***
Чудесный миг растаял вместе с шумными шагами, доносившимися с лестницы. Алиса с Марианной все еще сидели, касаясь друг друга кончиками носов, как вдруг ближняя к ним простыня была одернута резким движением руки сына хозяина гостиницы. Он работал администратором и накануне очень долго и тщательно проводил совершенно ненужную проверку их поддельных паспортов при регистрации. Увидев происходящую сцену, Самир, а именно так звали этого пухлого невысокого парня двадцати пяти лет, стриженного, как все индусы, под модную копирку в барбершопе, остановился и немного оторопел. И когда Алиса повернулась к нему с недовольным лицом, он искусственно заулыбался, помахав им рукой.
– Привет!
– Привет. – Мрачно ответила блондинка.
– Я не помешал? – Он суетливо подсел на выступающую часть края крыши, где сидели девушки.
– Вообще-то… – Начала было Алиса, подняв вверх палец, но Самир быстро перебил ее, тыча в лицо смартфоном.
– Смотри, это у нас такие вечеринки проходят. Хотите сходить со мной? Там так улетно! Музыка, танцы, для вас все бесплатно, напитки и прочее. Это очень круто! – Он был очень оживлен, пролистывая перед равнодушными голубыми глазами весь список обещанных развлечений. – Вот такие колонки там стоят, смотри. Ой, а вам не страшно тут сидеть? Ну вы девчонки отчаянные.
– Нас все это не интересует. – Холодно отвечала Алиса.
– Ну тогда может… – Самир понизил голос. – Может вы по-другому отдыхаете? У меня есть гашиш, трава, ЛСД, все что захочешь. Я могу достать. Это точно. Все знают, что Самир может достать только первоклассный товар, никакой химии. Ух! Ты так улетишь с этого гашиша, не пожалеешь.
– Спасибо, нас это не интересует, я же сказала. Мы вообще не напрягаемся, чтобы так отдыхать. – Настойчиво повторяла Алиса.
– Да ну, что вам, молодым девчонкам здесь сидеть, пошли тусоваться. Это такой крутой клуб, очень престижный, только для богатых, музыка вообще качает, знаешь!
– Да, я вижу, как там элитно. Просто шикарнейшее место. – Саркастически ответила Алиса на нильдари, а Марианна прыснула от смеха.
– Не-не-не, пойдем со мной, зачем тут сидеть. Давай слезай с крыши, моя дорогая, а то улетишь вниз, по частям тебя никто не соберет, понимаешь. – Он покачал головой из стороны в сторону на индийский манер. – Скажи свой Инстаграм, хочу на тебя подписаться. Ты очень красивая, ты ведь из России? Ты гимнастка, да? Спортсменка, я вижу какая у тебя хорошая осанка. – Он заботливо похлопал Алису по спине, и она скривилась отпрянув. Он потянул ее за руку, желая во что бы то ни стало снять с опасной крыши, хотя, по-видимому, это было лишь поводом ее потрогать. – Я тебе говорю, убьешься, дорогая моя. Ты прям такая сладкая, моя дорогая, не могу на тебя спокойно смотреть. Пошли в клуб, а?
– Я никуда с тобой не пойду, отвали! – С грубым отвращением смотрела на него Алиса. Ему все-такие удалось стащить ее с края крыши и Марианна, которая уже стояла рядом, тихонько потягивая ее за руку в сторону выхода.
– Зачем так грубо. А? Ты что? – Нахмурился Самир, но Марианна предупредила разгорающийся конфликт.
– Прости, мы с тобой не пойдем, потому что мы лесбиянки и у нас свадебное путешествие. Так что не приставай к моей жене.
Алиса быстро взглянула на Марианну со смесью замешательства и лукавства. Индус тоже смотрел на нее прищурившись, будто не расслышав. Такого расклада Самир не ожидал и пока в его тугой, прокуренной гашишем голове, медленно вращались шестеренки мыслей, девушки уже бежали в свой номер. На лестнице он крикнул вдогонку.
– Да у вас просто не было нормального мужика!
Пастушок
Марианну разбудили звуки ситара
33 разносящиеся из портативной колонки, стоящей на комоде напротив кровати. Из окна проникали первые лучи солнца и запах сигарет – жильцы нижних этажей курили на балконе. Марианна нежилась в кровати, радостно прислушиваясь к небесным звукам. Как только Селдрион получил доступ к Интернету, он находил больше интересной, редкой, прекраснейшей музыки, чем Марианна слышала за всю жизнь. Ей было неловко осознавать, что он так быстро обогнал ее во всем. Быстрее выучил язык. Даже два, если считать, что по-русски он тоже немного говорил. С гаджетами освоился быстрее.
– Ну какого…! Даже проветрить нельзя! – Алиса вышла из душа в халате, захлопывая форточку с недовольством. – Зачем вообще курить? Это же просто… – Тут он прервался на полуслове, обернувшись к Марианне, которая уже сидела на кровати, поправляя волосы. Ей было стыдно, что она проснулась позже и не успела привести себя в порядок, пока он не увидел ее такой заспанной и растрепанной.
С быстротой мыши она проскользнула в душ, а Селдрион сел на подоконник и снова застыл, как статуя. Марианна даже не предполагала, насколько ему было противно находиться в этой грязной стране. Оборачиваясь по сторонам, ему казалось, что раньше здесь жил совсем другой народ. Древняя цивилизация… Именно они построили эти величественные храмы, написали небесную музыку, гармоничней которой нет даже у нильдаров, они обладали огромными знаниями о мире, дорожили тем, что было вокруг. Сейчас же здесь жили другие… Они мочились на стены, простоявшие несколько тысячелетий, бросали обертки и одноразовые тарелки прямо в городские канавы, постоянно шумели и никого не уважали. Видя все это, он понимал – что-то в этом мире не так. Вспомнился тот храм, который откапывали рядом с берегом Ямуны. Полностью погребенный илом реки. Сколько же веков упадка должно было пройти, чтобы целый комплекс скрылся под землей. Никому не нужный. Что же стало с этими людьми? Все его мысли были об этом.
Они шли по старым узеньким улочкам, окруженными с обеих сторон невысокими зданиями в каждом из которых на первом этаже был крошечный магазинчик или лавчонка, а Селдрион следил только за тем, чтобы не упустить ярко-малиновое сари его улыбчивой похитительницы сердца, но упадок окружающей культуры, нагонял на него неясную тень тоски. Вот что бывает, когда правители не живут чисто. Воруют, развратничают, думают только о себе, позволяют своим шакалам безнаказанно притеснять простой люд. Ему страшно было смотреть в глаза людям из низших каст. Столько горя он никогда не видел. И чувство несправедливости полыхало огнем в душе. До чего же довели народ. До полуживотного состояния… В России он такого не видел. Там другое. Все ходят такие занятые и вечно недовольные. Никто не улыбается, кроме детей, да и те скоро перестанут, как только примкнут к шестеренкам работающей без остановки машины по выкачиванию из людей жизненной силы и обмена ее на клеточку в муравейнике и новый телефон. Как грустно… Или это утренняя рага
34 навеяла на меня это… Бесконечные страдания мира людей. Цепляются за какие-то крохи. Радуются купленным на улице сладостям. Даже смешно. Вынуждены подбирать объедки со стола своих господ. И ведь еще стареют, болеют, умирают… Столько калек, как в их путешествии по Индии, он никогда не видел. Сидят под мостами, спят на дорогах и железнодорожных станциях. Жарят початки кукурузы прямо на обочине на огне, разведенном из высушенного коровьего навоза. Сердце его сжималось каждый раз, когда он видел это. Но ничего поделать не мог. По началу отдавал деньги, пребывая в непрекращающемся шоке от увиденного, хотя Марианна шла рядом, равнодушная ко всему. Привыкшая. Это так странно…и страшно. Не может человек постоянно чувствовать боль. Привыкает. Они привыкли к своей боли, она привыкла видеть подобных им. Иногда давала детям конфеты. Но не более. Слишком уж их много. Больных, бездомных, покалеченных, слепых, старых, с высохшими руками и истощенными лицами от бедности и безнадеги. Всем не поможешь. Надо в корне менять систему. Стереть с лица земли неравенство, бедность уничтожить. Но как…Такие глобальные реформы нужно проводить. Реформы человеческого духа…
