Успев сделать всего один глубокий вдох, я вновь рухнул в воду.
* * *
Следующие четыре раунда отсеяли ещё двоих претендентов. Опечаленные они потащились на берег, где их встречали невесёлые родители. Ну прям завалившие вступительные абитуриенты.
А я, хоть и непроизвольно дергался, ожидая от Кая с приятелями какого-нибудь подвоха — ну нельзя полностью выкинуть из головы потенциальную опасность, если она вон, стоит рядышком и ухмыляется — но прошёл этот раунд даже как-то легко.
— Отлично, претенденты! — срывая голосовые связки возвестил хрипатый Наставник. — Вы все проходите в следующее испытание. Но перед этим, я предлагаю посмотреть, кто из вас чего стоит!
Слово опять взял ныряльщик в воде.
— Сейчас вы снова задерживаете дыхание и ложитесь на дно. Лежите до второго гонга и дальше, кто сколько вытерпит. Мы хотим посмотреть, на что вы способны.
Интересно… Будет ранжирование? А зачем? Типа отберут лучших? Хрен его знает, но я не могу оказаться в хвосте! Кто знает, если окажусь последним, не даст ли это возможность Ситу заявить, что я не прошёл? Поскольку оказался худшим?
Справа от меня раздались характерные звуки частых вдохов-выдохов. Искоса глянул. Это «тараторка» принялся гипервентилироваться. Вот дурачок!
Бам-м-м-м…
Чтоб отвлечься от мыслей начал считать пульс.
Двадцать один, двадцать два, двадцать три…
Плохой хронометр, при гипоксии пульс учащается… И почему здесь нет секундомеров… или, к примеру, метронома…
Так, нафиг! Опять я разгоняю мыслительную деятельность.
Девять семь, девять восемь, девять девять, десять ноль…
Бу-м-м-м…
Лежу. Пока норм — на комфорте. Дышать не хочется.
Одиннадцать три, одиннадцать четыре, одиннадцать пять…
Сквозь толщу как сквозь вату послышался звук встающего из воды претендента. Понятно, один отвалился… А вот и ещё один…
Появились первые позывы на вдох.
Эх, Скат-Скат… В былые-то годы поджимать начинало только минуте к четвертой, а сейчас?
Еще один поднялся, слева. Вот и Хэч отвалился…
Так, не думать, не думать. О-м-м-м… Я медуза, растворяющаяся в воде. Я облачко взвеси, что колышется в такт волнам…
Ударила первая контракция. Фигня, значит ещё столько же пролежу… Кстати, что там с моим оппонентом? Но тут же мысленно оборвал себя — да пофиг. Растекись мыслью по дну. Нет ничего существенного…
Звук встающих из воды претендентов теперь шёл почти постоянно.
Зато и контракции теперь сотрясали тело крупной судорогой — поскольку остальные мышцы я расслабил все, тушку доставшуюся от Хеху трясло непроизвольными сокращениями в брюшине как тряпочку.
Давно заброшен счёт. Не напрягаться, расслабиться, не думать… Так, уже пальцы холодеют, ладно, кажется можно встать.
И тут мне на спину опустилась чья-то нога…
В первое мгновенье сквозь сумеречное от недостатка кислорода сознание серой крысой шмыгнула паника. Но тут же, словно от пинка с визгом улетела в дальний, тёмный угол. Тело действовало само, на автомате.
Скрутка. В воде это не сложно.
В воде сложно кого-то придавить как следует, тем более одной ногой. Поэтому «чья-то там» нога тут же оказалась рядом, соскользнув с моей тушки. По-хорошему можно было бы и притопить, поддёрнув под коленку, но уровень кислорода в лёгких стремительно падал, и лишняя физуха увеличивала риск блекануться. Поэтому я не задумываясь вскочил на ноги… Попутно успев зацепить кулаком пах владельца ноги.
Пока поднимался, низвергая с себя потоки воды, успел сделать маленький, совсем экономный выдох, и тут же, как только рот оказался над водой — вдох. Тут же несколько быстрых, словно судорожных вдохов-выдохов. На секунду мир решил крутануться, покатать меня на карусельке. Но уже на второй секунде я восстановил ориентировку.
Рядом хватал воздух перекошенным ртом Кай. Справа-слева — выкатили на нас ошарашенные глаза «болтун-тараторка» и крошка Хэч. А между мной, Каем и берегом, чуть ли не плечом к плечу стояли три Каевских корефана, явно прикрывая своими спинами выходку своего «босса».
— Сюда! — вдруг крикнул один из шакалят. — Здесь земляная крыса дерется!
— Что там у вас? — сдвинув брови к нам шагнул тот ныряльщик, что повторял команды деда.
— Червяк напал на Кая! — тут же подтявкнул ещё один.
— Что там, Мало́си? — задребезжал с берега дед. — Кто-то посмел нарушить священный ритуал?
— Ты! — командовавший нами ныряльщик не повышал тона, но его взгляд, замерший на мне не сулил ничего хорошего. — Что скажешь в оправдание?
Оправдываться? Вот ещё! Я что, сам, без помощи «взрослых» с этой шантрапой не разберусь?
— Послушайте, — я выставил руки, — я тут пытаюсь пройти Испытание. Думаете мне нужны проблемы? Учитывая, как ко мне тут относятся, нарушение правил, это самое последнее, что мне сейчас надо.
Судя по глазам мужика — не убедил.
Хорошо, тогда попробую так.
— Вы же сам ныряете. Вы же лучше меня знаете, что, когда держишься на пределе, тут лишь бы не отключиться. Любые резкие движения могут привести к смерти. Сколько я продержался, вы видели… Разве я ещё о чем-то мог думать? Разве у меня хоть на что-то оставались силы?… Но, если это так, — я позволил себе усмехнуться, — значит я здесь лучший!
Кай от неожиданности даже перестал изображать смертельно раненного, и выкатил зенки на меня, потом на ныряльщика. Мужик несколько секунд о чем-то размышлял, потом в свою очередь усмехнулся. И развернулся к деду.
— Ерунда. Мальки письками меряются!
Прозвучало так… неожиданно, что я аж хрюкнул, за что удостоился ещё одного взгляда через плечо от ныряльщика.
— Малоси, кто продержался дольше всех? — опять заголосил дед.
— Вот этот! — рука ныряльщика вытянулась в мою сторону.
— Малыш Кай? — заулыбался с берега дед, кивая своей тыковкой. По лицу маячившего неподалеку от него Ситу мелькнула самодовольная улыбка.
Я оглянулся — Кай стоял чуть ли не бок о бок со мной, чуть позади.
— Нет, — категорично отрезал мужик, — Кай был вторым. Дольше всех под водой сидел вот этот…
— Земляной? — брови деда взлетели вверх, глаза округлились.
— Я тренировался, — заметил я негромко, но Малоси услышал. Окружающие тоже.
Но с берега уже орал Ситу.
— Этого не может быть! Не бывает такого, чтоб какой-то земляной червь смог обойти моего сына. Я его лично тренировал!
— Но ты сам видел, — вступился за меня вождь.
— Это говорит лишь об одном, — не унимался Ситу, — этому человеку помогают духи… Я утверждаю, — тон превратился в обвинительно-торжественный, — что в этого человека вселился злой дух! Только этим может объясняться то, что какой-то пацан столько дней один прожил в лесу и смог уйти от наших воинов. Такое не по силам человеку! Только злому духу! А теперь он ещё и столько времени смог обходиться без воздуха!
