– Это восьмой за месяц! – раздраженно воскликнул Эш, мужчины повернулись к двери.
– Ну что мне сказать? – Уорик подмигнул мне. – У меня тяжелые поездки.
– Уорик, могу я поговорить с…
В комнату вошла Китти и остановилась. Ее рот так и был все еще открыт, но произнести что-либо она так и не смогла. Она впилась взглядом во вновь прибывшего.
А тот уставился на нее.
По моей коже пробежали мурашки, в комнате повисло напряжение, казалось, тот легкий юмор, который витал здесь, окончательно пропал.
– Китти, – быстро исправился Эш. Его голос был низким и сорванным.
– Эш, – безэмоционально ответила Китти, но ее рука слегка подрагивала. – Давно… не виделись.
– Верно.
Неловкая тишина отдавалась в моей голове. Я знала, что между ними была какая-то история. Может, безответные чувства или что-то иное, из-за чего дороги друзей разошлись.
– Прекрасно выглядишь. – Эш указал на нее рукой. Высокая, на каблуках, в облегающем черном платье до колен, она напоминала мне фотомодель, а не хозяйку борделя.
– Ты тоже.
И опять тишина.
– Черт, если мы так и будем ждать, пока вы соизволите закончить предложение, то останемся здесь навсегда. – Уорик махнул на них, раздраженно нахмурившись. – Вы оба сожалеете – извинитесь и идите дальше. Годами избегали друг друга из-за своих обид. Мы – семья. Вы – мои братья. И неважно, что все изменилось не в лучшую сторону. Не забывайте, черт возьми, о том, через что мы прошли. Кем вы являетесь друг для друга. Мне надело находиться в центре вашей глупой ссоры.
Эш нахмурился и отвел взгляд, Китти сделала то же самое.
– Так что… разберитесь со всем! Прежде чем я решу, что ради своего спокойствия мне проще вас убить, – проворчал Уорик, шагнув к двери. – Но не сейчас. Эш, ты идешь со мной.
Уорик вышел – его массивная фигура выглядела сердитой, когда он шел по дорожке.
Эш на мгновение заколебался и, прежде чем последовать за Уориком, взглянул на Китти.
Та лишь развернулась и покинула комнату, хлопнув дверью в конце коридора.
А я осталась одна в комнате, чувствуя годы боли, гнева и обиды, которые они выстраивали между собой.
За короткое время они стали для меня семьей. И я надеялась, что они смогут все уладить. В этом мире семья, доверие и любовь – редкость. И нужно держаться за это изо всех сил, бороться, чтобы сохранить.
«A család nem egy fontos dolog. A család a legfontosabb», – так часто говорил мой отец.
– Семья – это не главное. Это все.
Глава 23
Рокот мотоциклов эхом разносился по улицам в холодном ночном воздухе. Растущая луна была темно-оранжевого цвета и освещала темные улицы.
Завтра будет полнолуние. Завтра мне исполнится двадцать.
Самайн. Годовщина Войны Фейри.
День, когда умерла моя мать.
День, когда воскрес Уорик.
Я прижалась к спине Эша и засунула руки в рукава, пытаясь защититься от холода. Я пыталась избавиться от беспокойства, которое всегда испытывала перед своим днем рождения. Внутри что-то кольнуло, словно предупреждая. Я не понимала, в чем дело, но чувствовала – что-то надвигается, опасность нависла надо мной.
Уорик, ехавший впереди нас, подал сигнал, чтобы мы свернули. Связанный и накачанный наркотиками пленник сидел за Уориком с кляпом во рту. Уорик хотел, чтобы Винсент находился с ним, так как не доверял ни вору, ни ситуации, в которую мы попали.
Ранее Эш и Уорик оставили записку в определенном месте. Через какое-то время они обнаружили ответ. Встреча должна была состояться на кладбище Керепеши
[33]. В полночь.
Винсента мы накачали морфием и связали, поэтому он не оказывал никакого сопротивления, пока мы привязывали его к мотоциклу Уорика. Я пыталась игнорировать ощущение, что вору осталось недолго жить, он находился между жизнью и смертью, стараясь бороться. Меня словно иголкой кольнули в затылок, что-то пробуждая внутри.
Я чувствовала тревогу.
Уорик сбавил скорость, когда подъехал к кладбищу. Единственными источниками света оказались фары и луна. Эш припарковался рядом с Уориком, и пока мужчины отвязывали пленника, я достала пистолет из-за пояса и сняла его с предохранителя.
Я нервничала и обшаривала взглядом открытое пространство, смотрела на жуткие надгробия, которые из-за теней, казалось, двигались. Я была сосредоточена и воспринимала любую мелочь, держа пистолет заряженным, готовая защищать нас.
– Чувствуешь что-нибудь? – Призрачный Уорик встал рядом со мной, в то время как реальный стаскивал Винсента с мотоцикла и ставил на ноги.
– Нет.
Я солгала. Я ощущала, как энергия касается моей кожи, словно по ней ползают жуки. Но он не об этом спрашивал. Уорик имел в виду живых.
А я чувствовала мертвых.
Как в Костнице в Седлеце, потоки струились по моей коже, отчего волосы на руках становились дыбом, нарушая мое внутреннее равновесие. Призраки кружили вокруг. Собравшись с силами, я постаралась заблокировать их. Меня тошнило, и я стиснула зубы. Мертвецы высасывали мою энергию.
– Отвалите! – приказала я и ощутила силу.
Мне потребовалось еще немного усилий, и они отступили.
Лошадиное ржание привлекло мое внимание, и я повернула голову в сторону звука. Я держала палец на спусковом крючке. Шесть фигур рысью пересекли кладбище, за спинами пяти сидели еще мужчины. Они держали нас на прицеле, мужчина на шестой лошади был главным.
Эш и Уорик выхватили свое оружие.
– Можем быстро все закончить. Забирайте его, отдавайте сумку. – Уорик заскрежетал зубами.
– Отпустите его, – потребовал один из них.
– Сразу после того, как бросите нам сумку, – ответил Уорик. Он выглядел напряженным, давая духам больше энергии.
Черт возьми, почему они выбрали местом встречи кладбище?
– Показывай, – сказала я, – хочу убедиться, что содержимое на месте.
Тот, кто говорил ранее, спрыгнул с лошади, убрал пистолет в кобуру и, вытащив сумку, поднял ее вверх. Света от фар мотоцикла было достаточно, чтобы разглядеть. Мужчина открыл сумку и показал мне ее. Я увидела дневник в кожаной черной обложке.
Дневник моего отца.
– Нам насрать на дневник, полный загадочной чепухи. Но, если вы хотите получить его, мы считаем, что вам следует заплатить.
– Вашего человека недостаточно? – Я усмехнулась и указала на ошеломленного Винсента, который еле стоял на ногах, из-за того, что мы накачали его наркотиками.
