцы, причем не просто немцы, а великогерманцы. Хозяин хорошо помнил эту шайку. После них всегда оставалась грязь и поломанные вещи. Но теперь это не имело значения: свободных номеров не было. Футбольные фанаты, однако, стали вытаскивать из автобуса свои вещи. Кто-то остался в холле допивать пиво. Холл наполнился возбужденным гулом. Вновь прибывшие принялись нагло оттеснять финских самоубийц от стойки регистрации. Уула Лисманки подобного вынести не мог. Он набросился на ближайших к нему нахалов и заорал:
– Sprehen das saami? Ahtung! Ausfart!
[12]
Получив за эти слова мощный удар в пах, оленевод шлепнулся на пол. К нему на помощь бросился сухопутный капитан Хейкинен и фельдфебель в отставке Корванен. Полковник Кемпайнен попросил хозяина вызвать полицию. Он дал понять, что его группа уезжать не собирается. Они без остановки ехали сюда с севера Скандинавии, устали и хотят провести ночь спокойно. А агрессивных нахалов нужно выдворить отсюда за драку в общественном месте. Хозяин позвонил в полицию Вальсроде. Там ему сказали, что полицейских прислать не могут: все выехали по тревоге на трассу разбираться с аварией. Придется пока самим как-то разруливать ситуацию. Полковник решительно заявил, что добровольно его группа здания не покинет. Футбольные хулиганы вошли в раж. Они вышвырнули вещи финнов на улицу, под проливной дождь, а потом стали выпихивать и самих самоубийц. В дело пошли кулаки, опрокинули стол, послышался звон разбитого стекла. Женщины выбежали на улицу. Человек в кожанке схватил проректора Пуусари за волосы и дал ей пинок под зад. Полковник со своим отрядом организованно отступал. Женщин отвели в безопасное место, в заднюю часть мотеля, где находился склад и подсобные помещения. Корпела подъехал туда на автобусе. Провели короткое совещание и констатировали, что анонимные смертники подверглись агрессивному нападению. Их честь и достоинство в опасности. Полковник объявил военное положение. Затем спешно подготовились к боевым действиям. Мужчинам раздали в качестве оружия сухие дрова. Полковник призвал не жалеть врага в преддверии захвата мотеля:
