У Уилла вечер прошел на порядок спокойнее – он вернулся домой, предварительно условившись о встрече с приятелями, а к полудню следующего дня стоял на площади у так живо обсуждавшегося фонтана с драконом. Ждать ему пришлось недолго – минут через пять Кадер и Эсси помахали ему с тротуара, и он поспешил к ним. Обменявшись приветствиями, они направились в гости, как и условились вчера вечером.
– Слушай, Эсси, а этот твой Бернхард – кто? – попробовал заранее навести справки Уилл.
– Берн – мой друг и поручитель, – откликнулась она.
– Поручитель? – не понял Уилл.
– У нас так называют тех, кто берет на себя ответственность за арикъялна, проживающего первую жизнь с людьми, – пояснила Эсси. – Тех, кто может что-то подсказать, прикрыть, помочь, если что вдруг случится. Совсем одному ведь сложно справиться. Сколько ни готовься, все равно всего знать не будешь. А если за тебя никто не поручится, то и в Совете тебя к жизни с людьми не допустят: проблемы никому не нужны. Подобная подстраховка – залог безопасности для новичков. Вот с третьей жизни и дальше поручитель уже не обязателен – ты сам неплохо во всем разбираться станешь. Хотя лишним все равно не будет.
– Ух ты! – оценил Уилл. – А у Кадера тогда кто поручитель?
– А ты угадай, – подмигнул он.
Эсси сразу начала увлеченно разглядывать вывеску в кафе на противоположной стороне дороги.
– Ха! – усмехнулся Уилл. – Правда, что ли?
– Да, – не стала скрывать она. – Во время второй человеческой жизни уже можно за кого-то ответственность взять, несмотря на то, что сам имеешь поручителя.
– Как у вас все запутанно.
– Как есть, – пожал плечами Кадер. – Поверь, с нашей стороны некоторые ваши обычаи и законы тоже странно выглядят.
Уилл фыркнул.
– А к какому Берн принадлежит, м-м-м… – он замялся, подыскивая слово, – народу?
– А, это, – встрепенулась Эсси, – он кобольд. Живет, кстати, не один, а с человеком. С Терезой. Она, как и ты, знает о нас.
Уилл изрядно обрадовался. Как минимум он не один такой – периодически нервно посмеивающийся от осознания того, что теперь его восприятие реальности знатно изменилось. Нет, он и раньше предполагал, что на нем список посвященных не заканчивается, но лучше, как говорится, один раз увидеть.
– А они друзья или нет? – с заговорщицкой ухмылочкой поинтересовался Уилл.
Эсси закатила глаза. Что за бестактная прямолинейность! Вот она бы никогда не задала подобный вопрос.
– Сложно сказать, – наконец, уклончиво ответила она, – проводника своего она пережила, а кем они с Берном себя считают – это их дело. То, что она ему нравится, – это точно, иначе бы они вместе не жили. Но я не одобряю отношений с людьми – во-первых, детей у арикъялна и человека быть не может, а во-вторых – продолжительность жизни слишком разная. Осознание того, что точно переживешь супруга и будешь его хоронить… Ну нет!
Она поежилась.
– Но я не вмешиваюсь, это меня не касается. Берн замечательный, я его с детства знаю, Тереза тоже заботливая и приятная в общении женщина. Думаю, им хорошо вместе.
– Всякое бывает, – рассудил Кадер. – Если они счастливы, то почему бы и нет? Она тоже небось натерпелась – редко бывает так, что застаешь смерть проводника. Ты, кстати, не рассказывала мне об этом.
– Как-то речь не заходила, – пробормотала Эсси и быстро сменила тему. – Ну вот, мы уже на месте. Ведите себя вежливо, пожалуйста, ладно? Берн мне как дядя, и я не хочу за вас краснеть.
Пока они ждали хозяев, Уилл одернул куртку и скептически оглядел свои грязные ботинки. Не то чтобы его сильно заботил внешний вид, но раз уж такое дело, стоит хотя бы попытаться выглядеть прилично.
Дверь им открыл сухопарый мужчина среднего роста, с кустистыми бровями и сединой в кудрявых волосах. Его широкая улыбка сразу располагала к себе – видно было, что он хороший рассказчик и слушатель. «На вид ему лет шестьдесят, – мелькнуло в голове у Уилла. – Но Эсси говорила, что он уже шесть человеческих обликов пережил, а она знает его с предыдущего. По нему не скажешь».
– Эсси, милая! Рад вас видеть! Заходите скорее, – поторопил он стоявших на лестнице приятелей.
Эсси быстро юркнула в дом. Уилл и Кадер последовали за ней, не забыв поздороваться. Ундина и кобольд тепло обнялись, после чего он представил компании Терезу – невысокую темноволосую женщину. Она была ниже Эсси и на фоне мужчин казалась совсем хрупкой. Глаза цвета дубовой коры смотрели внимательно и сосредоточенно, а в руках, украшенных парой изящных колец и тонким браслетом, она держала вазочку с печеньем – видимо, их визит выманил ее из кухни.
Повесив куртку, Эсси тоже представила своих спутников. Кадер вызвал у Берна искреннее восхищение – оказывается, ундина много рассказывала про него кобольду. Он восторженно тряс руку джинна, повторяя, что переехать так далеко от родных краев – смелый и достойный поступок, и сетовал на то, что Кадер не побывал здесь раньше – хотя бы на прошлый Новый год. Уилл поначалу решил, что его вежливо игнорируют, но тут внимание Бернхарда переключилось на него.
– Ты не говорила мне, что решила стать проводником, – укоризненно обратился он к Эсси. – Где ты встретила этого замечательного молодого человека?
«Мы вломились к нему в квартиру, чтобы напоить его чаем» – чуть было не брякнула она, но решила, что это звучит слишком дико.
– Это Кадер его встретил, – заявила ундина, – и проводник тоже он. А у меня пока и без этого забот хватает.
– Это да, – помрачнел Берн. – Мы после твоего отъезда тоже еще одно получили. Ну да ладно, это потом, не будем пока о грустном. Скажи, – продолжил он, повернувшись к Уиллу, – он тебя не обижает?
Кобольд кивнул на Кадера.
– Я не думаю, что он вообще способен кого-то обидеть, – фыркнул Уилл, – но вы можете считать, что он меня запугал.
– Эй! – шутливо заворчал Кадер. – Это клевета!
Берн и Тереза дружно рассмеялись.
– А ты молодец, – похвалил Уилла кобольд. – Не дашь себя в обиду. Освоился, небось, уже?
– Более-менее, – уклонился от прямого ответа молодой человек. – Что-то сразу понятно, а какие-то моменты без пары бутылок не поймешь.
Берн снова покатился со смеху и хлопнул его по плечу.
– Так держать! Мы с тобой точно поладим.
После краткого обмена новостями гостей усадили за стол. Поначалу Кадер порывался помочь таскать еду, но его отстранили, и слегка обиженное выражение его лица почему-то ужасно веселило Уилла. Бедняге даже чай по чашкам разлить не дали, поэтому, пытаясь себя занять, джинн разглядывал кухню – светлую и просторную, с цветами в горшках, красивыми занавесками и множеством разноцветных кружек (некоторым был не один десяток лет).
А вот Эсси явно чувствовала себя в своей тарелке. С Берном они были знакомы с детства. Пару лет назад она как-то обмолвилась Кадеру, что он заменил ей отца. Отчасти так оно и было. Ее родной отец ушел из семьи, когда она была еще совсем крохой. Младшая сестра выскочила замуж при первой же возможности, а мать, не жаловавшая Эсси, которая, по ее мнению, «выросла вся в непутевого папашу-труса», уехала парой лет позже, утащив с собой все, что смогла увезти. Хорошо хоть дом оставила. Правда, в глубине души Эсси подозревала, что продавать его ей просто-напросто было лень, а в чемодан он явно не влез бы. Один Бернхард (хотя она предпочитала звать его настоящим именем – Бернштайнвинд) был в ее жизни с детства и ни разу не бросил. Где еще, как не в этом доме, ей было ощущать спокойствие и умиротворенность…
