Кому-то, кто пятнадцать лет назад тоже оказался в Намибии.
– Вы должны его найти, – сказал Юхана, и его начали душить слёзы, искавшие выход уже не первый день.
Ренко постучался в дверь и знаком попросил Паулу выйти. Та легонько похлопала Юхану по плечу и поспешила наружу.
К воротам подъехали две патрульные машины. Ренко выглядел запыхавшимся.
– Контейнер Кассинена пропал, – сообщил он. – Каакко говорит, что он должен был оставаться здесь до завтрашнего дня.
– Он фигурирует в заказах?
– Да, его увезли утром. Изначально доставка была назначена на завтра, но кто-то изменил дату.
– Патрульные отвезут тебя к Лехмусоя, там возьмёшь в напарники Медведя, он на машине. Я остаюсь руководить здесь. Отвезите Юхану домой, патруль пусть побудет там. По дороге набери Ринне и Кассинену этот контейнер нужно срочно найти. Я позвоню Хартикайнену, чтоб тащил свою задницу обратно в отдел.
Паула тоже почувствовала, что запыхалась, хотя никуда и не бегала. Надо не забывать пить. Вернувшись в офис, она велела Юхане идти с Ренко, а сама стала искать воду. Напившись в итоге из-под крана, она засунула голову под струю и, приподняв волосы, дала холодной воде стечь за шиворот.
Выйдя на улицу и направившись к патрульным, Паула стала искать глазами Каакко. Одна из машин – с Юханой и Ренко – уже успела уехать.
Паула попросила полицейских подождать: ещё как минимум два патруля были на подходе, и проще было проинструктировать всех разом.
– Где Ритва Каакко? – крикнула она в открытую дверь будки охраннику, который набирал что-то на компьютере, с трудом удерживая телефон плечом.
– Разве не в офисе? – ответил тот, прикрыв трубку ладонью. – Она только что пошла туда с другим полицейским.
Паула взглянула на офисное здание. Внутри по-прежнему было темно. Она должна была столкнуться с Каакко или хотя бы услышать её шаги, пока была в уборной.
Она вышла к контейнерам, которые громоздились в два или даже три этажа, образуя нечто вроде гигантского лабиринта, разделённого надвое проходом.
Здесь было легко спрятаться.
Паулу снова посетило нехорошее предчувствие. Она бегом направилась в другой конец прохода, замедляясь и осматриваясь на каждом перекрёстке. Оставалась надежда, что Каакко осенила какая-то догадка по поводу контейнеров, и директор по логистике решила её проверить.
Проход упирался в проволочный забор, за которым пролегала пустынная портовая дорога. Паула остановилась и огляделась. Никого не было видно, но вдруг откуда-то раздался звук автомобильного двигателя.
За складской территорией показалась красная легковушка. Паула непроизвольно отступила, укрывшись за контейнером, в ожидании, когда она проедет.
Машина неслась на полной скорости, не слишком мощный мотор явно работал на пределе. Мимо Паулы она промчалась так стремительно, что та видела водителя лишь мгновение.
Но этого оказалось достаточно: за рулём сидела Ритва Каакко.
4
Элина Лехмусоя открыла дверь и, увидев Юхану, буквально упала ему на руки. Юхана приобнял её и аккуратно отвёл в сторонку, чтобы Ренко смог зайти следом.
– Есть… хоть что-то? – всхлипывая и не поднимая головы, спросила Элина.
– Нет, дорогая, – мягко ответил Юхана. – Но полиция старается изо всех сил.
Элина издала стон, и чета, обнявшись, застыла в сумраке прихожей.
Ренко услышал позвякивание и на звук пошёл к кухне, где застал Медведя, который мыл кофейные чашки.
– Уважаю, – отметил он. – Но у нас ещё есть дела.
Медведь спокойно вытер руки и молча вышел за Ренко в прихожую. Положив руку на плечо Элине, пробормотал что-то успокоительное.
– Патруль на некоторое время останется дежурить у дома, – сказал Ренко.
– В этом нет необходимости, – возразил Юхана. – Мы справимся, а люди наверняка требуются в другом месте.
– Хорошо. Будут новости – тут же сообщим.
Выйдя на улицу, Ренко удостоверился, что дверь захлопнулась, – любопытным гостям здесь будут не рады. Пока он обменивался парой слов с патрульными, Медведь на синем спорткаре вырулил со двора на улицу.
– Bay! – восхитился Ренко, усаживаясь на пассажирское кресло. – Уберёшь крышу?
Медведь нажал кнопку на панели, и крыша отъехала назад. Ренко надел тёмные очки и опустил боковое стекло. И лишь после этого вспомнил, что он на работе.
– Сначала в галерею. Адрес знаешь?
Медведь молча показал на навигатор – конечная точка уже была указана. Ренко принялся рассказывать последние новости, начав с того, что десятки контейнеров «Лехмуса» с самого утра разъезжаются по адресам, по которым их никто не ждёт.
Паавали Кассинен на звонки Ренко не отвечал. Май, по её собственным словам, не знала, что контейнер для выставки был отправлен в галерею уже этим утром. Она заверила, что поедет туда как можно скорее.
– Надеюсь, он действительно на месте, – сказал Ренко Медведю. – В смысле, в галерее. Если потеряется именно этот контейнер, мы будем иметь дело с трупом. Не считая художественного контекста, я вижу ему лишь одно применение, и мы уже знаем какое. Гляди-ка, досматривают.
Перед подъездом многоэтажки на тротуаре стоял синий контейнер. Издали было видно, что он без крыши и доверху набит каким-то хламом. Несмотря на это, двое полицейских пытались открыть дверцы.
– Мусорный, – хмыкнул Ренко. – В инструкциях надо прописать, что мозги тоже использовать не возбраняется.
Медведь ничего не ответил, лишь с мрачным видом надавил на газ.
– Да я ничего такого, ребята просто делают, что приказано, – добавил Ренко. – Ты пообщался с госпожой Лехмусоя?
– Угу.
– Что говорит?
– Что всё это время подозревала какой-то подвох.
– В чём?
– В усыновлении. Но старалась не думать об этом.
– Потому что хотела ребёнка?
– Да.
– Женщины – они такие, – сказал Ренко.
Медведь неодобрительно фыркнул.
Немного подумав, Ренко тоже счёл свой комментарий неудачным и не стал продолжать.
Свернув к галерее, они тут же увидели, что контейнер доставлен по адресу. Сразу стало ясно, что внутри никто не заперт, и Ренко облегчённо выдохнул. Двери контейнера были распахнуты, перед ними в позе лотоса с закрытыми глазами сидел Паавали Кассинен. Художник не взглянул на них, но явно слышал и затормозившую машину, и приближающиеся шаги. Медведь хмыкнул, и Ренко истолковал это как еле сдерживаемое осуждение.
– Здравствуйте, Кассинен, – приветливо сказал Ренко.
Кассинен не ответил и даже не открыл глаз. Медведь, казалось, был готов дать ему пинка.
