Такое внимание к персоне Фифти не только не похоронило его карьеру, но и добавило известности (возможно, именно поэтому Джей-Зи в дальнейшем старался не отвечать на провокации, чтобы не давать выскочкам бесплатную рекламу). В 2000 году, за несколько дней до запланированного релиза его дебюта «Power of the Dollar», рэперу снова устроили засаду – тот получил девять пулевых ранений. Сам Фифти атаку пережил, а вот его контракт – нет: менеджеры Columbia, обеспокоенные насилием, которое окружало рэпера, выставили его с лейбла. «Когда тебе становится так плохо, как мне, когда в меня стреляли, либо страх тебя полностью поглощает, либо становишься в каком-то смысле бесчувственным, – объяснил Фифти. – И людям тогда казалось, что я веду себя агрессивно, потому что я гангстер… хотя агрессия скорее была защитной реакцией: я чувствовал себя как никогда уязвимым»
[459].
Одна из пуль пробила щеку и задела язык – от этого речь рэпера стала трудноразличимой, почти корлеоновской. Но Фифти Сент залечил эту (и другие) раны, после чего начал продумывать возвращение и штамповать яростные микстейпы один за другим. В 2002 году личный водитель поставил Эминему одну из песен Фифти, после чего тот рассказал о талантливом рэпере из Куинса Доктору Дре. Они купили Фифти билет до Лос-Анджелеса и подписали с ним контракт на пять альбомов для Aftermath, Interscope и эминемовского Shady Records. Рэпер говорит, что потратил первые 300 тысяч долларов из полученного миллиона на регистрацию торговых марок «5 °Cent» и «G-Unit», которыми он собирался назвать свои рекорд-лейбл, линию одежды и бренд кроссовок
[460].
Доктор Дре и Эминем стали исполнительными продюсерами его следующего альбома, Эминем появился в нескольких треках, а Дре спродюсировал приличную часть песен, включая главный хит Фифти «In da Club». Песня олицетворяла музыкальную эволюцию, которую прошел Дре с девяностых: фанковые завывания синтезатора Minimoog продюсер променял на жесткие биты и зловещие струнные. Как обычно, он продумывал каждую мелочь, в том числе как будто бы сымпровизированное интро в «In da Club» (в котором Фифти с пренебрежением произносит синкопированное «Go! Go! Go! Go! Go! Go!», а затем переходит к куплету: «Go shorty, it’s your birthday, we’re gonna party like it’s your birthday…»
[461]). На самом деле эту секцию Дре тщательно продумывал в студии, то и дело командуя от пульта и переключая кнопки.
«Даже там, где вокал Фифти менялся, оставались повторяющиеся партии – что делало песню скучной, – прежде чем начинался цепляющий хук, – рассказывает Брюс Уильямс, бывший в то время правой рукой Дре. – Поэтому Дре добавил контрритм, легкое „нин-ни-нин-ни“, чтобы песня звучала чуть поживее. И вот тогда уже стало как надо»
[462].
Благодаря вниманию Дре к деталям и агрессивным рифмам Фифти Эминем оказался в таком восторге от альбома своего протеже, что тот не выходил у него из головы, даже когда он выпустил собственную пластинку, побившую очередные рекорды. В 2002 году на вечеринке по случаю выхода «The Eminem Show» (за первую неделю продали 284 тысяч копий, а за вторую – 1,3 миллиона только в США) старший товарищ, по словам Фифти, не мог сдержать энтузиазма. Рэпер вспоминает: «Он говорил: „Йо, мужик, [твоя музыка] это то, что надо. Это будет большой хит“»
[463].
Вскоре после этого «Get Rich or Die Tryin’» дебютировал на верхней строчке чарта Billboard, разойдясь тиражом 872 тысячи копий за первую неделю. В итоге шесть миллионов копий альбома разошлись в США, и еще столько же – в остальных странах. Старания Эминема и Дре окупились сполна. Альбом стал самым продаваемым релизом 2002 года и остается главным успехом Фифти и по сей день. И он прекрасно осознает масштаб своего достижения.
«Взять, к примеру, Тупака, – говорит Фифти. – Его пришлось убить, чтобы он достиг таких цифр»
[464].
* * *
В начале 2000-х Дидди и близко не продавал альбомы на уровне Фифти Сента. В 2001 году он формально изменил имя на Пи Дидди (Пи он отбросил через несколько лет)
[465] и выпустил «The Saga Continues…» – альбом настолько скучный, насколько это можно предположить по его названию с многоточием. Но это не имело значения: зарабатывать на продаже пластинок теперь казалось пережитком прошлого.
Первым успехом в двадцать первом веке для Дидди стало реалити-шоу «Making the Band» («Делаем группу»), в котором он одновременно был исполнительным продюсером и главной звездой. Цель шоу, запущенного в 2002 году, – создать хип-хоп-супергруппу, отобранную лично Дидди из наиболее многообещающих и преданных делу конкурсантов, находящихся под прицелом телекамер. Это оказалось по-своему увлекательно, поскольку рэпер раздавал абсурдные задания, самым запоминающимся из которых стало привезти из Манхэттена в Бруклин ему чизкейк («Иногда я бываю таким мудаком», – признался он мне однажды)
[466].
В том же году 150 самых близких друзей, родственников и знакомых Дидди получили DVD с приглашением отправиться в Марокко, чтобы отметить его тридцать третий день рождения. Диски доставили, как особым гостям королевской семьи, курьеры. Скорее всего, Дидди сказал другу, что хочет отпраздновать событие в Доминиканской Республике, а тот, как выяснилось, знал короля Марокко, и монарх убедил Дидди изменить планы
[467].
Итак, осенью 2002 года два реактивных лайнера Royal Air Maroc прибыли в Нью-Йорк, чтобы доставить Дидди и его гостей – среди которых были Фэб Файв Фредди, Наоми Кэмпбелл, Томми Ли, Джессика Розенблум, Андре Харрелл и Ивана Трамп – в Северную Африку (еще один самолет должен был отвезти гостей из Парижа в Марокко). Как только самолет набрал высоту, в салоне по громкой связи раздался голос Дидди: «Наши предки прибыли сюда на невольничьих кораблях, а мы возвращаемся на чартере!»
[468] Начались танцы, полилось шампанское, задымились косяки
[469].
