Мои зрачки сузились. Он мог разорвать меня на части прямо сейчас. И игра бы закончилась. Но даже когда толпа скандировала, мечтала о моей смерти, Уорик взглянул вверх будто что-то искал. Чего он ждал?
«И какого черта ты выжидаешь, Брекс? Вставай. Вставай!» — заорала я на себя.
Сбитая с толку его бездействием, я поднялась на ноги и попятилась. Зрители не одобрили мой побег, но я полностью сосредоточилась на Уорике, отгораживаясь от остального мира. Уорик вытащил факел, вертя пылающую палку в руке, как дубинку.
– Нужен?
Мы уставились друг на друга, из его рта и носа все еще шла кровь – рана пересекала бровь.
– Тогда приди и возьми.
Он протянул факел так, чтобы я смогла схватить. Не двигаясь, я обдумывала разные сценарии, предсказывая его ход. Все казалось неправильным, словно он тянул время.
– Что происходит?
– О чем ты? – Казалось, Уорик насмехался, а не спрашивал. – Даю тебе оружие. – Он обхватил себя руками, словно приводя в порядок. – Выравниваю шансы.
– Нет. – Что-то кольнуло меня в шею – предупреждение. – Ты не такой. Прекрати со мной играть. Сражайся.
Он наклонился вперед.
– Я даже еще не играл с тобой.
Я втянула воздух через нос и отступила назад, притворяясь, что бросаюсь в сторону, но Уорик, казалось, знал каждое мое движение.
Он начал смеяться.
– Попробуй еще раз, Ковач. – Его дыхание коснулось моей шеи. – А теперь действительно беги.
Я не сомневалась. Я осматривала арену в поисках того, что могло бы мне помочь.
«Удиви своих врагов. Застань их врасплох. Сделай что-нибудь неожиданное», – произнес Бакос в моей голове.
Неожиданное.
Я остановилась, Уорик врезался прямо в меня – он не сразу заметил мой маневр. Развернувшись, я врезала ему в лицо – боль пронзила руку. Не было времени думать, поэтому локтем я въехала в мягкую часть его горла. Уорик, рыча, согнулся в кашле. Я пнула его по груди – Уорик упал на землю – вокруг нас поднялось облако грязи, факел откатился от него, пламя погасло.
Я расслышала реакцию зрителей, но она была отдаленной – я прыгнула за факелом, конец которого был похож на кол.
Удар пришелся мне в висок, отбросив меня в сторону – я покатилась по земле. Уорик бросился ко мне, прижимая к земле. Я чувствовала каждую частичку его тела. Кровь покрывала нас обоих, у нас сбивалось дыхание. Я ощущала катящийся градом пот по его коже, вероятно, он собирался меня убить, но мое тело желало другого.
Внезапно я разозлилась на себя – на возбуждение между ног, на то, что чувствовала его эрекцию, то, что упиралось в меня. Брыкаясь и извиваясь, я пыталась вырваться, стиснув зубы от гнева.
– Прекрати, Ковач… – пробормотал он, его губы были так близки, я замерла. – Я пытаюсь не убить тебя.
Что? Я ничего не понимала. Правильно ли я его услышала? С арены выходит ведь лишь один. Иначе никак.
– Да почему же так долго? – пробормотал он, снова смотря наверх, отвлекаясь.
Он ошибся.
Я врезала ему лбом в его и без того уже подбитый нос – послышался хруст. На меня брызнула кровь, и Уорик с ревом отпрянул назад. Вывернувшись из-под него, я потянулась за факелом. Он ухватил меня за лодыжку, таща назад. Лицом я ударилась о грязь – из губы потекла кровь, капая мне на язык. Темные капли крови покрывали землю. Превозмогая боль, я ползла к факелу, пытаясь дотянуться кончиками пальцев.
Кожа горела – Уорик оттащил меня, повалив на гравий, оружие выпало из моих рук.
– Черт. – Уорик перевернул меня на спину и лег сверху – казалось, меня накрыли тяжелым одеялом. Его кровь размазывалась по моей спине. – Ты меня забавляешь. Ты сильнее, чем я думал.
– Ты думаешь, это весело? – зарычала я, пытаясь сбросить его с себя. – Больной ублюдок.
– А ты разве нет? – Он коснулся своим носом моей шеи, отчего по коже пробежали мурашки. Уорик вскинул голову, высокомерно ухмыляясь мне. – Ты ведь тоже чувствуешь себя живой? – Он схватил меня за бедро, подтягивая вверх и зажигая желание. Я выпустила стон, мое тело желало большего. Энергия на арене вибрировала и окутывала нас, усиливая эмоции до крайности. Смерть. Секс. Воздух дрожал, обвиваясь вокруг нас, взывая к порочности.
Дикости и грубости.
Я потеряла всякую осмотрительность, страстно желая, чтобы он взял меня прямо здесь, чувствуя, как его руки обхватывают мое горло, крадут последние капли моей жизни. Мне даже понравилась идея, что у нас будут свидетели. Эта энергия пульсировала во мне словно наркотик.
Повинуясь желанию, я прижалась к нему. Уорик втянул в себя воздух, ругаясь под нос. Его рука на моей ноге сильнее впилась в кожу, глаза сверкали. Он чувствовал то же, что и я. Принимал это. И я вытеснила другие ощущения, желая быть поглощенной.
– Боги. Черт, – прошипел он и откинул голову назад, давая мне возможность оценить обстановку, – я чувствую это. Ты жаждешь большего.
Я прикусила губу, запирая все эмоции, мой нос раздувался – я была в ужасе от того, как сильно его хотела, и мне претил тот факт, что он заметил это.
– Слезь с меня, – зарычала я, пытаясь вырваться из его хватки. – Если собираешься убить меня, то сделай уже это. Или волк только воет и не кусается?
– Хочешь, чтобы я укусил? – Моментально он сжал руку на моем горле. – Так? Этого ты жаждешь? Почувствовать экстрим? Перейти черту? – Он надавил мне пальцем на трахею. В эту же секунду кровь прилила к моим конечностям, желание усилилось. – Жизнь и смерть. Любовь и ненависть. Такая тонкая грань между ними.
– Убей ее! – закричал кто-то.
Уорик наблюдал за мной, на его губах появилась жестокая усмешка. Подушечка его большого пальца мягко обвела кожу на моем горле, а потом он сильно надавил, перекрыв мне воздух. Я дернулась, инстинкт самосохранения сработал. Царапаясь и брыкаясь, я пыталась вырваться из его хватки, но не могла пошевелиться. Мне казалось, что меня удерживают воображаемые руки, скользят по моей коже, спускаются ниже к моим бедрам.
– Крови! Крови! – требовали зрители – им не понравилось то, как он решил меня убить.
Уорик зарычал, его глаза снова поднялись к трибунам.
Тьма наступала на меня, погружая в мутную воду, утягивая на дно. Смерть манила, протягивала руку. Я потянулась к костлявой руке, коснулась ее кончиками пальцев.
БАХ!
Смерть не забрала меня тихо с собой. Нет. Все взорвалось, сотрясая землю и погружая мир в беспорядок и тьму.
Глава 25
– Брексли.
Сквозь мрак до меня донеслось мое имя, выдергивая из небытия. Глубокий голос обвился вокруг меня, грубо притягивая назад.
