— Эрцгерцог Людвиг, чтобы обозлить меня, доподлинно точно передавал все, что люди лгут на мой счет. Естественно, он ненавидит меня и хочет таким образом причинить мне боль. Теперь я никогда не встречаюсь с ним наедине и не принимаю его. Он столько насплетничал и налгал, что действительно отравил мою жизнь. Он поносит всех и меня также. Он говорит отвратительные вещи и потом уверяет, что их сказала я. Теперь я больше не встречаюсь с ним и живу в полном спокойствии.
Невзирая на то, что при дворе нездоровые склонности Людвига-Виктора были отлично известны всем, его пытались женить. Старший брат Максимилиан нашел ему очень выгодную невесту, дочь-наследницу бразильского императора Педро, т. е. у Австро-Венгрии вновь возникала перспектива присоединить к себе обширную богатую заморскую территорию. Однако эрцгерцог заявил, что вступать в брак с «отталкивающе безобразной принцессой» не намерен, но если его будут к тому принуждать, он до конца своих дней будет чувствовать себя мучеником. В 1866 году его заставили сделать предложение сестре Сисси, баварской принцессе Софи, столь же красивой. Та, пребывая в депрессии после того, как баварский король Людвиг II расторг их помолвку, наотрез отказала своему двоюродному брату.
Княгиня Нора Фуггер оставила в своих воспоминаниях самые нелестные отзывы о Людвиге-Викторе: «Он разительно отличался от своих братьев, не имел ни военной жилки, ни склонности к искусствам, был слабым, немужественным, жеманным, уродливой внешности. Его боялись из-за его клеветы. Он вел чрезвычайно светскую жизнь, был обо всем — не всегда верно — осведомлен, язык у него — остер, как жало у ядовитой змеи. Он во все вмешивался, плел интриги и радовался, когда вследствие этого вспыхивали небольшие скандальчики. У людей были все основания опасаться его болтливости и сплетен, но ведь он был братом императора! Так что его все терпели. Правда, у него была одна положительная сторона: он был верным другом своих друзей — больше, чем подруг, — защищал их, когда свет нападал на них, и оказывал им всяческие услуги. По отношению к пожилым дамам — более, нежели к молодым, — выказывал он всяческое внимание и любезность. Его не любили в императорской семье, поскольку он всегда умел раскритиковать что-то или оболгать».
Ношение женского платья, связь с кучером и посещения общественной бани в Вене регулярно давали повод для скандалов. До поры до времени император отшучивался:
— Надо было бы назначить ему в адъютанты балерину, тогда ничего такого не случилось бы!
В его роскошном дворце на Шварценбергской площади не было бассейна, и Людвиг-Виктор завел себе обычай дважды в неделю в сопровождении адъютантов посещать общественную баню. Тот факт, что эрцгерцог в общественной бане купался вместе Бог знает с кем, никак не укладывался в строгий придворный этикет. В один прекрасный день 1904 года все закончилось громким скандалом, когда один из посетителей, уставший от домогательств эрцгерцога, отвесил ему пару оплеух. О столь неприглядном событии было доложено императору, немедленно приказавшему брату отправиться в свой замок Клесхайм под Зальцбургом. Поговаривали, что немалую роль в этой ссылке сыграл наследник престола Франц-Фердинанд, жену которого, графиню Лидию Хотек, Людвиг-Виктор считал недостойной своего мужа из-за недостаточно почтенного генеалогического древа и выказывал ей презрение чуть не в глаза.
Свои гомосексуальные наклонности он не скрывал и в замке Клесхайм регулярно разгуливал по комнатам в женском платье. Пока Людвиг-Виктор был в здравом уме, то всячески поддерживал свою репутацию мецената, устраивая грандиозные балы, но офицерам полка местного гарнизона было запрещено принимать приглашения на эти празднества. В 1915 году над эрцгерцогом пришлось установить опеку и изолировать его в помещении с решетками на окнах. Умалишенный Людвиг-Виктор скончался в 1919 году уже после падения империи и был похоронен на обычном кладбище.
Глава 4
Последние Габсбурги
Надо сказать, что поведение молодого поколения Габсбургов доставляло императору Францу-Иосифу I сплошные огорчения. Как было рассказано выше, сам монарх не отказывал себе в радостях жизни, но пользовался ими по возможности скрытно, своим примером потворствуя подобному же образу действий многочисленной родни. Тем не менее, престиж династии был для него превыше всего, и император без малейшего снисхождения преследовал тех, кто пытался запятнать честь рода супружеством с простолюдинкой, даже с дворянкой, — Габсбурги должны были сочетаться браком только с отпрысками правящих семей. Невесте надлежало быть равной по статусу, католичкой (но годилась и протестантка, если она изъявляла согласие сменить веру): лишь в таком случае можно было рассчитывать на получение разрешения от императора. Надо было обладать упорством эрцгерцога Иоганна-Батиста, личности явно незаурядной, чтобы добиться легализации брака с дочерью почмейстера Анной Плохль.
Дурной пример заразителен, и, в отличие от уникальной истории Филиппины Велсер, в ХIХ веке он не остался единственным. Эрцгерцог Генрих-Антон (1828–1891) являлся одним из многочисленных внуков императора Леопольда II. Он был совершенно типичным Габсбургом, в положенное время поступил на военную службу, ничем особенным на ней не отличился, но дослужился до командования дивизией и был награжден высоким орденом Золотого руна, о котором простые смертные и мечтать не смели. Однако в феврале 1968 года эрцгерцог совершил, с точки зрения родни, непоправимую глупость: обвенчался в Больцано
[75] с певицей Леопольдиной Хофман. Гнев императора Франца-Иосифа был велик, но он, по крайней мере, не стал оспаривать законность этого брака и даже сделал жену Генриха дворянкой. Однако глава семьи выставил целый ряд условий, которым Генрих беспрекословно повиновался. Его исключили из императорской семьи Габсбургов, даровав титул графа Вайдека, и потребовали навсегда покинуть пределы отечества. Разжалованный эрцгерцог сложил с себя все воинские звания и убыл из Австрии в Швейцарию, где поселился в Люцерне. Поскольку Генрих-Антон не располагал большим личным состоянием, то был вынужден договариваться со своими четырьмя братьями относительно выделения ему средств на прожитье.
Граф Вайдек вел в тихом Люцерне совершенно мирный образ жизни, наслаждаясь семейным счастьем. У четы родилась дочь Мария-Райнерия, пользовавшаяся безграничной любовью родителей. Однако в 1872 году супруги получили личное письмо от императора, буквально ошеломившее их. Франц-Иосиф I сообщал, что Генрих «восстанавливается в правах императорского принца, а его морганатический брак задним числом получает высочайшее соизволение». Так и осталось невыясненным, что же вызвало такое изменение в образе мышления императора, поколебавшее незыблемые устои кодекса семьи Габсбургов. Возможно, его подвигла на такую неслыханную милость внезапная смерть матери, эрцгерцогини Софи, в апреле того же года, которая нанесла ему тяжкий удар. Но этому случаю восстановления члена династии в своих правах было суждено остаться единственным. Семья вернулась в Больцано, где Генрих-Антон владел небольшим дворцом, и счастливо жила там до смерти супружеской четы, случившейся, как в сказке: во время одной из поездок в Вену в 1891 году оба заболели воспалением легких и скончались в один и тот же день.
