Анализ картины лазерных ударов помог это подтвердить. Они оказались полностью случайными. Машины, купола и люди не были мишенями, но, если оказывались на пути, поражались лазером.
Единственное исключение из случайности попаданий относилось к черной линии, которую видела Бах. Тик-Так нашел способ избежать стрельбы непосредственно перед собой, тем самым нарушив приоритетный приказ. Так он избежал возникновения облака пыли и камней, сквозь которое станции пришлось бы пролететь уже через несколько секунд.
Было принято решение не наносить по станции ответный удар. Никто не был этим доволен, но никто и не смог предложить что-либо, кроме полного уничтожения.
Но действовать следовало немедленно. Очень скоро общественность начнет задумываться над тем, почему этот опасный объект не был уничтожен до сближения с Луной. Присутствующее руководство полиции и представители мэрии согласились, что прессу придется допустить. Они спросили Гэллоуэй, могут ли рассчитывать на ее сотрудничество в руководстве этой фазой.
И Бах увидела, как Меган Гэллоуэй с удивительной скоростью взяла собрание в свои руки.
– Сейчас вам нужно выиграть время, – сказала она вскоре. – Наилучший способ получить его – разыграть ситуацию с девочкой, и разыграть ее жестко. Вы не были настолько бессердечны, чтобы подвергать опасности девочку, и у вас не было причин полагать, что станция представляла какую-либо угрозу. А прямо сейчас вам надо рассказать правду о том, что нам известно и что было сделано.
– А как насчет бессмертия? – спросил кто-то.
– А что? Это когда-нибудь все равно просочится. Можно спокойно выложить эту новость самим.
– Но это создаст у общества предвзятое мнение в пользу… – Вильхельм обвела взглядом присутствующих и решила не договаривать возражение.
– Это цена, которую нам придется заплатить, – спокойно проговорила Гэллоуэй. – Вы сделаете то, что считаете правильным. Я в этом уверена. Вы не позволите общественному мнению повлиять на ваше решение.
Ни у кого не нашлось, что на это возразить. Бах сумела сдержать смех.
– Важно ответить на вопросы до того, как они будут заданы. Советую начать работу над вашими заявлениями, потом вызвать прессу. А тем временем капрал Бах пригласила меня послушать ее очередной разговор с Чарли Перкинс-Смит, так что я вас сейчас покину.
Бах повела Гэллоуэй по коридору к пункту управления, восхищенно покачивая головой. На ходу она обернулась.
– Должна признать, ты очень ловко все провернула.
– Это моя профессия. Ты и сама крутая.
– В каком смысле?
– В том, что я перед тобой в долгу. И боюсь, что должна тебе больше, чем смогу оплатить.
Бах остановилась, искренне озадаченная.
– Ты спасла мне жизнь! – крикнула Гэллоуэй. – Спасибо!
– Ну и что, если так? Ты ничего мне не должна. Это не обычай.
– Что не обычай?
– Конечно, ты можешь испытывать благодарность. Я бы испытывала, если бы кто-нибудь надел мне шлем. Но попытка заплатить мне за это будет оскорблением. Знаешь, это как в пустыне – ты должен дать воды человеку, умирающему от жажды.
– Но только не в тех пустынях, где мне довелось побывать, – сказала Гэллоуэй. В коридоре они были только вдвоем. Гэллоуэй выглядела подавленной, а Бах испытывала неловкость. – Похоже, мы сейчас в культурном тупике. Я чувствую, что много тебе должна, а ты говоришь, что это пустяк.
– Не проблема, – отметила Бах. – Ты собираешься помочь мне выбраться из этой вонючей дыры. Сделай это, и я скажу, что мы в расчете.
Гэллоуэй покачала головой.
– Вряд ли я смогу сделать это теперь. Знаешь, кто был тот толстяк, на которого ты напялила шлем перед тем, как добралась до меня? Он спросил меня, кто ты. Он мэр Клавия. Он собирается поговорить с мэром Нового Дрездена, и ты получишь повышение по службе, пару медалей и, может быть, еще и премию.
Они смущенно переглянулись. Бах знала, что благодарность может равняться обиде. И подумала, что может разглядеть легкую обиду в глазах Гэллоуэй. Но в них читалась и решительность. Меган Гэллоуэй платит по своим долгам. И долг Кью-Эм Куперу она выплачивает уже десять лет.
По молчаливому соглашению они оставили эту тему и пошли разговаривать с Чарли.
* * *
Большинство собак не любили воздуходувку. Миссис Слишком Белая Задняя Поджилка была исключением. Она подставляла морду потоку теплого воздуха, когда Чарли направляла шланг над ее черным мехом, а потом вываливала язык с выражением такого восторга, что Чарли обычно начинала хохотать.
Чарли расчесала пышный мех на задней части ног собаки – тот был белым почти на дюйм выше, чем полагалось шелти-чемпиону. Всего лишь дюйм, и Слишком Белая была стерилизована. Она могла бы стать прекрасной матерью. Чарли видела, как она смотрит на чужих щенков и знала, что это печалит Слишком Белую.
Но в этом мире нельзя иметь все. Тик-Так повторял это достаточно часто. И нельзя позволять всем сукам щениться, иначе очень скоро окажешься по колено в собаках. Так-Так и это сказал.
По сути, Тик-Так говорил очень много такого, во что Чарли не хотелось бы верить. Но он никогда ей не лгал.
– Ты слушал? – спросила она.
– Во время последнего разговора? Конечно, слушал.
Чарли поставила Слишком Белую на пол и подозвала следующую собаку. Это оказался Энгельберт, которому еще не исполнился год, а потому все еще склонный к игривости, от которой ему уже полагалось избавиться. Чарли пришлось его отчитать, пока пес не успокоился.
– Кое-что из того, что она тебе сказала, – начал Тик-Так. – Кажется, она тебя огорчила. Например, о твоем возрасте.
– Глупости, – быстро ответила Чарли. – Я знаю, сколько мне лет.
Это было правдой… но не всей. Ее первые четыре собаки уже умерли. Самой старшей из них было тринадцать лет. С тех пор у нее было много собак. Самому старому и больному псу сейчас было шестнадцать. И он долго не протянет.
– Я просто никогда свои годы не складывала, – правдиво добавила Чарли.
– Для этого никогда не было причины.
– Но я не взрослею, – негромко сказала она. – Почему, Тик-Так?
– Не знаю, Чарли.
– Анна сказала, что, если я спущусь на Луну, возможно, они смогут это узнать.
Тик-Так промолчал.
– Она правду говорила? Про всех тех пострадавших людей?
– Да.
– Может, мне не следовало на нее злиться.
Тик-Так опять промолчал. Чарли тогда очень разозлилась. Анна и новая женщина, Меган, рассказали ей все эти ужасы, а когда они договорили, Чарли перевернула телевизионное оборудование и ушла. Произошло это почти день назад, и почти все это время они вызывали Чарли на связь.
