– С удовольствием. С большим удовольствием.
Они снова умолкли. Альва подозревала, что Джулия, как и она сама, не знает, что еще сказать. Она уже и забыла, как сильно Джулия похожа на мать. Волосы у нее были на тон рыжее, чем у Альвы, а глаза имели более густой синий оттенок.
– Прости за то, что наговорила тебе в тот день, когда ты показывала нам дом, – произнесла Джулия, глядя прямо перед собой. – Я слышала, особняк очень красивый. И про бал твой читала… – Ее голос постепенно затих, но потом она добавила: – Мне правда жаль, что все так вышло. Прости.
– Ну, а ты как? – спросила Альва, меняя тему разговора, чтобы самой не пришлось извиняться.
– Пишу понемногу, – ответила Джулия.
– Пишешь? Ух ты.
– Да так, короткие заметки, – пожала плечами Джулия. – Для одного женского журнала.
– Молодец.
И между ними снова возникло неловкое молчание. Альва отметила, что рукава на платье Джулии обтрепались, туфли сильно износились, от одного из вышитых цветов на них остался один лепесток.
– Сейчас у меня при себе немного, – сказала Альва, – но…
– Что? – Джулия все так же смотрела прямо перед собой.
– Ты бы приехала к нам завтра. Детей повидаешь, с маленьким Гарольдом познакомишься. А я попрошу у Вилли денег.
– Денег?
– Сколько тебе нужно. Мне не трудно. Вилли, я знаю, с радостью тебе поможет. – Ей на мгновение вспомнился Джеремайя. Ему бы Вилли не дал ни цента, но Джулия – другое дело. Вилли она всегда нравилась. Джулия была ответственным человеком, проматывать деньги не стала бы…
Джулия молчала, но Альва почувствовала, как ее сестра напряглась всем телом.
– В чем дело? Что не так?
Джулия повернулась, посмотрела ей в лицо.
– Несколько минут мне казалось, что ко мне вернулась моя сестра. Все было хорошо, пока ты не завела разговор о деньгах. Без этого никак нельзя было, да?
– Джулия…
– Ты всегда стыдилась бедности. Я никогда этого не понимала. Мы оставались теми же людьми, просто у нас стало меньше денег. И мы ведь обеднели не потому, что мы плохие или чем-то это заслужили. Нам просто не повезло. Такое могло бы произойти с кем угодно. Я думала, что ты хоть какой-то урок из этого извлекла.
– А я извлекла. Поняла, что бедной быть не хочу.
– Ничего ты не поняла.
– Джулия, прекрати. Я просто пытаюсь помочь…
– Мне не нужна твоя помощь. Я тебя о помощи не просила. И в твоей благотворительности не нуждаюсь. Мне не нужны твои деньги. Я не в восторге ни от твоего особняка, ни от твоих нарядов, ни от всего твоего богатства, так что не трудись щеголять ими передо мной. – Джулия повернулась и зашагала прочь.
– Джулия… давай я хотя бы тебя подвезу.
– Спасибо, обойдусь. Поездом доберусь.
Альва смотрела вслед сестре, и только гордость удержала ее от того, чтобы броситься за Джулией вдогонку. Неужели Джулия и впрямь думает, будто Альва забыла, что такое голод, нищета? Не выйди она замуж за Вилли, сейчас была бы в том же положении, что и Джулия. Но она выбрала себе в мужья богатого человека и богатство Вилли использовала, чтобы повысить свой статус. Но ради чего она старалась?
Было время, она хотела одного – занять место миссис Астор. Теперь Альва сама себе удивлялась. Зачем затеяла эту глупую игру? Благодаря Джулии она осознала, что разучилась общаться с людьми просто как Альва. Она всегда полагалась на деньги, стараясь произвести впечатление на окружающих. И это чудовищно изматывало. Чтобы просто нанести кому-то светский визит, даже Кошечке или леди Пэджит, – а их она считала настоящими подругами, – приходилось подбирать подходящее платье и соответствующие драгоценности. А сколько денег она угрохала на свадебный подарок Эмили, на подарки ко дню рождения каждого из своих детей! Не меньше она потратила и на детей Тесси, устраивала изысканные вечерние приемы в честь Офелии и даже Мэйми – а ее она не любила, – и еще многих других, всех сразу и не упомнишь. Когда Консуэло стала виконтессой Мандевиль, Альва испугалась, что Герцогиня сочтет ее недостойной своей дружбы. Собственно говоря, она и свой грандиозный бал-маскарад организовала в том числе и с той целью, чтобы проявить себя в глазах своей самой давней, самой близкой подруги. Она даже пыталась подкупить прессу. И хотя она никогда не сомневалась в своей искренней привязанности к Джеремайе, сейчас жалела, что не попыталась докопаться до сути его проблем, а просто стремилась решить их с помощью денег. Альва швырялась деньгами, потому как не верила, что сама она как личность может предложить нечто ценное. Да, именно так.
Альва повернулась к надгробиям, сквозь слезы глядя на имена матери и отца, высеченные на могильном камне. Растерянная, она опустилась на колени и стала молиться, чтобы мама помогла ей советом, наставила на путь истинный, подсказала, как снова обрести себя. А еще она просила Господа, чтобы мама, невзирая ни на что, по-прежнему гордилась ею, а отец наконец-то понял, что дочь ничем не хуже сына.
Глава 36
Каролина
– Но почему? – спросила Кэрри, подбоченившись. Она пришла к отцу в библиотеку и потребовала у родителей объяснения. – Назовите хотя бы одну причину.
Каролина подняла глаза от рукоделия. На лбу дочери между бровями пролегла глубокая вертикальная складка. Уильям кхекнул, но не произнес ни слова. Орм Маршалл Уилсон только что попросил у него руки Кэрри. Уильям ему отказал и велел, чтобы молодого человека выпроводили из его дома.
Орм был симпатичный, образованный, воспитанный парень, но его семья разбогатела на строительстве железных дорог, что в глазах никербокеров считалось большим недостатком. К тому же его отец зарекомендовал себя мошенником: во время Гражданской войны он выручил немалые средства, продавая армии шерстяные одеяла, которые оказались хлопчатобумажными. Помимо всего прочего, Уилсоны дружили с Вандербильтами.
– Но Эмили ведь вы позволили выйти за Джеймса, – указала Кэрри спокойным рассудительным тоном. В ее немигающем взгляде сквозило ожесточение. – И как это понимать?
Каролина посмотрела на мужа. Тот впился пальцами в подлокотники своего мягкого кресла. Детям про дуэль они не рассказывали. Дети не должны знать, решил Уильям, что родители дали согласие на брак Эмили с Джеймсом лишь по одной причине, – чтобы их отец избежал неминуемой смерти. Он не хотел, чтобы дети считали его трусом.
– Это другой случай, – ответила Каролина.
– Чем же это другой случай? – Кэрри сложила на груди руки. Голос она не повышала. Выглядела собранной, полной решимости.
Каролина бросила взгляд на Уильяма. Его пальцы побелели.
– Другой, и все, – ответила Каролина, продолжая вышивать. – Во-первых, Орм Уилсон – охотник за приданым. – Она не выдумывала. Ни для кого не было секретом, что все мужчины из клана Уилсонов приумножали свое состояние, заключая браки с богатыми наследницами, – главным образом, из семейств нуворишей. Их прозвали брачующимися Уилсонами.
