Я обратила внимание на его одежду. Опи сделал ее из стальных губок для кастрюль и вырезал отверстия для ног в розовой салфетке, которую носил вместо трусов.
– Что, черт возьми, ты на себя нацепил? – прохрипела я, пытаясь поднять голову. Когда я медленно села, то вжала пальцы в лоб.
– Сегодня день бассейна.
На его сердитом лице появилась улыбка.
Писк.
– Ладно, хорошо. Сегодня я буду мыть посуду. – Он дотронулся до своей одежды, а Битзи от смеха издала звук, как лопнувший пузырь. – Люблю поразвлекаться с этим.
Я ухмыльнулась и вздрогнула от боли.
– На твоем месте я бы не улыбался, не моргал, не двигался и даже не дышал какое-то время. – Опи жестом указал на меня. – Ты плохо выглядишь, рыбка. Видимо, кто-то решил преподать тебе урок. Что произошло?
– Случились сучки.
– Ты только что описала всех присутствующих в этой камере. Сузь круг.
– Три человеческие сучки. – Я прижала пальцы к вискам. – Пытались показать мне место в здешней иерархии.
– Ах. Мио, Ди и Тесс, – кивнул он, – они считают себя лидерами, которые обязаны поставить на место любого новичка. Я уверен, она сражалась.
Писк.
– Что она сказала?
Я уставилась на беса, которая, казалось, ухмылялась мне.
– Ты только что стала их сучкой.
– Это. Не. Так.
– Они забрали твое одеяло. – Опи пожал плечами, кивнув на пустой пол.
«К черту этих тварей. Они пойдут ко дну».
Но не сегодня.
Резкий утренний звонок прозвенел по переполненной тюрьме, отражаясь от металла. Двери в камерах открылись.
Меня тошнило, я была измучена и изувечена, мне не хотелось покидать свою камеру. Я просто желала проспать весь остаток дня. Но если я бы не появилась, для них это стало бы победой. Решат, что сломали меня. Даже при раскладе трое против одного я не склонилась бы перед ними.
Крик вырвался из моей груди, когда я подпирала стену, пытаясь встать. Я обхватила себя за талию руками, ребра протестовали против каждого движения. Тюремная роба была вся в крови, грязи, и кажется, в блевотине – видимо, это произошло среди ночи. Глотая воздух, я наклонилась, сжимая челюсти, чтобы слезы брызнули из глаз.
Писк.
Я посмотрела на беса.
– Что?
– Битзи сообщила, что ты идиотка, но я считаю, что шоу должно продолжаться. Молодец, рыбка. – Опи ободряюще потряс кулаком в воздухе.
Не имея сил драться с придурковатым бесом, я закрыла глаза, призывая к себе всю силу. Вздохнув, я открыла глаза и, сделав шаг к двери, чуть не упала в обморок. Схватившись за решетку, я наблюдала, как заключенные шли в ванную.
Многие смотрели на меня, будто удивляясь, как я вообще стою на ногах. Они либо поощряли, либо игнорировали то, что меня избили за пределами камер накануне вечером.
Духа товарищества здесь не существовало. Каждый сам за себя. А союзы были хрупкими, как тонкая папиросная бумага.
– Хорошего дня, рыбка, – крикнул мне Опи, когда я нырнула в толпу, направляясь к туалетам вместе со стадом этих овец. На полпути я чуть не повернула обратно. К черту последствия.
«Ты словно огонь, Брекс. Люди пытаются тебя вывести из себя, но ты возвращаешься с ревом, – прошептал голос Кейдена в моей голове. Я наяву видела, как он стоял в проеме двери больничной палаты, наблюдая, как я, надевая ботинки, возвращаюсь к тренировке после тяжелого урока, из-за которого провела ночь в палате. – Я в восхищении».
Тогда я считала, что это дружеские эмоции, но сейчас, вспоминая его взгляд, я осознала, что в нем таились мягкость и желание.
Как я могла этого не видеть? Почему я никогда не говорила ему о своих чувствах? Теперь у меня не будет шанса быть с ним. Все потому, что страх и непонимание заставляли нас обоих молчать о том, что мы действительно чувствовали.
«Не отказывайся от меня, Кейден. Я здесь. Ты чувствуешь, что я все еще жива?»
Воспоминания гнали меня вперед. Я добралась до туалета и схватила свой набор из шкафчика.
– Так, так. – Чей-то голос остановил мои движения. – Не думала, что мы увидим тебя сегодня.
Черт возьми. Тесс, Мио и Ди окружили меня, скрестив руки на груди, на их лицах застыло отвращение. Возможно, им не понравилось то, что я встала на ноги на следующий день.
– Я просто знала, что ты будешь слишком сильно скучать, – проворковала я, пытаясь не превратить свою улыбку в гримасу. Говорить было мучительно больно. – У нас вышел веселый девичник, да? Чувствую, мы теперь крепко связаны.
Тесс – блондинка-лидер – переступила с ноги на ногу, она напряглась. На носу у нее был пластырь – именно туда вчера я заехала ей ботинком.
– Заткнись к черту, рыба, – прошипела она, ее команда придвинулась к ней ближе, – мы слишком легкомысленно отнеслись к тебе. Но не переживай, больше этого не повторится.
– О-о-о, – раздался голос рядом со мной, – люблю грубость.
Головы троицы повернули в сторону фигуры рядом со мной. Кек положила руку мне на плечо, словно мы были приятельницами.
– О, вы не со мной разговаривали? Как неловко, – ухмыльнулась она, показывая им свои зубы.
– Тебя это не касается, демон. – Голос Тесс смягчился, а дерзость сошла на нет.
– Видишь ли, в том-то и проблема. – Кек откинула спутанные пряди с моего лица. – Это мое дело. Все, что происходит с ней, меня касается. – Кек приподняла брови.
Она бросила им вызов.
Тесс замялась в поисках ответа, словно не желала показывать свою слабость, но она боялась бороться с демоном.
– Вали! – приказала Кек, убирая с меня руку и выпрямляясь. – Еще раз тронешь мою девочку – и будешь иметь дело со мной.
Челюсть Тесс дернулась, будто от ярости, нос вспыхнул, но в итоге она отступила.
– Плевать… словно она стоит чего-то.
Она повернулась, жестом призывая свою группу поддержки.
Кек тихо рассмеялась, похлопывая меня по плечу.
– Что за кучка беззубых сучек.
Я уставилась в пол.
– Кстати, не за что. – Кек откинулась назад, уперев руки в бедра. – Похоже, я спасла твою задницу от еще одного избиения. Какого хрена? Ты и так хреново выглядела вчера? Активно искала очередную драку?
Я медленно повернулась к Кек. И уставилась на нее.
– Что?
– Мне не нужна твоя помощь. Я не беззащитный маленький ягненок.
– Знаю. Поверь, я не ощущаю в тебе слабости, именно поэтому она напала на тебя со своими приятельницами. – Кек перенесла вес тела на одну ногу. – Но сейчас ты не в лучшем состоянии. Не думаю, что ты бы выдержала еще один бой. Ты не видишь себя, но боже. – Она съежилась, обводя жестом мое лицо и сгорбленную фигуру.
