– Могу я попросить тебя ещё кое о чем? – уточнила я, остановившись посреди леса, когда мы направлялись к деревне смертных.
– Конечно, – согласился он.
– Отзови Гондукк. Я чувствую, как она нервирует старейшин. Если мне нужно будет с тобой связаться, я найду способ. От неё нет совершенно никакого толку.
– Раз уж ты так просишь, – улыбнулся он. – Тогда иди в замок, а не к людям со мной. До восхода солнца осталось минут двадцать. Успеешь добраться до резиденции.
– Погода пасмурная – бояться нечего.
– Всё равно. Рисковать нет смысла. Иди.
Он притянул меня к себе, одарив горячим поцелуем, и отпустил. Через четверть часа я уже оказалась в тронном каменном зале, в котором не было ни души.
Договор с совестью
Бесшумным туманом я скользнула в покои своего супруга. Он был здесь один. Опершись руками на подоконник, Аро с тревогой устремил взгляд вперёд, туда, где пары холодной воды, поднимаясь над землёй, окутывали каменный мост, ведший в нашу временную резиденцию, скрывая его от глаз смертных.
– Не меня ли ждёшь? – бережно коснувшись его плеч, скрытых под пиджаком и рубашкой, спросила я, подойдя к нему со спины.
– Прости, не могу сейчас смотреть на тебя, – признался он, не поворачиваясь ко мне.
– От чего? – удивилась я его словам.
– Ты была с ним близка несколько пару часов назад… Я знаю, что сам толкнул тебя на это… Но… Прошу тебя… Оставь меня одного, – в его голосе я слышала искреннее отчаяние и мольбу.
– Да, мой господин, – покорно произнесла я, сделав небольшой поклон, которого ему не посчастливилось увидеть, а после удалилась.
Ему было тяжело, я понимала это. В эту ночь он снова разделил меня со своим заклятым врагом.
В моей комнате было пусто, лишь старинная мебель нарушала моё тотальное одиночество. Я устало села в кресло возле окна, за которым занимался рассвет, положила ноги, обутые в тяжёлые ботинки, на подоконник и закрыла глаза.
Невыносимая тоска и грусть скопились в моей груди. Я была истощена, но не физически, а морально. Мне нужно было бы сделать остановку, обдумать все свои решения, но я не обладала таковой возможностью на тот момент. Во мне воскресло давно забытое отвращение к Люциану, безразличие к Аро и к своей собственной судьбе.
Стараясь забыть всё, что произошло со мной прошлой ночью, я просидела без движения около двух часов, пока утренний туман не рассеялся у самой земли, оставив на траве холодные капли росы. Моё одиночество топило меня в абсолютной растерянности, беспомощности, заставляя желать смерти. Но её ли я хотела в тот миг?
– Иоанна, – словно густой дым, голос Марка прозвучал после лёгкого скрипа старых дверных петель.
– Да, слушаю, – не открывая глаз, отозвалась я.
– Аро послал меня узнать: что на счёт договора с ликанами?
– Послал тебя? – я усмехнулась, по-прежнему не видя своего собеседника. – Одного из старейшин? Какое расточительство!
– Он чем-то опечален. Даже Джейн прогнал, хотя он в ней души не чает.
– Скажи, Люциан скоро явится, чтобы подписать документ. Теперь это и в его целях.
– А где Гондукк?
– Она больше не придёт. Её забрал отец восвояси.
– Óдин?
– Да плевать я хотела на скандинавских богов! – бросила я, разомкнув веки и увидев брата своего мужа.
– Твоё право, – улыбнулся он мне и вышел из комнаты.
Через полчаса я спустилась вниз, пройдя по длинным темным коридорам к винтовой лестнице, что вела на нижние этажи. В тронном зале разрозненно бродили поданные Вольтури, а три главы клана величественно восседали на своих местах.
Я прошла возле дальней стены, села на небольшую софу, стоявшую в глубокой каменной нише, и окинула взглядом всё помещение. Аро бросил на меня секундный взор и отвёл глаза.
Я не смела его осуждать, понимая все его чувства. Мне опять приходилось возвращаться к своим размышлениям о том, что он снова и снова вынужден терпеть мои порывы, желание освободиться от него, но в тот же миг остаться с ним навечно.
Забросив ногу на ногу, я следила за его мимикой – холодной, безэмоциональной, отсутствующей. Казалось, глава клана совершенно не думает о том, что грядут смутные времена. В его гранатовых глазах прослеживались далёкие мысли… О чем? К сожалению, я не обладала даром Эдварда Каллена, приемные родители которого тоже находились в тронном зале.
– Мама, всё в порядке? – заметив мою отрешённость и безжизненность в позе отца, спросил Адам, садясь рядом со мной.
– Да, милый. Более чем, – не сводя взгляда со своего супруга, ответила я.
– Господин! – в помещении, стремительно распахнув двери, пронёсся Деметрий, остановившись перед старейшинами. – Они идут!
– Кто? – Аро слегка подался вперёд, словно вернувшись в реальность, выходя из тени своего подсознания.
– Ликаны. Их несколько десятков.
Между тем я скользнула в темноте, направляясь на балкон, что возвышался над главным входом в замок, открывая вид непосредственно на каменный мост, ведший в резиденцию.
Люциан шел первым. За его спиной были его соратники, что ступали уверенными шагами по древним камням. Весь их вид говорил о том, что они – победители, но только их вожак знал, что пока он выиграл лишь личную войну с главой вампирского клана.
– Позволь узнать, – голос Аро раздался позади меня, смешиваясь с гулом холодного ветра, что обдувал здание, – ты к нему что-то испытываешь?
– Кроме отвращения – ничего, – честно ответила я.
– Тем не менее… Ты сейчас здесь, хотя несколько секунд назад была внизу.
– Не бери в голову.
– Ты – моя жена и сейчас, когда он переступит порог нашей резиденции, я хочу, чтобы ты это помнила.
– Я это помнила и прошлой ночью.
– Оставь подробности при себе.
– Какой в этом смысл? Одно твое касание, и ты увидишь всё.
– Значит, я не притронусь к тебе, – стальными нотами голоса добавил он, уходя в темноту комнаты, из которой мы оба попали на балкон.
Через минуту бы подошли к дверям, что вели в тронный зал. Аро остановился, лишь коснувшись задвижки, обернулся ко мне и заглянул в мои глаза впервые за последние часы. Его взор был пронзительным, огненным, горячим, хоть плотью он обладал ледяной.
– Милая, я знаю, что тебе есть за что меня ненавидеть, но сейчас… Прошу тебя, будь королевой своим подданным, даже если тебе наскучила эта роль. Пусть наш сын видит в тебе полноту величия клана, а слуги преклоняются перед твоей аристократической осанкой и движениями, – я слышала безграничную мольбу в его словах и безвыходное желание хотя бы на миг снова стать тем, кто занимает все мои мысли.
