Определенно, во мне ещё не всё остыло к нему. Когда-то Аро предположил, зачем я хотела скорее стать вампиром: не только, чтобы приблизиться к смерти хотя бы на шаг, но и за тем, чтобы перестать думать о ликане. Как ни странно, мои замыслы рушились при виде своего любовника, и я с нетерпением ждала приезда главы Вольтури.
– Люциан, – обратилась я к нему, а он подошёл ближе, – я хотела бы поговорить со знахарем, что заподозрил неладное в здешних краях.
– Пирс рассказал? – догадался он.
– Да, но речь не об этом. Детям угрожает опасность, и мы должны использовать все возможности, чтобы защитить их.
– Я приглашу его сюда, – согласился предводитель ликанов.
– Я могу отправиться к нему сама?
– Как будто, если я тебе откажу, тебя это остановит…
Я слегка улыбнулась и направилась к выходу. Джейн последовала за мной.
Пирс провел нас через лес и вывел к небольшой опушке, на которой завалившейся на бок избушкой, доживала свой срок обитель знахаря.
Соратник Люциана постучал в дверь. За ней раздался шорох. Затем она немного приоткрылась, пропуская серый утренний день во мрак деревянной постройки. Низкая тень смотрела на нас из темноты, изучая каждый закоулок наших образов.
– Вампирам здесь не рады, – отрезал хозяин дома, сделав выводы обо мне и моей спутнице.
– Это наши союзники, – пояснил Пирс.
– Всё равно! – бросил нам знахарь и захлопнул дверь.
– Открывай, давай! – наш проводник настойчиво стучал по древним дощечкам, служившим преградой для входа.
Хозяин снова выглянул наружу и сделал шаг назад, пропуская нас внутрь избушки.
Мы оказались в небольшом помещении, уставленном по периметру стеллажами. В центре находился стол, высотою до пояса. На нем лежали книги с древними заклинаниями, начертанными на ветхих страницах, пожелтевших от времени, стояли пробирки и колбы со сваренными зельями и ядами, рассыпаны порошки и сухие ветки растений. На стенах висели сушеные грибы, нанизанные на потрёпанную верёвку. Везде полыхали зажжённые свечи, делавшие воздух в, и без того, замкнутом пространстве, непригодным для дыхания.
– Зачем пожаловали?! – хрипловатым и недовольным голосом прошелестел знахарь.
– Расскажи им то, что говорил нам, – произнес Пирс.
– О чем? – он хитро прищурился.
– О ведьмах, – пояснил наш спутник.
– О каких ведьмах? – с незаметной усмешкой бормотал хозяин избушки.
– Не прикидывайся! – отрезала я. – Ты все понял!
Он замер в неестественной для него позе – позе удивления и недоверия. Затем ему пришла в голову мысль о том, что неплохо бы было проучить молодую вампиршу.
– Девочка, я старый, больной человек… А ты мне говоришь такие оскорбительные вещи, – изображая на лице страдания, обратился он ко мне.
– Сколько же тебе лет? – обманчиво смягчилась я.
– Сто тридцать шесть… – тяжело вздохнув, подсчитал он.
– А мне тысяча девятьсот семьдесят восемь, – объявила я и внимательно проследила за его реакцией.
Он был несколько шокирован, но продолжил гнуть свою линию.
– Так я-то живой…из плоти и крови…
– Я новорожденный вампир. С момента моего обращения прошло несколько месяцев.
Его зрачки расширились, хотя в темноте они были и без того большими.
– Так кто же ты? – испугался он.
– Долгая история. Для тебя я – госпожа Вольтури. Жена главы вампирского клана. Это всё, что тебе нужно знать. Мы являемся ближайшими союзниками Люциана, поэтому ты можешь доверять нам всё то, что доверяешь вервольфам.
– Я обнаружил чужую энергию на дальней заставе… – начал он свой рассказ. – Это были не хладные, то есть, простите, не вампиры, но и не оборотни. В воздухе, что был там, я чувствовал веяние многих веков, но, что за существа нарушили наши границы – понять не мог, пока не начал варить зелье. Вот тогда-то мне и пришла в голову мысль о том, что это были ведьмы. Они не появлялись в здешних лесах порядка пятисот лет, но теперь вернулись, чтобы отвоевать свои земли. Инквизиция заставила их однажды покинуть эту территорию, но, сейчас, когда здесь правят вервольфы, им вдруг захотелось восстановить свои права на эти места. Намерения у них серьезные, но им торопиться некуда. Они будут наступать так медленно, что мы даже не заметим их продвижение вглубь наших краёв.
– Сколько их? – уточнила я.
– Много, госпожа…тысячи… Ликанам одним не справиться. Нужна помощь.
– Вольтури предоставят своих воинов, но… Опасность угрожает и наследнику Люциана, да и моей собственной дочери.
– Это плохо, очень плохо… – прохрипел знахарь и полез в какой-то мешок с травами, перевернув пару страниц поваренной книги.
Он оставил нас одних, держа в руках узелок с сушеными листьями мяты. Через пару минут он вернулся и протянул мне тесемку, завязанную на сверху.
– Что здесь? – удивилась я, взяв в ладонь подношение.
– Лекарство от тоски. Заваривать на семь минут, – пояснил он.
– Для кого? – уточнила я.
– Для Агнессы Вольтури, – ответил он.
Я не была шокирована тем, что он знает имя моей дочери. Однако, что с ней было не так, раз он сделал такой подарок ей? Почему она погрузилась в печаль? И кто был причиной ее тревог? На эти вопросы мне предстояло найти достойные объяснения, но пока, я поблагодарила за тесемку с травами и вышла на улицу.
– Что думаешь обо всем этом? – спросила я Джейн.
– Я не могу сказать ничего определенного…нужен совет Аро…
– Пусть решают старейшины, – согласилась я.
Ночь показалась мне сущим адом. В ней переливались краски всевозможных потерь, которые я пережила и, которые мне только предстояло пережить.
– Вы, вампиры, порочные существа…– прозвучал тяжёлым приговором голос Люциана за моей спиной, когда я стояла на балконе, обдуваемом осенним ветром.
– В чем же наша порочность? – не поворачиваясь к нему, спросила я.
– В том, что вы слишком многого желаете…власти, крови, любви… Но из всего этого получаете только утоление жажды…
– Хочешь сказать, что ликаны менее порочны?
Он подошёл так близко, что я почувствовала его дыхание на своих волосах. Конечно, в большей степени, сказывались мои обновленные навыки, но тепло его тела в этот раз было слишком рядом.
– Ликаны… Мы лишь стремимся к спокойной жизни… Зная тебя, могу сказать, что ты вечно ищешь развлечений.
– Видимо, ты слишком мало живёшь на земле, чтобы находить в скучных днях достаточно счастья, – я, наконец, повернулась к нему лицом, облокотившись поясницей на ограждение балкона.
