Где-то под солнцем лежал Орландо Виллалобос. Рядом с ним – Мино Ахиллес Португеза. Волшебник. Они смотрели на голубое небо.
Огонь, солнце и ягуар.
Земля. Гайа. Альпамама. Это могут понять только самые старые люди. Те, чьи глаза находятся там, где встречаются тысячи рек, в которых отражаются зеленые глубины лесов.
Глава 10. На дне колдовской крипты
Мино следил за полетом шафрановой желтушки Colias crocea между пиниями. Он гулял босиком по теплому песку. Пусть будет так, думал он, пусть будет так, и все увидят, что чудо возможно. Лесам, горам или рекам человек не нужен. Муравьям, рыбам или тиграм тоже. Орхидеям, кактусам или пальмам. И все же возможность чуда состояла в согласии между элементами природы. А человек исключил себя из этого согласия.
Дело было в начале мая. Мино, Орландо, Ховина и Ильдебранда находились в Турции. Они собирались пробыть здесь достаточно долго. Турция должна была стать их последним пунктом назначения. Они нашли прекрасное место: Олюдениз, маленькую бухту, медно-зеленую лагуну на побережье Ликии у Средиземного моря. Небольшой отель, несколько пансионов и ресторанов – вот и все. Пинии подступали почти к самой кромке воды.
А вокруг – руины давно вымерших цивилизаций. Остатки величественных сооружений. На дне моря недалеко от маленького островка находился целый город. Он утонул после страшного землетрясения почти две с половиной тысячи лет назад. Олюдениз был самым спокойным местом, которое они только смогли отыскать. И следующая акция планировалась еще не скоро.
Последняя.
Мино посмотрел на пляж, где лежали остальные. В первые дни они почти не разговаривали. Они устали. Целый год постоянного внимания к малейшим деталям, постоянное напряжение при переездах с места на место, паспортные контроли, таможенные досмотры – все это утомило их.
Ильдебранда была на грани нервного срыва. Ее остановили на паспортном контроле и допрашивали два рьяных полицейских. Они собирались проверить подлинность ее паспорта. Паспорт был португальским, выдан на имя Клаудии Изабеллы Рибейры из маленького городка Пениши к северу от Лиссабона. Полицейские использовали телекс. А Ильдебранде пришлось применить стрелы с асколсиной, чтобы ее не раскрыли. С большим трудом ей удалось выбраться из этой передряги. Убитых полицейских обнаружили почти сразу же, объявили тревогу. И все же ей удалось сбежать. Но, встретившись с остальными, она разрыдалась.
В последней акции Ильдебранду задействовать не собирались. Ильдебранда должна была разработать план по созданию их идиллической деревни в глубине джунглей. Больше никаким опасностям Ильдебранду подвергать было нельзя. Клеопатра отправилась на отдых. Ее больше не существовало.
Мино услышал смех Орландо. Старый добрый Орландо. Он постоянно подшучивал и поддразнивал девушек. Когда Ильдебранда и Ховина были рядом, он снова становился бедным пареньком из дощатой хижины у реки или мясником, парализующим свиней с помощью самых фривольных ругательств. Но в европейских столицах он превращался в элегантного молодого мужчину, которого не так-то просто вывести из игры.
Ховина изменилась. Ее серьезность и затаенная ненависть совершенно исчезли, она стала более мягкой и открытой, чаще улыбалась. Казалось, что безжалостные акции, в которых она принимала участие, расслабили ее. Она стала красивой, как энотера.
Мино улыбнулся. Чудеса синтеза. Это про них. Они всегда будут частями единого целого.
Он зашел в воду под прикрытием плотной стены из ветвей пинии. Медленно поплыл и по дуге приблизился к остальным. Затем нырнул и оказался у самого берега, где лежали они.
С воплем, которому позавидовал бы павиан, Мино выскочил из воды. Все вздрогнули, а затем бросились на него и утащили за собой в лагуну. Они так долго удерживали его под водой, что в его глазах заблестели желтые огоньки отчаянья.
Потом они все поплыли к крохотному островку в ста метрах от песчаного пляжа. Это была небольшая скала, выдающаяся из моря.
– Это правда, клянусь нетронутым лоном Девы Марии, я ее люблю, – клялся Орландо.
Ховина хотела узнать, как обстоят дела с мадонной из Андорры.
– И она отправится с нами в джунгли, чтобы провести там остаток жизни? – покачала головой Ховина. – Не думаю.
– Вот увидишь, – сказал Орландо. – Она приедет в Стамбул после завершения последней акции. Я договорился встретиться с ней в определенном месте в районе Гюльхане. Она и сама в бегах и пользуется фальшивым паспортом.
– Хо-хо, – засмеялась Ховина, – а неплохая у нас выйдет семейка! Мино и Мария Эстрелла, принцесса из Андорры и ты, а еще Ильдебранда и я. Кого бы нам с собой взять? Ты же не думаешь, что мы позволим своим лонам сморщиться и засохнуть? Вот уж нет, мы с Ильдебрандой знаем, что нам нужно сделать: мы найдем себе мускулистых крепких индейцев. Мы уже говорили об этом, правда же?
– Да-да, – Ильдебранда встряхнула головой, отчего ее длинные, отливающие синевой волосы рассыпались по плечам. – Claro. Европейские мужчины такие мямли. Северяне могут кататься на лыжах в страшный мороз, съезжать по крутым склонам, но в постели они ведут себя как беспомощные младенцы. Южане чопорные и надменные. О гринго и речи быть не может. А у мужчин из нашей стороны света в глазах один страх, и мысли тонкие, словно кукурузная кашица. Мы ведь боролись именно за это, за первородную силу? Поэтому в нашей деревне нам понадобится свежая первородная кровь. Индейцы. Джунгли так джунгли.
Орландо рассмеялся так, что чуть не свалился в воду. Ничего более забавного он давно не слышал. Ильдебранда и Ховина обиженно посмотрели на него. Они не видели здесь ничего смешного. Посмотрим еще, как его фарфоровая куколка приживется в джунглях.
Мино слушал остальных и смотрел на море. Он чувствовал беспокойство. Морская гладь была такой темной, такой зеленой, такой удивительно родной. И все же море было совсем не похоже на то, где когда-то, много лет назад, он купался. Он и Мария Эстрелла.
Мария Эстрелла. Через месяц она выйдет из тюрьмы. Он скрупулезно отсчитывал дни. Он не мог вспомнить ее лица. Но помнил ее запах.
Мино постарался стряхнуть с себя ощущение беспокойства.
Он взглянул на величественные Таврские горы на востоке, они отбрасывали серо-голубые тени на скудные поля у своих подножий, где одетые в черное женщины наполняли свои корзинки камнями и осторожно уносили их на головах. Один и тот же камень год за годом, столетиями, земля никогда не избавится от камней. Утомительная работа, чтобы убедить землю дать урожай. И она давала им урожай.
Смогут ли они так жить? Смогут ли найти покой во глубине зеленых лесов, где земля под пышными кронами деревьев еще более скудная, чем здесь? Он сможет. А как насчет Орландо, Ховины и Ильдебранды? А Марии Эстреллы?
Может быть, все это лишь безнадежная мечта, вызванная необходимостью вечно бежать? И ведь виноваты в этом лишь они сами, и сейчас уже ничего не вернуть обратно.
