Среди моих многочисленных уроков по католицизму, таких как «Ветхий Завет», «Новый Завет» и «Христианские Священные Писания», был один, который мне нравился больше всего: «Пойми свою веру». Это были не просто списки псалмов и стихов, которые нужно было выучить наизусть, а исследование понятия веры. Безусловной веры в то, что бросает вызов логике и ведет вас по жизни. Вот это мне было близко, хотя и в совершенно другом контексте. В МОЕЙ ЖИЗНИ БЫЛИ ОПРЕДЕЛЕННЫЕ ВЕЩИ, НА КОТОРЫЕ Я БЕЗОГОВОРОЧНО ПОЛАГАЛСЯ И В КОТОРЫЕ НЕПОКОЛЕБИМО ВЕРИЛ, — ЛЮБОВЬ МАТЕРИ, МОЯ ЛЮБОВЬ К НЕЙ И ЛЮБОВЬ, КОТОРАЯ НАПОЛНЯЛА МОЕ СЕРДЦЕ ПРИ ИГРЕ НА ИНСТРУМЕНТЕ. Поэтому, без общепринятых структур и правил, обычно сопровождающих подобные вещи, я счел музыку своей религией, музыкальный магазин — своей церковью, рок-звезд — своими святыми, а их песни — своими гимнами.
Это была безусловная вера, о которой я размышлял, сидя перед мерцающими свечами в своем панк-роковом храме.
Было ли это колдовство? Я сходил на викканскую церемонию и обнаружил, что она очень похожа на тот мой невинный подростковый эксперимент. Но могу назвать свою маленькую церемонию только тем, чем она была для меня в то время: призывом использовать силу Вселенной, чтобы исполнить мою самую большую мечту. Легко списать все это на совпадение, но, когда я пишу это сегодня, имея и татуировку в виде логотипа с тремя кругами и число «606» готическим шрифтом на запястье, приходится думать, что в ту ночь я определил свою судьбу, используя «закон притяжения», призывая Вселенную, задействуя высшую силу или что там еще. Я просто знаю, что сегодня успех, о котором я молился в ту ночь в гараже, нашел меня.
Или, может, я продал свою душу за рок-н-ролл?
Часть вторая
Развитие
Смотри не облажайся
«Ладно… Сыграешь что-то из Zeppelin, AC/DC или вроде того?»
В кресле напротив моей барабанной установки сидел не кто иной, как Франц Шталь — легендарный гитарист наикрутейшей вашингтонской хардкор-панк группы Scream. Будучи семнадцатилетним фанатом группы, я буквально трясся от волнения и сидел за ударными, сжимая в потных руках разбитые барабанные палочки в предвкушении джема со своим кумиром. Было совершенно ясно, что эти чувства не взаимны. Франц ожидал этого прослушивания примерно с тем же энтузиазмом, что и похода к стоматологу за лечением пульпита.
«Нет, чувак… Давай сыграем песни Scream!» — практически закричал я. Он оторвался от гитары на коленях, удивленно поднял большие голубые глаза и спросил: «Серьезно? Какие песни ты знаешь?»
Я только этого и ждал. Посмотрев Францу прямо в глаза, голосом Клинта Иствуда из фильмов я уверенно сказал: «Я знаю их все…»
Вскоре обшарпанный темный подвал этого хэдшопа
[22] в Арлингтоне, штат Вирджиния, взорвался оглушающими криками гитары и безумными ритмами. Мы с Францем прошлись по всему их репертуару, альбом за альбомом, играя даже еще не выпущенные песни (да, возможно, у меня была парочка бутлегов…). С каждой песней я видел, как у Франца улучшается настроение: я мог сыграть каждый куплет, каждый припев, каждую концовку, учить меня было не нужно. Он не знал, что его песни намертво засели у меня в голове. В конце концов, если не считать того единственного урока игры на барабанах («Ты держишь палочки вверх ногами, Дэвид»), по сути, я научился играть на ударных по песням Scream.
Мое крещение панк-роком состоялось всего несколько лет назад, и я начал собирать пластинки с рвением изголодавшегося наркомана в ломке, тратя все заработанные деньги на любой альбом, который удавалось найти в секции «хардкора» в магазине Olsson’s Books and Records в Джорджтауне — одном из немногих, в котором реально продавалась андеграундная музыка. Все до последнего цента из заработанного в пиццерии и стрижкой газонов я тратил на расширение коллекции альбомов громкой, быстрой и прекрасной в своей примитивности музыки, которые радостно покупал, протягивая смятые купюры и тщательно посчитанные монетки. После я как можно быстрее бежал домой, ставил на проигрыватель, изучая в подробностях обложку (от дизайна до выходных данных), и раз за разом слушал пластинку, выставляя концертную громкость. Мама была очень толерантной женщиной, позволяя мне слушать все, что я захочу (иногда даже сатанинский дэт-метал).
Правда, Scream были не такими. Их музыкальность и динамика были глубже и шире, чем у большинства других хардкор-групп, и включала элементы классического рока, метала, ска или даже регги. Но самое главное, у их песен были пробуждающие во мне поклонника The Beatles запоминающиеся мелодии (то, что в других панк-группах заменяли атональным шумом из-за отсутствия песенного таланта). К тому же их барабанщик Кент Стакс — настоящая сокрушающая природная стихия. Очевидно, что, в отличие от большинства ударников-самоучек из других групп, он понимал ударные на более глубоком уровне. Его скорость и точность невероятны. По нему сразу было видно, что он не раз репетировал свои парадидлы
[23] — просто Бадди Рич
[24] в «Мартинсах» и кожаной куртке.
Я сидел и подыгрывал своим пластинкам Scream, выстукивая парой огромных барабанных палочек для маршевого оркестра по подушкам, пока пот буквально не начинал стекать с окон спальни, изо всех сил стараясь подражать молниеносной игре Кента на барабанах — задача не из легких.
В то время у меня не было своей группы, не говоря уже о барабанной установке, но это не имело значения. Я закрывал глаза, представлял себя барабанщиком Scream и выбивал ритмы любимых песен, как если бы они были моими собственными. Scream образовались в 1979 году, после того как увидели выступление легендарной группы Bad Brains в крошечном клубе в центре города под названием Madam’s Organ. Это были лучшие друзья, которые познакомились в старших классах, создали одну из самых влиятельных панк-групп Америки и были намного старше меня. Они стали местными героями, уважаемыми всеми музыкантами в этом кругу, и я ходил на их концерты при любой возможности. Главный вокалист Пит Шталь летал по сцене, словно одержимый духом Джима Моррисона, басист Скитер Томпсон с железобетонной точностью держал грув, а гитаристы Франц Шталь и Харли Дэвидсон (да-да, вы правильно прочитали) были ослепляющим дуэтом хрустящих ритмов и соло. Как бы ужасно это ни звучало, я часто мечтал, что однажды, когда я буду стоять в толпе на концерте Scream, по громкой связи раздастся объявление: «Мы приносим извинения за неудобства, но из-за чрезвычайной ситуации с барабанщиком группа Scream не сможет выступить сегодня вечером. Если только… Если только в зале нет кого-то, кто мог бы заменить его…» — и тут я бы выпрыгнул из зала прямиком к ударной установке и спас положение. Наивно, да, я знаю, но слушайте… можно же ребенку помечтать…
