– Вот и… не сбылось, – пожаловалась она своему отражению. – Не надо было рассказывать…
"Телевизионная" Алана грустно покачала в ответ головой. Она всё понимала, только сказать ничего не могла.
За окном расчирикались воробьи.
Глава 4
От падения в овраг Лёльку спасла бригада электромонтёров. По счастливой случайности, они прокладывали кабель неподалёку, и немедленно примчались на отчаянные вопли двух сестёр. Худой веснушчатый парень со смешно оттопыренными ушами, обмотавшись тросом, за другой конец которого держались двое его старших товарищей, рискнул проползти по дереву и снять с него девочку. Лёльке повезло – падая, она зацепилась за ветку хлястиком плаща и провисела на нём до прибытия помощи. Повезло трижды – выдержала ветка, пуговицы на хлястике и дерево, которое, хоть и гнулось-скрипело под тяжестью парня, но не сломалось. Господь бог, который, как известно, охраняет пьяниц и маленьких детей, в тот момент не отошёл по неотложным делам далеко за пределы своей канцелярии. Визжащую, расцарапанную, но живую и невредимую Лёльку вместе с тихо всхлипывающей сестрой доставили к родителям. Дома началось настоящее светопреставление. Бледная, перепуганная мама, целый час металась по квартире, мазала Лёлькины лицо и руки зелёнкой, успевая одновременно со слезами на глазах целовать дочь, и кричать на неё, угрожая выпороть. А в промежутках между этим хватала телефон и звонила в ЖЭК, чтобы они убрали, наконец, это проклятое дерево. Во всей этой суматохе был только один плюс – увидев перепачканный Аланин плащ, мама лишь отмахнулась от неё, и девочка, незаметно сунув испорченный подарок в корзину с грязным бельем, мышкой прошмыгнула в детскую.
******
После полудня страсти, наконец-то, улеглись. Мама начала накрывать на стол к приходу гостей, девочки играли в своей комнате. Алана с Людочкой, их ровесницей и соседкой по подъезду, укладывали кукол спать. Подозрительно молчаливая Лёлька, подобрав под себя ноги, сидела на кровати и хмуро разглядывала увядшую саранку. Несчастный цветок мама собиралась отправить в мусорное ведро, но Лёлька яростно кинулась на его защиту, отбила добычу, поход за которой едва не закончился трагедией, и бережно спрятала её в большую жестяную коробку из-под фломастеров. Какой с цветка теперь толк, непонятно, и как с его помощью можно было уничтожить Колдуна, было непонятно ещё больше. Над этой проблемой и ломала голову Лёлька, когда в детскую вошёл ещё один гость – сын близких друзей их родителей, и приятель самих девочек Никита Гордеев.
Никита был совсем взрослым – в конце июля ему исполнялось целых десять лет. Он заканчивал четвёртый класс, учился на одни пятёрки и знал всё и обо всём. Но самое удивительное заключалось в том, что Никита был, наверное, единственным человеком в мире, которому Лёлька заглядывала в рот, слушалась беспрекословно и никогда с ним не спорила (ну, или почти никогда). Из-за этого родители постоянно над ними подтрунивали, на что Лёлька злилась, а Никита по обыкновению не реагировал, и лишь однажды заявил: "Просто я умею находить подход к женщинам". Звучало многообещающе, и Никиткин папа задумчиво крякнул.
Увидев перемазанную зелёнкой Лёльку, Никита сходу оценил её внешний вид:
– Круто. Тебя столкнули в канализационный люк?
– Упала с лестницы, – задумчиво покачивая в коробке цветок, соврала Лёлька. Никита похмыкал, и сделал вид, что поверил. Но тема канализации всё равно никак не желала его отпускать, потому что недавно мальчик прочел в журнале статью о диггерах и очень ими заинтересовался. А ещё вампирами, о них он вообще постоянно читал.
– Давайте играть в вампиров в подземелье, – предложил он девочкам и, не дожидаясь ответа, начал на ходу сочинять правила: – Значит, так. Я буду Главным Вампиром. Лёлька будет моим заместителем-Призраком. А вы, – Никита поочередно ткнул пальцем в Алану и Людочку – будете жертвами.
– Я не хочу жертвой! – пискнула Людочка, однако Главный Вампир был непреклонен.
– Но кому-то надо ею быть, – Никита почесал в затылке и философски добавил: – К тому же, иногда это даже полезно. Чтобы не оказаться жертвой в жизни, нужно уметь примерить эту роль на себя в игре.
Никто ничего не понял, но все сразу с ним согласились. Потому что Никита был самый старший и очень умный. Он даже очки носил, настоящие, для зрения, а не с пластмассовыми цветными стеклами, как у Лёльки.
Главный Вампир огляделся вокруг и стянул со спинки стула тёмно-коричневую мамину шаль. Накинул её себе на шею. Шаль была длинная и широкая, так что Никитка запросто обмотался ею, словно плащом.
– Ну, круто, – снова сказал он. – Жалко только, что не чёрная.
Алану роль "жертвы" тоже не слишком воодушевляла, и в глубине души она даже порадовалась, что у мамы нет шали чёрного цвета. А то в чёрном Никита, пожалуй, слишком был бы похож на Колдуна. Наверное, Лёлька тоже об этом подумала, потому что лицо сестры приобрело какое-то странное выражение.
– Ну, ты и урод! – внезапно захохотала она, отложив коробку. – Тоже мне, вампир нашёлся! Где ты таких вампиров видел? Тебе бы ещё парик – и от нашей бабушки Люси не отличишь.
Девочки засмеялись вслед за Лёлькой. Никита надулся, и Алана даже успела (не без облегчения) подумать, что он обидится, и сам откажется от игры, но обрадоваться не успела.
– Так, ну-ка цыц! – сказал Никита, и Лёлька сразу смолкла, и никто этому не удивился. Так было всегда, потому что он обладал какой-то особенной властью над ней, хоть Лёлька по малолетству об этом пока не догадывалась. А вот Никита, вполне возможно, о чём-то и догадывался, кто его знает.
– Значит, я всё придумал, – он схватил с игрушечной кроватки лупоглазую куклу-блондинку и бесцеремонно сунул её подмышку. – Мы с Лёлькой, то есть, с Призраком, как будто похитили вашего ребёнка и спрятались в подземелье. Это там.
Никита показал пальцем в сторону ниши. Алана с Людочкой переглянулись, Людочка открыла рот.
– Ваша задача – найти нас и забрать ребёнка. На это у вас есть полчаса, а потом мы выпьем из него кровь.
– Фигня какая-то, – заспорила Лёлька. – Призраки не пьют кровь.
Никита рассердился:
– Слушай, ты чего всё время пререкаешься? Ты играть хочешь, или нет? Будешь кровососущим призраком!
Лёлька замотала головой:
– Нет! Я буду призраком девочки, которая умерла, сорвавшись с высокой скалы.
Алана замерла. Интересно, Лёлька сама-то понимала, насколько сегодня она была близка к тому, чтобы (по словам Никитоса) "примерить на себя эту роль в жизни"? Никита ещё раз подозрительно поглядел на "боевую раскраску" Лёлькиного лица и решил не усугублять.
– Ладно, будь, кем хочешь, – Главный Вампир милостиво махнул рукой, открыл дверь ниши и посторонился, пропуская даму вперёд.
– Ещё раз напоминаю. Мы заходим. Вы считаете до ста и заходите следом. Всем понятно?
– Всем понятно, – хором отозвались девочки.
