– А что будет, если ЭТО случится? – Марианна отстранилась, и смотрела на него сухо. – Что будет если то, чего ты боишься больше меня самой, произойдет? Я буду грязной для тебя? Я буду больше тебе не нужна? Ты это мне хочешь сказать? О избирательно щепетильный Владыка нильдаров, который желает только самых лучших, свежих, чистых женщин, что тогда будет, Ваше эстетское величество?
Селдрион замер. Смотрел в ее черешневые глаза, которые сейчас пугали холодом, пытаясь найти там то, что было раньше, но не находил. Не мог сказать ни слова, а она медленно и плавно отстранила его, открыла дверь и уже выходя сказала.
– Ты не понимаешь меня. Я хочу жить, а не существовать целую вечность.
***
Все же чувство вины отравило весь ее день. Она не сделала маникюр и отказалась от тела, расписанного узорами хны, потеряла всякое желание идти на рынок, и вместо этого просто сидела в своем смартфоне бесконечно пролистывая фото знаменитостей. Не смотрела на них, а просто отвлекалась. Желая приободрить ее, Радха то и дело начинала разговор, но каждый раз тот завязал в вязком нежелании Марианны отвечать. Нехотя резала зелень, с притворством улыбалась племяннику, врала о том, что ничего не случилось. Ждала от Селдриона сообщений. Но их не было. В какой-то момент уже отчаялась, решила позвонить и извиниться, но Радха предположила, что девушка просто не выспалась и отправила ее в пустующую спальню отлежаться.
Видимо, тяжелые мысли перед дневным сном и спровоцировали этот кошмар. Ей давно не снился голубоглазый, с тех пор как в последний раз укорял ее в плохой памяти, когда только они перешли через портал. И теперь, спустя несколько месяцев появился. Жутко… Его лицо крупным планом возникло перед нею. Только лицо и раскрытые в ужасе глаза. Дышал сильно, с натугой, и марево сна вздымалось, вибрировало вместе с его дыханием. Но взгляд ее опускался ниже и теперь она видела, как держится за живот рукой, из-под которой выливалась пульсирующая темная кровь. Ха! Ха! Он тяжело выдыхал, грудь высоко вздымалась. «Ему больно» – сверкнула быстрая мысль. Эта черная кровь густой жижей вытекала, просачиваясь сквозь пальцы, капая на землю крупными каплями. Листья вокруг дрожали. И тоже в ужасе. Звенящий звук приближался. Марианна начала задыхаться. Неподвижность, скованность движений. Кап, кап, падали черные жирные капли. Плюх…одна из них подбросила за собой брызги из разлитой на земле лужи. Марианна понимала, что не может кричать, не может бежать, не может проснуться. «Беги!» – выдохнул он. И она заорала, проснулась резко от своего голоса. Дневной кошмар уснувшей на спине.
***
Радха заглянула, отворив дверь, нянча ребенка на руках.
– Все в порядке? Ты кричала. – Обеспокоенно смотрела.
– Да, – Марианна не могла отдышаться, – уснула на спине и во сне начала задыхаться. Так бывает.
– Ну ладно, хорошо. Тут твоя подруга пришла. Я решила проверить не спишь ли ты.
– Алиса?
– Да. Я могу сказать, что ты проснулась.
– Да, позови ее.
***
Заперший дверь на щеколду и снявший серьги, Селдрион сидел на краешке кровати, внимательно слушая.
– Мы должны срочно уехать отсюда. Это плохой знак.
– Да мы уедем. Завтра обязательно уедем. – Рассказывая старалась не смотреть в его сторону, говорила будто сама с собой разглядывая короткие зеленые шторы на окне.
– Я пришел не просто так. – Он принялся скручивающими движениями стаскивать перстень с мизинца левой руки, – Ты говорила с утра…, и я понял, что был не прав. Но извини, я не могу купить тебе кольцо сейчас. – Он поднял сосредоточенный взгляд поймав ее недоумение и покраснел. Первый раз она увидела Владыку покрасневшим. От этого стало неловко за него больше, чем за себя. Она потупилась, сделав вид, что ничего не заметила. Селдрион продолжал этот странный по своей торжественности ритуал встав на правое колено, приподнимая удерживаемое в пальцах кольцо, тихо произнес. – Марианна Рой, согласна ли ты стать моей женой?
С детства она мечтала услышать заветную фразу, сполна насладиться моментом, который обещал стать единственным уникальным моментом в ее жизни. Ведь такое не повториться дважды. Прокручивала в воображении все подробности как это может быть и то, как она должна вести себя. Вот она удивится, немного, только для приличия, потом обрадуется, вздохнет как кисейная барышня и закатив к небу глаза, с улыбкой ответит «Да, я согласна». Но в жизни все получилось совсем по-другому. Ситуация была настолько искусственной, что ей показалось, Селдрион покраснел именно от этого. Давление традиций. Так глупо, так глупо. Невероятно дискомфортно. И стыдно. За него и за себя. Неужели мы такие? Неужели мы такие, примитивные как амебы, до исступления готовые повторять и повторять эти заезженные, никому не нужные, ни для кого не важные ритуалы? Даже для нас самих. И не было здесь того воздушного вдохновения, которое видится, когда глядишь, надев розовые очки. Не ощущалось ни близости, ни любви, ни таинства. Она в безмолвной холодности протянула правую руку, но он взял левую, и будто желая побыстрее закончить этот процесс, одел свой массивный перстень на безымянный палец. Кольцо с огромным изумрудом было велико и болталось из стороны в сторону. Они оба мысленно вздохнули с облегчением. Селдрион сел обратно на кровать, Марианна автоматически прокручивала перстень, глядя на разбросанные по комнате детские игрушки, запыленные цветы на подоконнике и стул, обвешанный неубранной одеждой.
– В общем-то мы подберем тебе новое кольцо в другое время. – Он как-то робко встретил ее быстрый взгляд. Неужели бедность так выбивает почву из-под ног…
– Мне и так все нравиться. – Марианна улыбнулась слабо, но так по-доброму, что, не выдержав он метнулся к ее нежным губам. Все было забыто и все прощено.
Белая смерть
Процессия двигалась через весь город, шумя, горланя, разбрасывая мусор, взрывая фейерверки. Повсюду люди в чалмах выкрикивали прославления в воздух, радостно, но все же в массе своей агрессивно. Он шел за ними в своем обычном облике. Алиса не захотела прийти на маскарад. Алиса заболела, осталась дома. Как жаль, но не важно, мы все равно ее плохо знали. Не так уж она нам тут и нужна.
Марианна изредка поворачивалась назад и ловила на себе его взгляд. «Этот мужчина все время смотрит на тебя» – шептала Радха опасливо. «Я знаю, знаю» – Марианна оставляла ответ при себе просто кивая головой. Этот мужчина смотрит на тебя. Следит за тобой. Охраняет. Все забыто и прощено. Она шла веселая, с расписанными узорами руками, в новом праздничном наряде, поворачиваясь, ища, встречая глазами, и снова повернувшись обратно удовлетворенно улыбаясь про себя.
Свет заливал улицы, люди толпились, лавочники работали допоздна, пытаясь урвать неминуемую прибыль, разномастная и разношерстная толпа окружала. Битком все набито. Кого не встретишь – улыбка на лице. В основном мужчины. Были и женщины, многие в сари, как и она, некоторые на европейский манер. Верующие, кто праздновал день своего гуру, все в чалмах. Другие, просто зеваки, приверженцы других религий, что тоже не мешало им горланить и трясти руками за чужого гуру. Для них все одно. Все боги одинаковы. К чему же спорить. Не о чем.
