И меценат, и алхимик, и астролог, и юбочник…
Надо сказать, что Габсбурги этого периода не были особенно замечены в нарушении нравственных норм. Тем не менее, без оных не обошлось в жизни императора Священной Римской империи Рудольфа II (1552–1612), человека весьма оригинального, а на взгляд простого обывателя, прямо скажем, не без странностей.
Возможно, на формирование его характера оказало влияние воспитание при испанском дворе, где он провел 8 лет своей юности, с 11 до 19 лет. Вряд ли кто-то задумывался над тем, что император как по отцу, так и по матери был правнуком печально известной Хуаны Безумной. Рудольф II явно предпочитал затворнический образ жизни, не любил путешествовать и заниматься государственными делами, но страстно увлекался алхимией и астрологией, процветавшими псевдонауками той эпохи. Жгучий интерес к ним носил поистине повальный характер среди людей. Император являл собой щедрого мецената и коллекционера редкостей самого разного рода. Он проявлял довольно прохладное отношение к католической религии, но был терпим к протестантизму и весьма лоялен к иудейской вере. Со временем Рудольф II стал сильно увлекаться оккультизмом.
Будто бы убоявшись незначительного землетрясения в Вене, он в 1582 году перенес столицу империи в Прагу, поселился в замке на Градчине и превратил этот главный город Богемии в светоч западной цивилизации. Компания при дворе собралась самая пестрая, от истинных ярких ученых до откровенных шарлатанов. Император поддерживал выдающегося астронома, математика, механика, оптика, немца Иоганнеса Кеплера (1571–1630). Этот ученый, открывший законы движения планет, был также и видным теологом, искавшим тайную гармонию вселенной. Как протестанта, его изгнали из католического Граца за проявление еретических наклонностей, лишили должностей математика земли Штирия
[12], а также профессора математики и астрономии в монастырской школе. Для обеспечения заработка ему пришлось подрабатывать составлением гороскопов. В этих стесненных обстоятельствах ученому пришел на помощь датчанин Тихо Браге, в ту пору придворный математик Рудольфа, пригласивший его себе в помощники.
Тихо Браге (1546–1601), астроном, астролог и алхимик, принадлежал к весьма знатной и богатой семье и поначалу был в фаворе у датского короля Фредерика II, который даже оказал ему содействие в оборудовании обсерватории на острове Вен. Но после смерти короля его преемник Кристиан IV не проявил заинтересованности в исследованиях ученого, да к тому же еще и поверил сплетням, будто Тихо был любовником его матери, вдовствующей королевы. Таким образом, Браге был вынужден покинуть родину и переехать в Прагу.
При дворе он пользовался большой популярностью не только из-за своих способностей астролога и алхимика, но и вследствие любопытной особенности его внешности. В молодости по пьяной лавочке Браге вызвал на дуэль троюродного брата из-за спора, кто же является лучшим математиком. В сумраке у Тихо была перебита переносица, и до самой смерти он носил протез, который старательно прикреплял каким-то специальным клеем. По слухам, протез был изготовлен из золота и серебра, но впоследствии исследования захоронения ученого выявили, что материалом была обыкновенная латунь. Невзирая на то, что Браге отнюдь не отказывался от радостей жизни, трудился астроном не покладая рук и оставил после себя каталог, включавший тысячу звезд.
Личности англичан Эдуарда Келли (1555–1597) и Джона Ди (1527–1629), также пользовавшихся покровительством императора, выглядят весьма противоречиво. Джон Ди увлекался астрономией, астрологией, алхимией, математикой и географией. Он составлял гороскопы для английских королев Марии Тюдор и Елизаветы I, пропагандировал основание английских колоний в Новом Свете
[13], но в Англии ему устроили весьма неуютную жизнь, подозревая его в нетвердости религиозных принципов. Это вынудило его уехать на континент, где Ди встретился с изгнанником Эдуардом Келли, медиумом, мистиком и алхимиком. Существуют, однако, весомые подозрения, что Ди был шпионом весьма мощной секретной службы королевы Елизаветы.
Молодость Келли окутана тайной: он был то ли помощником аптекаря, то ли нотариуса, но попался на подделке документов, и палач отрезал ему оба уха, вполне рядовое наказание в Англии того времени. Этот позорный факт Келли усиленно скрывал. Ему удалось потрясти Ди своими способностями, и оба беглеца нашли прибежище при дворе Рудольфа II, где совместно занимались вызовом духов и ангелов в хрустальном шаре. В Праге Келли также занимался поисками философского камня и имел неосторожность уверять императора, что владеет секретом превращения некоторых металлов в золото. Все это стоило ему заключения в одном из замков, из которого Рудольф II не желал выпускать проходимца, пока не получит доказательств его сверхъестественного дара. Для Келли вся эта история кончилось очень печально: он был убит то ли при попытке к бегству, то ли из-за неспособности подтвердить свои чудодейственные качества.
Можно представить себе, в каком искусственном мире жил император, менее всего уделявший внимание государственным делам. При замке был сад с редкими заморскими растениями, по огромным помещениям дворца бродили тигр и лев. Неизвестно, насколько хищники подчинялись своему хозяину, но по бухгалтерским книгам видно, что дворцовому ведомству приходилось время от времени выплачивать либо вспомоществования на лечение увечий пострадавшим, либо отступные родственникам растерзанных этими хищниками людей. Император был страстным коллекционером, собирая буквально все, от курьезов природы, до либо выдающихся, либо редких творений человеческих рук. Он не только скупал полотна да Винчи, Рафаэля, Тициана и Брейгеля, не вылезая из долгов у богатейшего банкирского дома Фуггеров, но и привлек к своему двору лучших художников того времени, Бартоломеуса Шпрангера, Джузеппе Арчимбольдо, Софонисбу Ангуиссолу и нескольких других, иногда по нескольку часов просиживая перед их холстами. Похоже, необходимо сказать хоть несколько слов о каждом из них, ибо в тени гигантов Возрождения эти несомненно выдающиеся живописцы для российского читателя остаются неизвестными.
Бартоломеус Шпрангер (1546–1611) являлся в свое время наиболее уважаемым авторитетом в области живописи. Он был фламандцем, с раннего возраста выказывал яркое дарование, после учебы на родине совершенствовался сначала во Франции, а затем в Италии, где и работал долгое время в сотрудничестве с известными итальянскими мастерами. Он дорос до придворного художника папы Пия V, после смерти которого был приглашен к венскому двору, где служил последовательно императору Фердинанду I, его сыну Максимилиану II и внуку Рудольфу II. В творчестве Шпрангера четко прослеживаются две тенденции: произведения на религиозные темы с сильным влиянием маньеристов и картины, навеянные историями мифических персонажей, пронизанные ярко выраженными эротическими мотивами. Цветущие герои, боги, богини и нимфы занимаются любовью, молоденькие наяды и дриады без предрассудков и сопротивления совокупляются с мощными стариками. Считается, что именно Шпрангер познакомил Северную Европу с маньеризмом, и он же заложил основы барочных тенденций в ее живописи как предшественник Рубенса. Рудольф II чрезвычайно ценил этого мастера кисти и возвел его вместе с потомством в дворянское достоинство.
