Моя рука задрожала, вихрь эмоций обрушился на меня – я смотрела в потрясающее лицо своей матери. Та единственная фотография, которую я видела, была зернистой и размытой. Люди говорили мне, что я похожа на отца, но сейчас я видела, что мне достались улыбка матери и ее карие глаза.
По лицу покатились слезы. Рукой мама поглаживала живот.
Меня.
Она и не подозревала, что я заберу ее улыбку, любовь всей ее жизни и сердце моего отца. В ту ночь, когда я пришла в этот мир, я уничтожила своих родителей.
Пальцами я прикоснулась к ее лицу.
– Мне так жаль, мам.
Я повторяла себе это бесчисленное количество раз, но сейчас осознание стало реальным, когда я увидела ее молодую и красивую, полную радости и возможностей. Я отняла у нее все это.
Слеза скатилась по моему лицу и шлепнулась на дневник, размазывая чернила. Я посмотрела на страницу, на почерк моего отца.
Теперь я поняла…
Предложение начало исчезать – книга тащила меня назад, фотография, которую я держала в руке, упала на пол.
– Не-е-е-ет! – закричала я, сопротивляясь, но сцена поблекла и замелькала так, словно ее снова мотали – тусклая, подрагивающая, нечеткая. Как и во сне, я наблюдала, как мой отец схватил что-то, на его лице застыл страх. Отец успел засунуть предмет под камень возле камина, прежде чем книга меня выдернула и утащила в темноту. Я кричала, пока меня засасывало в эту воронку.
Как мешок с картошкой меня отбросило назад – потолок кружился. Закрыв глаза, я глубоко вдохнула.
– Ты в порядке?
Эш подошел ко мне, мягко коснувшись моего лица.
– Да.
Я вздохнула в очередной раз, пытаясь успокоить желудок.
– Ну, в этот раз тебе хотя бы было куда падать, – усмехнулся он. – Кажется, завтра у нас будет картофельное пюре.
Я открыла глаза и нахмурилась.
– Что? Это забавно. – Он улыбнулся мне своей обворожительной улыбкой, от которой по телу пробежала дрожь возбуждения.
– Эш… – застонала я, чувствуя тяжесть его обаяния.
– Прости. – Он помог мне сесть. – Обычно я могу сдерживать свою магию… но с тобой не всегда получается.
Я потерла голову там, куда врезалась мне картофелина.
– Итак, что произошло? – спросил он.
Я открыла рот, на моем лице отразилось замешательство.
– Не знаю, все это очень странно. – Я откинула волосы назад. Мне нужно принять душ. – Я спросила, где сейчас находится нектар, и книга вернула меня в туннели. Пират бежал к реке, там была лодка… а потом все погрузилось во тьму. В ничто.
– Что? – Эш наклонил голову. – Что это означает?
– Да. – Я потерла лоб. – Мне так кажется.
– В этом нет смысла.
– Правда, я ощущала, как что-то прячется в тени, поджидая их. – Киллиан говорил, что нектар у них быстро отобрали. Но что-то в том, что ждало в тени, заставило меня вздрогнуть.
– Продолжение было бы записано в книге, если бы что-то с кем-то случилось. – Замешательство Эша лишь вогнало меня в большую тревогу. – Должно быть продолжение. Если нектар все еще у них.
– Может, из этих страниц Опи сделал свою одежду.
Я пожала плечами.
На щеке Эша дернулся нерв.
– Это все, что ты видела?
– Нет… – протянула я, – было еще кое-что. Но в этом совсем нет смысла.
– Szerelmem
[23], для тебя это становится нормой.
Я нахмурилась, но поспорить не могла.
– Книга привела меня в коттедж. В своем сне я уже была там прошлой ночью.
– Стой. – Эш поднял руки. – Тебе приснилось место, в которое тебя затащила книга?
– Да. – Я опустилась на колени. – А что не так?
Эш скривил губы и покачал головой.
– Продолжай.
– Я никогда не видела это место прежде, но уверена, что там находился мой отец. Его пальто висело на вешалке, в дневнике лежала фотография моей мамы. – Слезы подступили к глазам при этом воспоминании. – Я никогда не видела ее качественной фотографии… она так красива. Мама была беременна на том изображении.
Я вытерла глаза, пытаясь успокоиться.
– Мне очень жаль, Брекс.
– Просто так странно было смотреть на нее полную жизни и радости, не знающую, что впереди ее ждет трагедия.
– Ты же понимаешь, что твоей вины в этом нет?
– Знаешь, мне говорили это всю мою жизнь. – Я рассеянно потерла грудь. – Но вот только чувствую я по-другому. Если бы не я…
– Брекс.
– У них мог бы быть еще один ребенок, если бы не я… для моего отца не существовало других женщин, он очень сильно любил мою мать. И потерял ее.
– Послушай меня. – Эш сжал челюсть и повернул мою голову на себя. – Есть только ты. Понимаешь, сколько жизней ты уже изменила? Если бы тот, кого я считаю своим братом, погиб, я бы не выжил. Мы знакомы недолго, но я уже не могу представить свою жизнь без тебя. И я уверен, что твои родители считали так же, даже твоя мать, которая провела с тобой так мало времени.
Эш вытер слезы, стекающие по моим щекам. Я старалась подавить свою истерику. Когда я увидела свою мать, старые раны вновь открылись. Вина, гнев, печаль. Злость охватила меня, у меня не было с мамой ни одного воспоминания, ни одного мгновения.
Эш большими пальцами гладил мои щеки, его прикосновения успокаивали меня. Так интимно и напряженно он посмотрел на меня – его сексуальная энергия обволакивала меня.
Не задумываясь, я наклонилась и накрыла его губы своими. Он ответил на мой поцелуй, его губы оказались такими мягкими, теплыми и… неправильными.
Я не могла отрицать легкую искру, но она казалась не стоящей внимания.
Эш тоже это почувствовал, игриво улыбнулся и отстранился без малейшего смущения или отторжения.
– Ты злишься на него. Гнев глубоко укоренился внутри тебя, он бурлит и переплетается во времени и пространстве. – Рукой он сильнее сжал мой подбородок. – Ты не убежишь от этого.
– От чего?
Эш посмотрел на меня.
– С той самой первой ночи, когда он привел тебя в мой дом, я знал, чувствовал это – ваша связь намного крепче супружеской привязанности.
Я моргнула, не в состоянии ответить – я ощутила вес правды его слов. Я попыталась отпрянуть, но Эш крепко держал мой подбородок.
– Связь между вами… ее невозможно разорвать.
– Должен быть способ. Это нечестно по отношению к нему… Он не желает этого. – Совсем недавно Уорик ясно высказал свою точку зрения. Подумав о том, что он сейчас с Рози, я с хрустом сжала челюсть, меня затошнило.
