— Как это не знаешь? — растерялся фамильяр.
— Вот так, — я нервно прикусила губу, наблюдая за лодками, которые с каждой минутой видела все отчетливее.
Время утекало сквозь пальцы. Карвен нашел способ дать нам фору, но мы не смогли этой форой воспользоваться. Все тщетно. Я неудачница.
— А задание состоит в том, чтобы правильно приготовить зелье или в том, чтобы добыть ключ? — осторожно уточнил фамильяр.
— Ну, наверное, в том, чтобы получить ключ и возможность сесть на метлу, запертую в сарае, — после недолгих раздумий ответил профессор Морган.
— Хм, — кот постучал когтем по подбородку, а потом повернулся ко мне и бросил: — Жди здесь. — После чего взял и растворился в воздухе. Куда-то телепортировался. Я же осталась беспомощно смотреть на банки с ингредиентами.
Лодки подплывали все ближе. Плеск, поднимаемый веслами, звучал все громче. Вода в котле кипела, превращаясь в пар. В груди росло невыносимое чувство безысходности.
— Ну что, Харпер? — хмыкнул профессор Морган. — Похоже, даже ваш собственный фамильяр в вас не верит. Сбежал.
Он собирался сказать что-то еще, как вдруг…
— Руки вверх! Это ограбление! — Злобнокусь возник из воздуха прямо перед его лицом и резко выбросил лапу вперед. С решительным видом кот наставил на профессора… Нет, не нож. Горшок с цветком. Темное растение с длинными узкими листьями.
Черный хищник! Это был Черный хищник. Цветок, с которым я заявилась к мистеру Моргану в больницу. Подарок, едва не отправивший бедолагу на встречу с предками.
— А ну, гони сюда ключ! — с бандитской рожей заорал мой кот. — Жизнь или кошелек! Тьфу, жизнь или ключ!
Глава 15. Турнир. Чем глубже в лес, тем больше трупов, тьфу, дров
— Это называется разбой! — заявила я, пока мы бежали по узкой утоптанной тропинке к сараю с метлами. В руке у меня был зажат вожделенный ключ, а в ушах до сих пор стоял крик профессора Моргана: «За что, Единый? За что?»
— Это называется смекалка, — возразил Злобнокусь, довольный собой без меры.
Не знаю, кем себя возомнил мой кот, но под глазами на черной пушистой морде он белой краской начертил две горизонтальные полосы, а голову повязал платком. Из-за этого вид у него стал еще более бандитский. Теперь Злобнокусь напоминал любимого питомца какого-нибудь пирата южных морей.
Да еще и орал, усиливая сходство:
— На абордаж! Мы возьмем этот сарай, мяу! Он будет наш!
Я же мучилась угрызениями совести.
Похоже, мистер Морган решил сняться с соревнований, потому что, бросив нам ключ, стремительно рванул к озеру. Там он спихнул в воду подплывшую к пирсу Брунгильду, занял ее место в лодке и с криками: «Мне все это надоело! Увольняюсь!» уплыл в закат. Точнее, активно погреб в сторону противоположного берега.
Бедный мужик, совсем Кусик его довел.
— Сарай, сарай, сарай! Открывай, открывай, открывай! — крутился у ног фамильяр, пока я пыталась разобраться с замком.
— Дай сюда, — отобрала у меня ключ подоспевшая сестрица и ловко сунула в замочную скважину. — Что с профессором Морганом? Его как будто демонический пес укусил за задницу. Куда он сбежал?
— Утюг дома забыл выключить, — ухмыльнулся Злобнокусь. — Вот вспомнил и побежал.
— Что такое утюг? — нахмурилась Брунгильда.
— Волшебный артефакт по выпрямлению различных тканевых поверхностей, — ответил кот.
— Сколько же всякой ненужной чепухи понапридумывали, а, — она осуждающе покачала головой.
Дверь наконец поддалась, замок щелкнул, отпираясь, и мы ворвались в сарай. Внутри, в темном углу, стояли метла, которые за десять минут до старта участники отдали распорядителям турнира.
А вот и моя среди них. Не самая удобная, прошлогодняя модель — на что хватило карманных денег.
Стоило взяться за метлу, как чуть выше моей руки деревянный черенок сжали пальцы Брунгильды.
— Зачем ты все это делаешь? — прошипела сестра, сверкая в полутьме красными глазами с воспаленными сосудами. — Чтобы меня позлить?
— Мир вертится не вокруг тебя одной, — заявила я, отобрав у нее свое средство передвижения. — И вообще я не хотела участвовать. Записалась по глупости, и отказаться было уже нельзя.
— Что значит нельзя?
— Так запрещено же правилами турнира. — Вспомнив, я процитировала слова Карвена: — Записался — будь добр иди до конца.
— Ври, да не завирайся, — хмыкнула Брунгильда, прежде чем сесть на метлу и вылететь в открытую дверь сарая. — Нет таких правил.
Что?
Как нет?
Но демон ведь сказал…
Растерянная, я перекинула ногу через древко метлы и отправилась вслед за сестрицей на воздушную полосу препятствий. Пока набирала высоту, все думала о ее словах. Зачем Карвен солгал? Я ведь собиралась отказаться от соревнований, а демон специально ввел меня в заблуждение. Какую цель он преследовал? Хотел провести со мной больше времени? Или считал, что победа в этом турнире нужна мне не меньше, чем Брунгильде, что я должна пройти через все испытания и обрести уверенность в себе? Наверное, так и есть. Какой же он чуткий, мой Карвен. Какой проницательный. Самый лучший.
Вспомнился наш короткий поцелуй у телепорта, и в животе запорхали бабочки. Я вдруг почувствовала себя, как после приворотного зелья Брунгильды, — парящей в розовых облаках с крыльями за спиной и сахарной ватой вместо мозга. Только в этот раз меня ничем не опаивали.
Влюбилась!
От этого внезапного понимания я едва не упала с метлы.
Влюбилась. По-настоящему. Не так, как в Эгмонта и даже не как в профессора Моргана. Мое чувство не было придуманным, оно выросло из взаимной поддержки, из заботы и помощи, из веселых часов, проведенных вместе, из дружбы, потому что за все это время Карвен действительно стал мне другом.
А еще, самое главное, мое чувство было взаимным.
От этих мыслей словно открылось второе дыхание. Я ощутила себя способной на подвиги.
Вперед! К победе! Я посвящу ее Карвену. Он будет мной гордиться.
Я огляделась. Пока мы летели над лесом. Внизу шелестела под порывами ветра золотисто-бурая масса, похожая на пушистый ковер. Вдалеке маленькой зеленой точкой маячила спина Брунгильды.
Ежедневные тренировки с демоном давали о себе знать. Я летела ровно, держалась на метле уверенно, но с опытной спортсменкой потягаться силами не могла. Сестрица сразу взяла приличную скорость и вырвалась далеко вперед. Угнаться за ней не получалось.
А Кусик, сидящий позади, только действовал на нервы.
— Быстрее, быстрее! — как заведенный, повторял он. — Быстрее, быстрее! Быстрее, быстрее!
Еще и в спину когтями впивался, подгоняя, словно я была лошадью, которую необходимо пришпоривать.
