Но, к сожалению, не пройдет и пары недель, как внутренний змей сомнения вновь поднимет голову и презрительно прошипит:
– Я ж-ж-же гов-ворил!
Глава тринадцатая,
в которой Уилл покидает город
Нас память – хитрый шальной предатель —
Заводит вечно в глухой тупик.
Что нам не нужно – все помним, нате!
А то, что важно, – забудем вмиг.
– Осторожно, немного правее, не урони… Вот так, хорошо! – командовал Уилл, поглядывая на Кадера, который, высунув язык и прищурив один глаз, аккуратно пристраивал очередной шар на разлапистую елку, царапавшую верхушкой потолок комнаты. К слову, искуственную, потому что настоящей, по мнению Эсси, было место исключительно в саду или в лесу. Остальные, впрочем, не возражали.
В коробке на диване лежали в ожидании своей очереди оставшиеся игрушки. Некоторые были намного старше Уилла: медвежонок со стертым глазом, сосновые шишки и трое барашков, похожих на облака сахарной ваты. В углу ютилась пара дирижаблей, которые Эсси безжалостно забраковала, сказав, что они никогда ей не нравились. Вместо них повесили купленные на днях круглобокие стеклянные яблоки и пивную кружку на синей ленте – тут уже инициатором выступил лепрекон.
– Раскомандовался тут! – ехидно прищурился Дирк. Он примостился на спинке дивана, облокотившись о стену и болтая ногами. – На вот, распутай этот кельтский узел!
Лепрекон швырнул в Уилла черный ком из проводов, в котором можно было с трудом узнать гирлянду с лампочками. Молодой человек ловко поймал похожий на птичье гнездо клубок – реакция у него благодаря занятиям спортом была неплохая.
– А вы вообще часто празднуете что-то вместе с людьми? – спросил он.
– Не то чтобы очень, – Эсси склонила голову набок, чтобы проверить, не перевешивают ли украшения на правой стороне елки. – Пожалуй, Новый год – единственный праздник, который распространен у арикъялнов. А все остальные – как сложится. Зависит от тебя самого, твоего мировоззрения и мест, где ты вырос. Хочешь – признавай все человеческие праздники, не хочешь – ну и ладно. Те, кто в Скрытых Городах большую часть жизни проводит, вообще могут о ваших праздниках знать лишь понаслышке или случайно сталкиваться. Как-то так.
Она развела руками.
– Нет, если ты живешь не в Скрытом Городе, многое праздновать все равно придется, – пояснил Дирк. – Ты должен быть хорошо знаком с традициями людей в месте своего проживания. Для этого мы экзамены и сдаем. Хотя иногда бывает так, что тебе все зачтут по нижней границе, а потом выходишь в мир и выглядишь там не умнее пенька в лесу. У меня знакомый кентавр в Америке был: экзамены закрыл кое-как, через левое ухо. Каждый месяц прибегал ко мне с выпученными глазами. «Что это?» – «Хэллоуин»; «Что это?» – «День благодарения»; «А это что?» – «День Святого Патрика». И так весь год, мать его! Я столько раз хотел его придушить! Останавливало только то, что его дух явился бы на собственные похороны и спросил: «А что это?»
Лепрекон обвел взглядом смеющуюся аудиторию и сделал вывод, что рассказ удался.
– Зато в каждом из Скрытых Оазисов весело и с размахом отмечают день основания, – продолжила Эсси, перестав хихикать. – Мне, правда, только пару раз доводилось это видеть – в Нибельштадте, в словенской части Альп. Меня Берн с собой брал. Там День города в октябре празднуется, стало быть, уже прошел.
– У нас, в Аль-Маанде, День города в феврале. А сразу за ним – День фонарей, – подхватил Кадер. – Получаются недельные гулянья со всеми вытекающими последствиями. Но красиво безумно! Конкурсы иллюзий, украшенные деревья на площади Утренней Звезды, песни и пляски по вечерам! Хотя Новый год у нас тоже достойно празднуется. Несколько лет назад даже петицию создали, чтобы можно было салют устраивать, но ее отклонили. Оно и понятно: все и так развлекаются как могут – хоть бы людей не привлекли, а тут еще салют посреди пустыни прятать бы дополнительно пришлось. Для этого с жителей надо увеличенный магический налог брать, а это мало кому понравится, в праздник-то. Поэтому все ходят смотреть салют в Дубай – недалеко и зрелище стоящее.
– А что за магический налог? – наморщил нос Уилл.
– А, это? Ну смотри, Скрытые Оазисы спрятаны от людей, так?
– Ну, – кивнул молодой человек, еще не совсем понимая, куда клонит его приятель.
– Вот. Чтобы все это поддерживать – магия нужна. Это – первостепенный вопрос. Иначе к нам все люди, живущие в окрестностях, заявятся, а вместе с ними и все спецслужбы ваши. Сейчас ведь даже пустыня или горы уже не помеха. Поэтому раз в неделю каждый арикъялн, живущий в городе – не важно, приехал он на время или живет там постоянно, – должен прийти и вплести часть своей магии в общую сеть заклинаний, защищающих и скрывающих город от посторонних глаз.
– Вау! – восхитился Уилл. – Так вот как все это работает!
– Да, – подтвердила Эсси. – Я платила этот налог каждый раз, когда мы оставались в Нибельштадте на несколько дней.
– Погоди, – задумался молодой человек. – Но вы же тратите силы на применение магии. Получается, тогда каждый въезд в Скрытый Город – жуткая морока? Вам же потом отлеживаться минимум день.
– Не совсем. Для того чтобы в городах силы не терять, у нас та̀ллеан есть.
– Что есть? – переспросил Уилл.
– Таллеан, – откликнулся Дирк. – Жутко дорогой и невероятно редкий. А вот что он из себя представляет – вопрос сложный. Вкрапления таллеана могут встречаться в мраморе, граните, песчанике, известняке, в чем там еще?.. Короче, его на любом горном склоне можно найти, из чего бы гора ни была. Только вот повезет найти его одному из миллиона и раз в сто лет, ага. Шанс – настолько мизерный, настолько эфемерный, что можно поколениями искать и не встретить ни одной крупинки. Собственно, поэтому его целенаправленно и не ищут почти – бесполезно. Эх, если б я нашел хоть кусочек, я б вообще работать перестал. Только вот продать его сложновато…
– Продать? – испугалась Эсси. – Ты бы в изолятор отправился! Им же запрещено торговать! Любой найденный таллеан несут в ближайший Скрытый Оазис. У нас, кстати, за это льгот немереное количество: от большинства денежных налогов освободят, дополнительно премию выплатят немаленькую. Да и потом во многом легче будет – нашедшие таллеан всегда на хорошем счету.
– Да-да, – скептически хмыкнул Дирк. – Это важно для общего блага и все такое, знаем, проходили. Таллеан используется для защиты городов, а не для личной выгоды. Но я бы просто ради интереса глянул, реально ли его кому-нибудь продать.
– Разве что преступникам каким, – обеспокоенно нахмурился Кадер. – Ты за себя-то не боишься?
– Что? – фыркнул он. – С чего бы это? И вообще, почему сразу преступникам? Может, ученым каким пригодится.
