Занёс деньги и Саймон Вудфорт.
– К свадьбе подарок, – с чуточку вымученной улыбкой сказал антрепренёр, – слышал, ты дом покупать собираешься.
Ни много, ни мало… триста долларов – почти столько же антрепренёр недодал в своё время за пьесу… Видно, что мистера Вудфорта давила жаба, но наладить отношения с начинающим политиком, у которого столько вооружённых молодцев, посчитал нужным. За счёт самого же попаданца… Впрочем, ссориться с ним Алекс не стал и пригласил на свадьбу.
Денег набежало достаточно много, и большая часть целевая: конкретному капитану, бойцу или отряду; вдовам и сиротам погибших бойцов; на поддержку ИРА от лавочников.
Вместе с подарком от антрепренёра, средств как раз хватило на приличный дом в Маленькой Германии. Три этажа, полуподвал, мансарда. Звучит громко, но общая площадь дома достаточно скромная – менее двухсот метров, даже с учётом полуподвала, мансарды и чердака. Дом стиснут с боков соседями, зато имеет задний дворик. Крохотный, порядка пятидесяти метров, но отдельный, обнесённый забором из щелястых досок. Во дворе угольный сарай, будочка туалета и пара чахлых, видавших виды деревьев, в которых Алекс не без труда опознал вишню.
Целевые деньги капитаны разделили честно, получилось очень неплохое подспорье. На отдельные дома никому не хватило, но… очень прилично. Тем более, с недавних пор офицеры ИРА стали получать жалование офицеров ополчения штата Нью-Йорк, а в придачу ещё и свою долю от десятины лавочников – очень скромную, не выше жалования высококвалифицированного рабочего. Сержанты ИРА получали немногим меньше, отличие достаточно символическое.
– Так правильней будет, – уверенно сказал Патрик на собрании, – деньги от ИРА фениям должны идти, потому как нормально работать у нас уже не выйдет. Ни времени на совмещение не будет, ни возможности. Сами понимаете, что не каждый хозяин будет терпеть такого работника. Но денег должно быть в меру, чтоб не рвались в капитаны всякие рвачи. Согласны?
– Согласны, согласны, – проворчал один из лейтенантов, народ одобрительно загудел, обсуждая предложение.
– А если я помимо где заработать смогу? Без ущерба для дела? – Озабоченно спросил немолодой сержант.
– Финниган, так? Слышал, ты вывески малюешь? – Спросил Аластор.
– Так-то маляром, как и ты, но вот подрабатываю.
– Подрабатывай, – пожал плечами Аластор, оглядываясь на остальных капитанов, – думаю, никто не против. Если не в ущерб должностным обязанностям, то почему нет? Ты вот вывески малевать, Фокадан может ещё пьесу напишет.
Активистам ИРА жалования не полагалось – не считая солдатского у тех, кто пошёл на службу. Зато во время дежурств в некоторых трактирах их кормили бесплатно, наливали кружку пива. Ну и помощь врача за счёт ИРА, случись чего с ними или их семьями. Немало, если задуматься.
Большая часть средств на поддержку ИРА пошла на спортивные клубы, коих открыли сразу несколько всего за пару дней. Примитивные, с убогим инвентарём… но там преподавался бокс – отныне и навсегда кельтский, фехтование и фланкирование
[108], атлетика, разные виды борьбы. Купили так же дом под штаб по соседству с домом Алекса.
Открыли и несколько бесплатных столовых для бедноты из своих. Работали там те самые вдовы и сироты, так что идея Алекса (который просто-напросто первый её озвучил) получила самое широкое одобрение общественности.
Но были и другие деньги… Так, история талантливого актёра и драматурга, вставшего на защиту Города, подхвачена некоторыми газетами.
Совпало так – людям требовалась позитивная информация, а её в разграбленном и сожженном Нью-Йорке немного. А тут… молодой, почти привлекательный… с романтичной амнезией
[109] и красивой (по мнению репортёров) историей любви.
Своей цели статьи достигли и люди охотно обсуждали личную жизнь попаданца. Настолько охотно, что по здравому размышлению, он решил уйти из театра Бауэри, да и вообще со сцены. Одно дело – стать любимцем публики за счёт таланта, а вот так… спасибо, нет.
Началось обсуждение, а потом… начали присылать деньги с пометкой к свадьбе. Достаточно много, чтобы купить ещё один дом по соседству. Алекс вознамерился так и поступить – логично же, верно? Можно сдавать комнаты, перестав думать о куске хлеба для семьи.
Но на свою беду… или благо? Он посоветовался будущим тестем?
– Потратить на свадьбу, – не задумываясь сказал Папаша, – пригласи всех.
В том же ключе выразилась и будущая тёща, да и сама Лира.
– Не понимаешь? – Удивилась невеста, прекращая целоваться и вставая с его колен – обручённым позволительны кое-какие шалости, – правда не понимаешь? Ах да… амнезия же… Просто у тебя так здорово получалось, что я думала…
Лира вздохнула и затараторила о былых временах, фениях, пятинах Ирландии и прочем. По её словам, Ирландия делилась на четыре провинции, и когда в новеньком ИРА появилось пять капитанов, все приняли это за знак. Тем более после того, как попаданец отказался стать лидером и стал первым среди равных.
– Милая, какой знак, если провинций четыре, а капитанов пять, – перебил невесту Алекс.
– Ещё и Тара
[110], что принадлежит верховному королю и считается пятиной, она тоже как пятина считается, хотя это и не пятина, – объяснила Лира.
Власть у короля скорее мистическая, чем военная, так что бард, который стал первым среди равных у фениев, ирландцами воспринимался именно как веяние былого и жирный такой намёк, что былое возвращается.
– Нет, милый, ты не можешь претендовать на трон (при этих словах попаданец облегчённо выдохнул), – это совсем-совсем другое! Ты как бы предвестник короля, понимаешь?
Ему нужно соблюсти старинные обряды кельтов как можно точнее, тогда Ирландия пробудится. Причём, по мнению невесты, выдавшей всё это с крайне серьёзным видом, пробудится как в мистическом смысле, так и в революционном.
В голове попаданца сразу проснулись крайне ехидные мысли, но язык удалось удержать за зубами. Чуть погодя приструнил и мысли: не самое идиотское поверье… если покопаться, то и на Руси найдётся великое множество не менее странных для чужаков традиций и поверий, которые могут стать причиной революционных настроений.
Осторожно расспросив Лиру, он убедился, что как короля или кандидата в короли его никто не воспринимает и не будет воспринимать. Предвестник короля своей деятельностью как бы подготавливает его приход и грядущую коронацию. Не более. Но и не менее.
