– Тот бездомный парень. У него сзади на голове огромная шишка.
Дама с собакой со значением посмотрела на Ханну.
– Гисли?
Ханна была удивлена. Неужели такое возможно? Слегка помедлив, дама с собакой кивнула. Прежде чем Ханна успела открыть рот, чтобы задать очередной вопрос, и пес и его хозяйка были уже за дверью. Ханна посидела в баре еще некоторое время. Только сейчас до нее дошло, что она так и не узнала у женщины ее имя.
27
Разумеется, Гисли в его убежище не было. Прежде чем отправиться туда, Ханна выпила еще один кофе с виски, поскольку – кто знает? – а вдруг Гисли и вправду был убийцей? Ханне было трудно смириться с этой мыслью, возможно поэтому она не была так уж сильно напугана. Так или иначе, однако Гисли в ее представлении как-то не укладывался в рамки человека, способного на убийство. Или, быть может, все мы готовы совершить убийство, если так уж сложились обстоятельства? А Ханна не исключала, что тем вечером с Гисли все получилось именно так. Он встретил Тора, они почему-то поскандалили, и все закончилось дракой. Тор разбил о голову Гисли водочную бутылку, а Гисли, в свою очередь, ударил его по шее каким-то тупым предметом. Тор свалился в воду, Гисли психанул и удерживал его голову под водой, пока безжизненное тело не перестало дергаться. Потом под грузом вины за содеянное он отправился в «Браггин» и напился до поросячьего визга. Вернувшись на место преступления, он увидел, как Эгир вытаскивал из воды труп сына. Все прекрасно укладывалось в картину преступления. Ханна где-то читала, что многие убийцы, расправившись со своей жертвой, сами обращаются в полицию. Если у Гисли действительно есть рана от водочной бутылки, то с большой долей вероятности можно утверждать, что он и является убийцей. От этой мысли ей стало как-то грустно.
Сидя под навесом в ожидании Гисли в его маленьком королевстве, Ханна поджала под себя ноги и наблюдала за разбивающимися о каменистый берег волнами. Постепенно в ней начало расти какое-то чувство, а если быть точнее – тоска. Ей было тоскливо оттого, что рядом нет Маргрет, которая могла бы сейчас сидеть вместе с ней и смотреть на море. Эта мысль странным образом согревала ее. Ханна представила себе ночь в хижине, тела их переплелись, спасаясь от ветра…
– Обожаю, когда мне наносят визиты!
Ханна вздрогнула, смутившись от своих фантазий, как будто все окружающие могли их видеть. Под навесом совсем рядом с ней возникла довольная физиономия Гисли. Вообще-то на лицо убийцы она была явно не похожа, но кто знает, как оно, собственно говоря, выглядит? Может, должно улыбаться, как лицо Гисли, может, вокруг глаз у него должна быть сеть дружелюбных морщинок, а по губам можно прочесть чуть насмешливое внимание к ней как к женщине. Ханна постаралась выглядеть как можно более спокойной и собранной, однако заметила, что при этом пульс у нее участился.
– Я просто хотела проверить, как у тебя дела после позавчерашнего вечера.
– Спасибо. Очень мило с твоей стороны.
Гисли присел рядом с ней; похоже, он был искренне тронут ее заботой. Порывшись в пакете, он выудил оттуда две бутылки пива и одну протянул Ханне. Она отрицательно мотнула головой – ведь не алкоголичка же она в самом-то деле, чтобы стрелять выпивку у какого-то оборванца.
– Мне постоянно не дает это покоя.
Открыв левой рукой пиво, Гисли посмотрел на море. Ханна внимательно следила за ним; кровь по-прежнему стучала в висках с бешеной скоростью. Она попыталась привести в порядок дыхание. Неужели он хочет сделать признание?
– Картина того, как Эгир вытаскивает Тора из воды. Она все время возвращается, приносит чувство тревоги. И жалости.
Ага, признание так и не прозвучало. Ханна придирчиво рассматривала Гисли. Нет ли у него где-то ран от бутылки? Трудно сказать, поскольку шапка у него натянута по самые уши. Ханна поднесла ладони к своим ушам.
– У меня сейчас уши отвалятся от холода.
Гисли взглянул на нее.
– Тебе надо было надеть шапку. В Исландии в ноябре без шапки… Глупо.
– Знаю, я просто дома забыла.
– Хочешь, надень мою?
– Не хочу тебя раздевать.
Однако прежде, чем Ханна успела сказать что-то еще, Гисли снял свой головной убор и водрузил его на застывшую голову Ханны. От шапки пахло. Ханна постаралась абстрагироваться от этого, а также от мыслей о всех тех бактериях, которые прямо сейчас перемещаются с головы Гисли на ее собственную голову. Она не могла заставить себя поднять на него взгляд – как же просто оказалось выцыганить у него шапку. Доброта его была видна невооруженным глазом.
– Как? Лучше?
Ханна кивнула и улыбнулась.
– Спасибо.
Она потихоньку повернулась к Гисли и осмотрела его голову. Волосы были спутаны так, что здесь могли помочь только ножницы. Вдобавок они еще и прилипли к коже. Как бы там ни было, но Ханне не удалось разглядеть ничего, похожего на рану или шишку. Чтобы осмотреть голову с другой стороны, ей пришлось придумывать какой-то предлог. Она встала, раскинула руки и, распахнув объятия, шагнула навстречу несущимся снаружи озорным порывам ветра.
– Ах, свежий воздух! Это замечательно!
– Ты больше не мерзнешь?
То ли с усмешкой, то ли вполне серьезно Ханна всплеснула руками, как будто только сейчас обнаружила, что на свете существуют такие явления, как погода и ветер.
– А что ты хочешь от нас, городских? С природой у нас особые отношения. Мы и любим, и ненавидим ее одновременно. Это как со свиданием: с одной стороны, мы его с нетерпением ждем, а с другой – не знаем, как одеться.
Гисли ухмыльнулся и сделал глоток пива.
Вернувшись под навес, Ханна как бы ненароком села по другую сторону от Гисли. Осмотрев его голову на предмет наличия улик, она снова ничего не обнаружила. Тяжело вздохнув, она попыталась собраться с силами, чтобы сделать следующий шаг, избежать которого ей так хотелось, но не удалось. Она погладила Гисли по волосам.
– У тебя роскошные волосы.
– Правда?
– Правда. Сразу видно – густые и красивые, вот только нужно бы их…
– Подстричь?
Ханна кивнула. Прикрыв глаза, она начала ощупывать кожу головы Гисли, стараясь выдать это за дружеское прикосновение. Рука ее слегка поглаживала череп, продвигаясь все дальше и дальше. Ничего. Лишь свалявшиеся грязные волосы. Никаких шишек, но вот! На затылке ей удалось нащупать небольшое вздутие, а также кое-что, на ощупь напоминающее рану. Она снова легонько потрогала это место – ему наверняка должно быть больно. И в тот же момент почувствовала, что Гисли стиснул ее запястье.
– Прошу прощения, но мне кажется, ты кое-чего не понимаешь.
Улыбку на его лице сменила странная гримаса, значение которой было Ханне непонятно.
– Прости, но я вовсе не…
