Поздно вечером в среду, 6 сентября, трое братьев на Rolls Royce Silver Cloud возвращались с еженедельного собрания правления в главном здании династии в Куала-Лумпуре. Этот автомобиль специально спроектировали так, чтобы на заднем сиденье смогли разместиться все братья. Ночь была совершенно черной, дороги свободными, они подъезжали к Куала-Селангору. Братья были полностью поглощены просмотром порнофильма, который демонстрировался на маленьком экране, встроенном в спинку водительского сиденья, поэтому не заметили быстрый спортивный автомобиль, промчавшийся мимо них перед тем, как они заехали в тесно окружившие дорогу джунгли.
Шофер резко затормозил. Перед ними на шоссе почти в кювете стоял спортивный автомобиль Ferrari без крыши. Рядом с ним на обочине лежала девушка, по всей видимости, безжизненная. Шофер выскочил из машины и бросился к ней. Внезапно девушка слегка двинула рукой, и шофер почувствовал легкий укол в бедро. Он упал навзничь и замер.
Ойобон, Тогатон и Лигайон нетерпеливо ждали, когда вернется шофер. Двигатель был выключен, кондиционер не работал, фильм застыл на моменте, когда уродливо распухший член вонзался в щелку девичьего тела. Братья изнывали от жары и возбуждения, совсем скоро стекла машины запотели. В джунглях тревожно выла дикая собака, а от стрекота миллиона цикад закладывало уши.
Тогатон открыл дверь и хотел позвать шофера. Стрела угодила ему в шею, и он вывалился из машины. Спустя пару секунд стрелы поразили и остальных братьев, затем хрупкая фигурка закинула в машину фотографию. Это было изображение зеленой бабочки с белыми пятнышками, Pontia daphlidice.
Взвизгнув шинами, Ferrari выехал из кювета, развернулся и на всех парах помчался в сторону Куала-Лумпура.
Мино разглядывал яхты, стоявшие у причала Форт-Лодердейла. Ему сразу же понравились эти лодки – корпус, мачта и парус, – двигаясь, они не шумели и не загрязняли ни воду, ни воздух. Но яхты – это игрушки. Игрушки богачей.
Джеффри Шерман, скорее всего, находился на борту огромной яхты под названием «Минни». Обратившись в офис компании COCC, Мино узнал, что господин Шерман проводит свой отпуск здесь, в Форт-Лодердейле. Вот так все просто.
Мино насчитал семьсот тридцать четыре яхты.
Почти на самом краю причала, между плавучим доком и буйком стояла «Минни». Это была одна из самых больших яхт на свете, у нее было целых три мачты. Мино видел много людей, бродивших туда-сюда по солнечной палубе.
«Стрел с ядом мне не хватит», – подумал Мино.
Тихо и спокойно он наблюдал за происходившим на яхте.
На следующий день он купил себе маленькую пластиковую лодку в магазине «Все для морских путешествий» и привязал ее к одному из внутренних доков. Затем на шести бензоколонках он купил двенадцать канистр парафина. Он принес их в лодку вместе с другими мелочами. Для него самого едва хватило места.
В сумерках он сел в лодку и приблизился к крайним докам. Он отчетливо видел «Минни», украшенную разноцветными флажками и фонариками. На борту была вечеринка, люди кричали и веселились.
Через несколько часов после полуночи Мино подплыл к «Минни». На палубе никого не было. Как и на доках. Острым ножом Мино перерезал все канаты, с помощью которых яхта крепилась к буйку и доку.
Затем облил все борта яхты парафином. Он плавал вокруг нее, опустошая канистры одну за другой. Последние капли он вылил на толстый моток газового бинта.
Бинт он прикрепил к куску веревки на борту лодки. Затем он медленно отплыл от «Минни», разматывая бинт метр за метром. На расстоянии двадцати метров бинт закончился. Прежде чем отпустить конец бинта, Мино поджег его зажигалкой и убедился, что тот разгорелся. Затем он выпустил бинт из рук и поторопился исчезнуть.
Все прошло по плану. Когда Мино удалился на сто метров и скрылся во тьме ночи, пламя метровой высоты окружало яхту.
Он привязал лодку возле большого круизного катера так, чтобы ее не было видно. На пустые канистры от парафина он положил фотографию синей морфо.
Мино Ахиллес Португеза улыбался. Парафин, подумал он. Давненько он не чувствовал запаха парафина на своих руках.
Утром седьмого сентября Мино первым автобусом прибыл в Майами. Он сразу же прошел на пляж отеля, в котором остановился, и долго плавал в океане. Все остальное время он провел на лежаке под зонтиком, дремля среди сотен туристов, а мать Гайа сияла зелеными лучами радости с холма за его спиной.
Сообщение, отправленное группировкой «Марипоса» в сорок газет четырех разных сторон света, было предельно ясным:
Любое предприятие, ведущее проекты, тем или иным образом наносящие ущерб природе и лесам тропиков или субтропиков, рано или поздно станет целью группировки «Марипоса». Группировка требовала незамедлительного прекращения всей деятельности в дождевых лесах. Акции прекратятся, если будут выполнены два условия: во-первых, «Мировой банк» и все богатые страны должны незамедлительно, без дальнейших отлагательств, аннулировать долги развивающихся стран, из-за которых эти страны вынуждены продавать, разграблять и уничтожать свои природные богатства, чтобы удовлетворить требования кредиторов. Во-вторых, некоторые районы дождевого леса в Южной Америке, Азии и Африке должны быть незамедлительно объявлены заповедными зонами. Те страны, в которых появятся подобные районы, должны получить финансовую помощь, компенсирующую их убытки в связи с созданием заповедных зон.
В пересчете на доллары удовлетворение этих условий обойдется каждому взрослому жителю богатых стран мира в сто долларов в год.
Финансирование, создание и надзор за заповедными зонами должен производить особый орган ООН, который будет взимать с богатых стран мира ежегодный взнос.
Сто долларов в год от каждого взрослого жителя Северной Америки, Европы и некоторых частей Азии – и важнейшие органы планеты будут спасены.
Таковы были требования группировки «Марипоса». Никакого пространства для переговоров. До тех пор, пока цель не будет достигнута, нападения на виновных продолжатся.
Десять тысяч газет напечатали эти требования. Тысяча теле- и радиоканалов передали это сообщение во все уголки мира. Казни Самуэля В. Пирсона, братьев Бойобон, производителя пестицидов доктора Хенкеля и семи миллионеров, среди которых был Джеффри Шерман, на яхте «Минни» потрясли мир на первой неделе сентября. Стоило встретиться двум людям, как речь сразу же заходила о группировке «Марипоса». Имена четырех бабочек прочно впечатались в сознание людей: Морфо, Арганте, Дафлидис и Клеопатра.
После того как тысячи тонн типографской краски и много миль газетной бумаги были посвящены последним акциям, произошло нечто совершенно непредсказуемое; позже это событие назовут «Великой бойней прессы». Словно зловредный вирус дремал долгое время, а потом неожиданно напал и со скоростью света заразил все газеты по всей земле. Словно взорвалась компостная куча и вонючие дрожжевые бактерии выбросило в тропосферу, и из-за тошнотворного запаха скрутило даже самых стойких.
