ФЕЛДИС: Хорошо, почему бы нам не начать так? Поскольку мы не знаем, в каком направлении двигаемся. Только вы знаете это, Израел, верно? Тогда давайте начнем и посмотрим, на чем закончим, идет?
Фелдис не собирался покинуть помещение без борьбы.
Долл воспользовалась моментом, чтобы начать допрос самой. Это не станет жестким и отчасти лицемерным допросом, какие нам показывают по телевизору. Она совершенно правильно поступит, если будет держаться скромно. Будет извиняться, если перебьет, и демонстрировать сдержанное уважение к подозреваемому. Она может услышать о самых жутких жестокостях, какие один человек может применить в отношении другого, но реагировать лишь кратким: «Поняла вас». Если подозреваемый засмеется, она засмеется вместе с ним независимо от того, какое отвращение она в этот момент испытывает.
Долл начала с того, что хотя она и слушала вчерашний допрос по телефону, связь была плохая. Большинство голосов звучали приглушенно или неразборчиво. Она хотела войти в курс дела и нуждалась в его помощи.
ДОЛЛ: Я на самом деле не уверена, хотите ли вы, чтобы я задавала вам вопросы, или вам…
КИЗ: Если у вас есть вопросы, то меня это устраивает.
Она, таким образом, заложила фундамент для новой динамики допроса. Всплывают ассоциации с взаимоотношениями между Кларисой Старлинг и Ганнибалом Лектером в «Молчании ягнят». И это не случайно. Обыск дома Кимберли и Киза двумя неделями раньше привел к изъятию многочисленных книг, как художественных, так и документальных, о серийных убийцах. В те дни Киз пропадал где-то в Техасе, и это стало предметом новой озабоченности. А теперь, доподлинно узнав о похищении Саманты, они стали подозревать, что он проделывает это не впервые. Сколько раз? Если Саманта не стала его первой жертвой, не была ли она в таком случае последней? Он сам сказал, что был «двумя разными людьми» уже четырнадцать лет, и ему еще оставалось рассказать об очень многом. Команда следователей обдумывала вероятность того, что Киз мог быть серийным убийцей. Если так, он заслуживал высокопрофессионального следователя, обладавшего всеми качествами сыщиков из кино.
Долл, несомненно, обладала ими. Ее первый вопрос намеренно касался не Саманты, а дочери, оставшейся в Техасе у его матери. И Пэйн, и все остальные знали, что ребенок был слабостью Киза.
ДОЛЛ: Когда мы в первый раз беседовали в Техасе, у меня сложилось отчетливое впечатление, что вы не хотите, чтобы ребенка воспитывала ваша мать, хотя я могла неправильно вас понять.
КИЗ: Очень точно подмечено.
ДОЛЛ: Это вас сейчас беспокоит?
КИЗ: Теперь уже нет.
ДОЛЛ: Да, конечно. Я не стану больше тратить на это время. Как я уже сказала…
«Как я уже сказала». Тонко. Превосходно. Долл ясно слышала его вчерашнее признание, поскольку заметила и взяла на вооружение одну из типичных для Киза вербальных привычек: «Как я сказал». Она наводила мосты.
ДОЛЛ: Как я уже сказала, я не знаю, на чем вы остановились и почему были некоторые вещи, о которых вы хотели разговаривать только со мной. А потому даже не знаю, какие вопросы мне задавать.
КИЗ: Вам необязательно спрашивать меня. Как я сказал, я дам вам детальный отчет обо всем, что произошло. Но если вы хотите последовательный рассказ, то я на него не пойду. К примеру, о чем я думал или о чем мы с ней разговаривали. Этим я с вами поделюсь, когда в комнате станет меньше людей.
РУССО: Скольких людей вы желали бы…
ДОЛЛ: По крайней мере, ваш адвокат должен остаться.
ФЕЛДИС: Давайте начнем с сокращенной версии, а затем продолжим дальше.
Фелдис вцепился в стол мертвой хваткой. А следователи с самого начала делали все возможное, чтобы он не остался при допросе.
То, как Киз разговаривал с Фелдисом, разительно отличалось от манеры разговора с Долл. Он хотел ей помочь. Сделал ссылку на первую встречу в Техасе. «Вы поймали свое чудовище», – сказал он. Возникало ощущение, что он ей гордится.
А Фелдис хотел доминировать, унижать.
КИЗ: Что ж, прежде чем мы начнем хоть что-то… Некоторые детали, независимо от того, какую версию я изложу, будут выглядеть очень рельефными. И я не хочу, чтобы они попали в прессу… Впрочем, я не знаю, зачем вам самим излишняя откровенность с репортерами. Не вижу никаких причин для этого. Так что я буду считать, что эта видеозапись делается только для вас и ваших коллег.
ФЕЛДИС: Вы должны разговаривать об этом деле со мной, поскольку я главный юрист по делу. А потому пора начинать.
Это была как раз та причина, по которой Киз не должен был разговаривать с Фелдисом, но Киз не знал об этом.
Следователи заверили Киза, что ни одна деталь не проникнет в прессу, включая продолжительность нахождения Саманты в заложниках и место, где покоятся ее останки. Но важнее всего для Киза было сохранить в секрете имя и местонахождение дочери.
До сих пор журналисты знали только, что житель Анкориджа по имени Израел Киз был арестован в связи с исчезновением Саманты. Ироничность ситуации не укрылась от Пэйна, Белла и Долл. Они сами знали ненамного больше. Аналитики из ППА ФБР особо выделили аспект контроля. Все в допросной должно было подчеркивать, что Киз владеет фактами в большей степени, чем кто-либо другой. Правда же состояла в том, что им даже не пришлось для этого ничего делать. Киз в самом деле был главнее.
Он снова перенесся в сарай.
КИЗ: Там на полу лежал кусок брезента, матрац из пеноуретана и спальный… То есть не настоящий спальный мешок, но что-то вроде. Из флиса.
ДОЛЛ: Вы постелили брезент, чтобы кровь не попала на пол?
КИЗ: Чтобы вообще ничего не попало.
ДОЛЛ: Поняла.
Киз сказал, что подготовил сарай за пару дней до того вечера. У него не было четкого плана, и он не нацеливался на конкретного человека. Но он сказал, что искал в районе Хаффман, поскольку там тоже много кофейных киосков, открытых допоздна в изолированных местах, где работают совсем молоденькие девушки, почти каждая из которых трудится одна.
В тот вечер он натолкнулся на Саманту. Ему понравилась ее внешность, и он начал действовать.
– Даже вы, как я думаю, одобрили бы мой выбор.
Он раздумывал над идеей дождаться того, кто заедет за ней, – бойфренда, как он верно догадался, – и взять обоих, но решил так не рисковать.
После того как он вскрыл пикап Саманты, завладел дебетовой картой и проверил ПИН-код в ближайшем банкомате, вернулся домой. Прошел на кухню и налил бокал вина для себя и воды для Саманты.
Потом снова направился в сарай.
Саманта держалась на удивление спокойно. Спросила только, как продвигаются дела.
«Вы связались с моим отцом?» – спросила она.
«Да, – ответил Киз. – Все хорошо».
Он встал на колени и отвязал веревку от стены. Затем срезал оковы на руках. Он знал, что делал. Высекал последнюю искру надежды, позволяя ей думать, что он получит свой выкуп, и это наверняка станет концом ее мучений. Что, как и обещал всю ночь, он отпустит ее.
