Это был настоящий прорыв, но понять механику возникновения заболевания еще не значит найти способ предотвращать или лечить болезнь.
Однако в 1897 году в Индии британский бактериолог Рональд Росс обнаружил паразитов одной из форм птичьей малярии в желудке определенного вида комара. В то же время в Риме Джованни Грасси и его коллеги нашли паразита человеческой малярии в комаре Anopheles. Таким образом была выявлена ключевая роль комаров в роли межвидовых переносчиков болезнетворных микроорганизмов. Важно отметить, что это обозначило цель, которая даже в то время была достижима: нужно было просто уменьшить популяцию комаров, избавившись от мест, где они любили жить, таких как водоемы со стоячей водой.
Идея о том, что желтая лихорадка также передается комарами, впервые была высказана кубинским врачом Карлосом Финлеем в 1881 году. Эпидемии малярии, желтой лихорадки, холеры и других болезней были огромной проблемой для Кубы в XIX веке. Финлей заметил, что районы, где появлялась желтая лихорадка, совпадали с местами обитания комаров, поэтому он изучил, как они питаются
[214]. Его презентация в Королевской академии медицинских, физических и естественных наук в Гаване была встречена недоверием. Идея о том, что крошечное насекомое может убить взрослого человека, была слишком радикальной, чтобы воспринимать ее всерьез. Поэтому Финлей решил получить дополнительные доказательства для проверки своей гипотезы, используя сотни добровольцев, которые позволили укусить себя инфицированным комаром. Несмотря на то что это был самый непосредственный (хотя и очень опасный) способ доказать его идеи, результаты все равно были сочтены неубедительными
[215]. Оглядываясь назад, мы теперь знаем, что его эксперименты потерпели неудачу, поскольку используемый Финлеем инкубационный период — количество дней между заражением комара и укусом новой жертвы — был слишком коротким
[216]. Важный фактор, касающийся инкубации, был обнаружен несколько лет спустя Генри Картером, который служил офицером по карантину в американских портах Мексиканского залива. Он обнаружил, что время между заражением человека и первым появлением симптомов желтой лихорадки составляет около пяти дней. Таким образом, введение семидневного карантина для судов, следующих из Мексики или Кубы в США, предотвратило проникновение желтой лихорадки
[217]. Картер продолжил исследования, изучая случаи желтой лихорадки в отдельных фермерских домах и наблюдая, сколько времени проходит, прежде чем посетитель фермы заразится этой болезнью.
Доказательство правоты Финлея пришло во время десятинедельной испано-американской войны 1898 года, когда американские войска вторглись на Кубу. Желтая лихорадка и малярия быстро распространились среди войска, пока 75 % личного состава не стали негодными к службе, и армию пришлось отозвать. В боях погибло менее тысячи американских солдат, но более 5000 умерли от болезней, особенно от желтой лихорадки. Несмотря на эти неудачи, США выиграли войну и захватили страну. После создания военной администрации США для поиска решения была создана Комиссия по желтой лихорадке. С помощью Финлея комиссия перепроверила его идею с комарами, используя более длительные инкубационные периоды, на этот раз с успехом. После нескольких лет экспериментальной работы и преждевременной смерти некоторых членов команды были сделаны следующие выводы:
1. Желтая лихорадка не передается через постельное белье и одежду.
2. Болезнь передается через укусы комаров, ранее пивших кровь больных.
3. Найден конкретный виновник — теперь он называется Aedes aegypti.
4. Самки, пившие кровь зараженного человека и кусающие здоровых особей в течение десяти дней после этого, не становятся переносчиками возбудителя. Необходим интервал в двенадцать дней и более
[218],
[219].
Это новое знание было быстро применено на практике в Гаване майором Уильямом Горгасом, главным санитарным врачом города. Он приказал изолировать больных желтой лихорадкой в зданиях, завесив двери и окна сетками для защиты от комаров. Отряды солдат прочесывали город, уничтожая комаров, как летающих взрослых особей, так и живущих в воде личинок. В течение пяти месяцев желтая лихорадка была ликвидирована в Гаване. Хотя никто не знал, что на самом деле представляет собой возбудитель инфекции, знание слабого места в его жизненном цикле означало, что болезнь можно было остановить.
Этот успех случился как раз вовремя для американского проекта Панамского канала. Теперь американцы знали, что причина, по которой так много людей погибло во время попытки французов построить канал, заключалась в том, что Панамский перешеек кишел комарами — переносчиками малярии и желтой лихорадки. Отправка десятков тысяч строителей в такой регион без защиты от насекомых, как это сделали французы, закончилась катастрофой неизбежно. Американское правительство должно было добиться, чтобы с их рабочими такого не случилось. Поэтому в 1904 году они послали Горгаса осмотреть местность и разработать план действий. Еще до того, как строительные бригады начали строительство, Горгас принялся за уничтожение комаров в зоне канала. Все водоемы с медленно текущей или стоячей водой были обработаны инсектицидами для уничтожения личинок комаров. Водоемы со стоячей водой, где могли размножаться комары, осушили. Были также осушены болота и построены системы очистки воды, поэтому не было необходимости собирать дождевую воду. Окна зданий, предназначенных для использования бригадами строителей, закрывались проволочными сетками. Медицинские работники осматривали здания на наличие комаров и их яиц. Весь запас серы в США был использован на обеззараживание помещений. Все заболевшие работники отправлялись на карантин. К 1906 году, менее чем за два года после начала работ, желтая лихорадка исчезла из зоны канала, а заболеваемость малярией значительно снизилась
[220].
Теперь строительные работы могли проходить в гораздо более безопасных условиях, хотя и не для всех рабочих. Защищенное жилье не предоставлялось темнокожим рабочим, в основном выходцам из Вест-Индии. Им приходилось жить в палатках за пределами зон, защищенных от комаров. В результате уровень смертности во время строительства канала был в десять раз выше у темнокожих рабочих, чем у белых: умерли 4500 темнокожих и только 350 белых
[221]. Помимо болезней, многие все еще умирали в результате несчастных случаев, таких как оползни и взрывы динамита.
