– Хочешь её? – раздался совсем близко знакомый до исступления голос Аро.
– Она ещё слишком молода, – опровергла я его предположение.
– И что? Сейчас только мы решаем ее судьбу, – подталкивал он меня на очередное убийство жертвы.
Я чувствовала себя серийным маньяком. Да, хотелось убивать, пить человеческую кровь, высушивать до дна…но я не была так сильно голодна, что теперь могла поступить так жестоко.
– Оставим её. Для неё время ещё не пришло.
– Тебе жаль её? – удивился он.
– Она никогда никому не лгала… – заметила я.
– Хочешь сказать, что она чиста, как ребёнок?
– Так оно и есть. Чувствуешь? – я взяла его руку.
– Что? – удивился он и посмотрел в сторону девушки.
– Она невинна, словно утренний рассвет.
– Кажется, общение с Маркусом на тебя дурно влияет, – улыбнулся Аро и поднялся выше, на уровень пятнадцатого этажа.
Через мгновение я поровнялась с ним.
– Хм, а этот, кажется, подойдёт, – усмехнулась я, глядя в окно.
За столом сидел молодой человек в рубашке и брюках. Перед ним стояла бутылка шампанского, лежали цветы и небольшая коробочка с, по-видимому, колье или ожерельем. На левой руке его мне удалось разглядеть обручальное кольцо. Женат. Из-за стекла я почувствовала мерзкий запах лжи, предательства, подлости. Он врал жене, детям, всей своей семье, встречаясь с любовницей на съемной квартире.
– Заберём его? – предложила я.
– Почему? – удивился Аро.
– Он нарушил статью закона, которую я защищаю.
– "Не прелюбодействуй"?
Мой муж был крайне удивлен моей прозорливости, однако, стоит заметить, что два тысячелетия не прошли даром, и у меня был богатый опыт в общении с людьми.
– Я казню его.
– Но ты охраняешь законы Вольтури, а он – человек.
– Плевать. Я проголодалась.
Окно было слегка приоткрыто, я сильнее распахнула створку и ловким движением оказалась внутри комнаты.
– Кто вы? Что вам нужно? – взмолился мужчина, поднявшись из-за стола и, отходя к стене.
– Жене изменяешь? – задала я вопрос, приблизившись вплотную и, обхватив пальцами его горло.
– Нет, с чего вы взяли? – хрипел он, пока я слегка придавила его трахею.
Мне в нос ударило сильное зловоние.
– Лжешь! – с лёгкостью определила я.
– Нет! Клянусь!
Снова жуткий аромат, заставляющий морщиться.
Дверь в прихожей скрипнула, и на пороге показалась девушка лет двадцати пяти.
– Займешься ею? – я кивнула Аро, и он скрылся за стеной, пока я сильнее сдавила шею мужчины, чтобы ему не удалось предупредить свою гостью.
В коридоре раздался шум, тихий стон, а затем в комнате снова показался глава Вольтури, тащивший за собой жертву, которая ещё была жива.
– Подружка твоя? – мои глаза вспыхнули ярко-алым пламенем, и мой оппонент вздрогнул.
– Кто вы? – хрипя жуткими звуками, снова спросил он.
– Нет смысла скрывать. Дольше сегодняшней ночи вам не прожить. Мы – вампиры, карающие за нарушение законов морали. Добро пожаловать в ад!
Я приблизилась к его лицу и сверкнула белоснежными клыками. Он съежился в моей хватке.
Девушка попыталась подняться с пола, удержалась руками за стул и встала на колени.
Я отбросила чуть дальше хозяина квартиры, мгновенно очутилась возле неё, встала за спиной, обхватила ее голову.
– Ты знала, что он женат? – задала я ей вопрос.
– Да, – простонал она.
– Тогда умри. Властью данной мне старейшинами Вольтури и во имя нечеловеческой крови, текущей в моих артериях, приговариваю тебя к смертной казни за преступление против закона вампирского клана.
Ее позвонки крустнули, и голова оказалась на полу. Через несколько секунд кровь затопила комнату.
Аро подошёл к мужчине.
– Приятного аппетита, любимый, – с хищной улыбкой пожелала я.
Старейшина вонзил острые клыки в горло жертве, оставляя лишь лёгкий кровоподтёк на коже смертного.
– Пойдем отсюда, – предложила я, когда он утолил свою жажду.
Мы стремительно спустились вниз по пожарной лестнице и направились в сторону нашего дома.
Безумие в мыслях
Я стояла у большого окна в гостиной, спускавшегося от потолка до пола и, открывавшего моему взору ночной город, усыпанный огнями. Внизу двигались единичные автомобили.
Внутри разгоралось презрение ко всему человеческому роду. Я стала другой, не такой, какой была раньше, до обращения. Теперь я относилась к людям так же, как относились и все слуги Вольтури – как к расходному материалу, средству для утоления жажды, не более.
– Мама? – различила на фоне окна мою темную фигуру Агнесса.
Я молча повернулась к ней и улыбнулась сквозь мрак.
– У тебя всё хорошо? – волновалась она.
– Да, милая. Почему ты не спишь? – спокойно и мягко ответила я.
– Не могу. Слишком часто стали сниться кошмары… – призналась она мне и подошла ближе, чтобы обнять.
Я обхватила руками ее спину.
– Что с тобой происходит во сне? – поинтересовалась я.
– Я иду по сумрачному лесу, ища…сама не знаю, кого… Рядом со мной Леон, сын Люциана и Сони… Он показывает мне дорогу, но я не разбираю его слов… Потом мы выходим на поляну… Там происходит какое-то действо…обряд…Ведьмы…волшебницы…или все вместе… они окружают огонь и шепчат заклятия, а после обращают внимание на нас и бросаются в нашу сторону, разрывая в клочья…
– Не бойся… – успокаивала ее я. – Пока с тобой твои бессмертные родители и их подданные, тебе нечего бояться.
– Мама, – она прошептала, почти срываясь на лёгкий стон, – мне страшно.
– Иди спать, милая. Ты, все таки на половину человек, а значит способна странствовать по царству Морфея.
Она поцеловала меня и ушла на второй этаж квартиры.
Я осталась стоять у окна, наблюдая за огоньками между улиц.
Утром, когда солнце, укрытое толстым слоем туч, взошло над остывшим городом, я спустилась вниз, поскольку ночь провела в спальне детей, следя за их покоем.
– Нам нужен Люциан! – заявила я старейшинам, расположившимся в гостиной.
– Зачем?! – заволновался Аро.
– Точнее его сын! – пояснила я.
– Мой вопрос остался без ответа, – напомнил глава клана.
– Агнессе снятся сны… Хочу знать, не посещают такие же видения Леона.
