– Просто настоящая трагедия – то, что случилось с этим парнем, Тором, не находишь?
Она постаралась, чтобы вопрос прозвучал достаточно равнодушно, и проглотила последний кусочек овечьего сыра.
Бармен кивнул.
– Ужасно. Такой хороший парень.
– Ты его знал?
Кожаный Жилет пожал плечами.
– Я знал, кем он был. Но здесь он не зависал, если ты это имеешь в виду.
– Он что, совсем не пил?
– Думаю, все молодые люди в деревне время от времени выпивают – развлечений-то у нас здесь, прямо скажем, не так уж много. Просто в выходные он никогда не появлялся здесь с прочей молодежью.
– Но он ведь вроде был довольно популярной личностью. Я видела, как он вчера вечером играл в футбол.
– Ну да, был… Как я и говорил, вообще-то я его не знал, вот только говорят, он был другим.
– Что значит другим?
Кожаный Жилет снова как-то неопределенно пожал плечами. Ханна поняла, что таким образом от него ничего не добьется.
– В курсе, где его нашли?
Ханна старательно скрывала свой интерес за небрежным тоном.
– У воды. Чуть южнее гавани.
– Южнее?
Ханна попыталась оживить в памяти план деревни – ведь она же его видела и должна помнить.
– Это рядом с рыбацкими лодками?
Отрицательный взмах покрытого воском хвоста.
– Нет, рядом там, собственно говоря, нет ничего. На мой взгляд, весьма загадочное место.
Ханна сделала над собой усилие; чтобы не показать, насколько заинтригована, она взяла с тарелки последнюю корочку хлеба и принялась ее жевать.
– Что ты имеешь в виду?
Бармен развел руками, как будто снимая с себя всякую ответственность.
– Просто странно. Я имею в виду, что ему там было делать? Там ничего нет – один лишь сырой луг.
– А может, его труп прибило туда. К примеру, с моря.
– Не думаю. Тогда бы он должен был проплыть через шлюз, а это сложно, да к тому же у входа практически нет течения. Зато там много лодок, и невозможно себе представить, чтобы никто его не заметил.
Ханна кивнула.
– Я слышала, его нашел отец. Ты не знаешь, он специально отправился на поиски?
– Вероятно. Иначе как бы он там оказался?
Ханна снова кивнула – хороший вопрос. Бармен тем временем повернулся к вновь прибывшему клиенту – даме с собакой. Они заговорили, и до Ханны долетело несколько слов, в беседе опять прозвучало имя Тора. Эта смерть заставила говорить о себе всю деревню. Ханна сделала большой глоток кофе с виски, ощутила, как алкоголь наполняет все ее тело, почувствовала себя легкой, легкой, легкой. Ей захотелось поддаться этому чувству, выпить еще с десяток чашек этого волшебного напитка, захотелось прекратить думать. Слишком много вопросов, на которые нет ответов, просто невозможно сложить воедино все фрагменты этой головоломки. Да и не ее это дело. Ее дело – написать детектив, а она тут суетится и теряет зря время в поисках возможного убийцы. Который, вполне вероятно, существует лишь у нее в голове, как плод больного воображения. А что? В этом действительно есть смысл. Вчера вечером Тор играл в футбол. После этого они с друзьями пропустили по паре пива. По дороге домой он, пьяный, свалился в воду, его отец, встревоженный тем, что сын не вернулся, отправился на его поиски. Йонни, прослышав о гибели лучшего друга, пропал, как случалось уже не раз. Наверняка еще до вечера появится. А след удара за ухом, вероятно, появился, когда Тор упал в воду. Ханна вздохнула и допила свою чашку. Ей следует отправиться домой и продолжить писать как прежде, фантазируя о реальности, вместо того чтобы пытаться ее просчитать и получить очередное разочарование из-за того, что все произошло случайно. Нет уж, лучше создавать убийство на словах, чем убеждаться, что его не было. Она достала кошелек, отсчитала нужную сумму, положила деньги на стойку, соскользнула со стула на пол. И внезапно замерла. Как понимать, что Тор был другим? Каким это другим? В тот момент дверь у нее за спиной с грохотом распахнулась и в бар ворвался молодой рыбак. Куртка на нем развевалась, глаза сверкали.
– Jonni er inni hjá Þór. Hann er með haglabyssu!
Все бывшие в помещении застыли, женщина с собакой уронила свой стакан. Ханна в испуге обернулась к бармену:
– Что там случилось?
– Йонни в доме Тора, у него дробовик!
14
Никогда еще Ханна не видела, чтобы Кожаный Жилет двигался так быстро. Сама она оставалась самой трезвой среди посетителей и потому успела вскочить вместе с Кожаным Жилетом в его автомобиль, припаркованный тут же у бара. Ремень безопасности заело, он накидывался лишь на правое плечо, так что она была вынуждена вцепиться обеими руками в ручку на потолке салона. Бармен несся сквозь деревню, не разбирая дороги, как будто на съемках фильма в стиле «экшн». Они долетели до нужного дома за пару минут, и Кожаный Жилет выпрыгнул из автомобиля. Ханна отчаянно сражалась с ремнем – зараза такая, он никак не хотел открываться! Отнюдь не грациозно скорчившись, она перебралась на соседнее сиденье и, чуть не выпав из машины, догнала водителя у самых дверей. Он принялся что было сил трезвонить в дверной звонок. Ханна с ошеломленным видом следила за его действиями.
– Не находишь, что довольно невежливо вот так врываться в дом?
– Это чрезвычайная ситуация!
Сердце Ханны чуть не выпрыгивало из груди, она переминалась с ноги на ногу, внутри все напряглось. Она взялась за дверную ручку, посмотрела на спутника и, дождавшись от него одобрительного кивка, распахнула дверь. На мгновение затаив дыхание, она прислушалась: крики молодого человека, ответы какого-то старика, женский плач… Новоявленная парочка спасателей поспешила в комнату. Там какой-то худой юноша в джинсах и майке, но босиком, рыдая, целился из охотничьего ружья в лоб отцу Тора. Виктор и судмедэксперт обращались к нему, очевидно, пытаясь о чем-то договориться. Мать Тора сидела спрятав лицо в ладони. Элла на манер щита заслоняла ее своим тщедушным телом и внимательно следила за развитием ситуации. Остальные собравшиеся потихоньку хныкали и причитали.
– Jonni, slepptu byssunni!
[24]
Ханна с удивлением взглянула на своего спутника. Она и не подозревала, что голос его может звучать столь авторитетно. Вероятно, он привык перекрикивать пьяных, а может, даже разнимать драки и имел определенный опыт в разруливании потенциально опасных ситуаций. Все в комнате обернулись и уставились на Кожаного Жилета и Ханну. Ей сейчас больше всего хотелось стать невидимой. К бармену же было приковано общее внимание еще и потому, что теперь ствол ружья смотрел прямо на него. У юноши, который по предположению Ханны и был Йонни, взгляд был явно испуганный.
