Заставив врага распылить силы на побережье и убедив в неизбежности уже массового десанта, русские войска ударили единым кулаком из Финляндии, прорвав оборону серией жесточайших штурмов. Патроны, снаряды – всё оказалось готово, всё лежало на складах.
Вторым эшелоном, подчищая за гвардией, пошло ополчение Петербурга, собранное, казалось бы, с бору по сосенке. Не так давно над петербургским ополчением посмеивались даже газеты союзников, а петербургский градоначальник выглядел перестраховщиком и карьеристом, решившим выслужиться перед императором.
Вот только среди командиров ополчения неожиданным образом оказалось очень много офицеров и солдат, оказавшихся в столице случайно. Кто прибыл на лечение после ранения, кого пригласили погостить дальние родственники – опять-таки после ранения или в ожидании назначения. Вызвали офицеров, давным-давно находящихся в отставке. И ведь что характерно, причины для такого сбора в каждом случае веские, никого не насторожившие, не связанные между собой.
– Операция, типичная для двадцать первого века, но не второй половины девятнадцатого. Не воюют сейчас так! Даже не в уставах дело, а в психологии людей. Переломить почти невозможно. Стоп! А почему я решил, что я один такой попаданец?
Алекс сел прямо на пол, ноги не держат. Обхватив голову руками, попытался вспомнить, где мог засветиться как попаданец и получается… много получается! Изобретения, песни, необычный формат пьес, бокс наконец – это только навскидку. Информация о знании русского языка Фокаданом тоже не тайна, в своё время романтическая амнезия популярного актёра и драматурга долго обсасывалась шакалами пера.
Почему не вышли на него? Как государственная машина, пусть даже работающая с великим скрежетом, могла пропустить несомненно полезного и потенциально опасного человека? Не прибрать к рукам слишком глупо, оставить без внимания – глупость не меньшая.
Рядовой обыватель из двадцать первого века, пусть даже ничего не знающий и не умеющий – сокровище для Сильных Мира Сего в девятнадцатом веке. Не отформатированные кусочки информации могут дать колоссальный толчок к развитию государства или корпорации.
Обрывки истории, задержавшие в голове. Рядовые для жителя двадцать первого века слова, наподобие пенициллина
[327]или тринитротолуола
[328]. Обрывок там, обрывок здесь и вот уже готова непротиворечивая история будущего – с политическими решениями, важными изобретениями, природными катаклизмами и прочим.
Судя по всему, второй попаданец вышел если не самого императора, то как минимум на одного из Великих Князей, иначе столь резкого разворота государственной машины не было бы.
Пусть коряво, криво, с большими огрехами и оговорками… Да, точно на одного из Великих Князей вышел другой. Потому что если он попал непосредственно к императору, то всё обстоит очень печально. Получается, что у Александра куда меньше власти, чем это кажется со стороны, и даже император вынужден действовать в стиле Штирлиц в тылу врага.
– Кто-то из Великих Князей, – сказал Фокадан сквозь зубы, – это объясняет решительность Александра и некоторые несостыковки его политики. Очень похоже на то, что попаданец ведёт игру, а Великий Князь, в свою очередь, тоже… Охо-хо…
– Но почему же тогда я оказался ненужным другому? Побоялся потерять статус? Хм… если попал никчемушник, понимающий собственную ничтожность и мучающийся от лютого комплекса неполноценности, то очень даже может быть. Или какой-нибудь совершенно бессовестный карьерист, опять-таки опасающийся конкуренции.
– Опять-таки бред. Судя по захвату Швеции, императора консультировали очень хорошие специалисты, слишком много деталей говорит об этом. Как вариант – во мне могли и не опознать попаданца. Какая-нибудь параллельная реальность… нет, это вовсе уж ерунда получается, – Алекс встал решительно и пробормотал под нос:
– Пока не соберу информацию о необычных людях в окружении русского императора или одного из Великих Князей, нужно прекратить ломать мозги. Всё равно, пока не будет достаточно данных, все измышления сродни гаданию на кофейной гуще. Хм… даже хуже, я могу такие версии навертеть сгоряча, что потом не замечу очевидного у себя перед носом.
* * *
Англия после победного для неё морского сражения, продолжает по очкам выигрывать у Франции – медленно, но неотвратимо. Какие там беседы ведут дипломаты союзников, бог весть, однако Пруссию продолжают рвать, не отвлекаясь на проблемы франков.
Былую державу расчленяют на части без какого-либо стеснения и дипломатических экивоков, всё происходит по праву сильного. Россия взяла себе Восточную Пруссию, но не остановившись на этом, разогналась и захватила все приморские провинции.
Александр сделал вид, что он тут ни при чём, это всё самодеятельность Черняева. Но где раз поднят русский флаг, там его спускать не должно. Фельдмаршала наказали княжеским титулом и почётной приставкой к фамилии – он стал теперь Черняевым-Прусским. В придачу к титулу дали огромные поместья на завоёванных землях – не только Прусскому, но и нескольким тысячам офицеров. Солдатам, что характерно, в этот раз не обломилось ничего. Ну да, это же не неудобья Кавказа, а цивилизованные места.
Куда денутся былые владельцы поместий, русского императора, судя по всему, волновало мало… Ан нет, несколько дней спустя скинутые с трона Гогенцоллерны, эмигрировавшие в Англию, объявили, что никогда не смирятся, и своим заявлением дали хороший повод. Александр сделал вид, что верит. После чего, раз уж война продолжается, объявил о том, что распускать по домам пленных пруссаков не будет. Раз уж война…
Несколько дней спустя, которые Фокадан встретил в госпитале – незалеченная контузия всё же дала о себе знать, последовали не менее интересные новости. Часть захваченных территорий император обещал вернуть законным владельцам после признания оными вассалитета.
Законными в таких случаях признаются послушные, готовые выполнять волю новых хозяев. В среде немецкой аристократии и пленных прусских офицеров немедля возник раскол. Одних манила возможность вновь стать коронованной особой, других – неплохой выход из создавшегося положения – в плену не сладко.
Объявить, что всегда стоял за свободу своей Малой Родины, после чего отринуть присягу узурпаторам Гогенцоллернам, технически недействительную после потери оными трона и получить свободу с новым гражданством. Несколько иными словами, но намёк в газете достаточно тяжеловесный.
– Могу поручиться, что таким образом могут сменить хозяев всё больше безземельные дворяне, – едко прокомментировал Алекс статью, которую вслух зачитывал один из соседей по палате. Чтец несколько подобострастно хохотнул, и политинформация продолжилась.
