– Леона оставите здесь?
– Да. Довольно с него общества нашей дочери!
Аро ещё раз прошёлся по комнате и остановился напротив меня.
– Будь осторожна, – попросил он.
Я молча улыбнулась и ушла.
Я вышла во двор, поднялась по деревянной лестнице на крепостную стену и осмотрела заснеженные территории ликанов.
– Ночь особенно хороша в здешних краях, – послышался женский голос позади меня.
– Лесми? – не поворачиваясь к ней, уточнила я.
– Да, госпожа, – подтвердила она.
– Почему ты здесь?
– Мы завтра уезжаем. Венгрия – красивая страна. Хочу насладиться ее пейзажем напоследок.
– Знаешь, меня давно мучает вопрос…
– Я догадываюсь какой именно, – произнесла она, а я повернулась к ней.
– Раз так, то позволь мне выразить недовольство вашими отношениями с Адамом.
– Госпожа, поверьте мне, это не закончится чем-то плохим.
– Разреши усомниться, – я снова встала к ней профилем, вглядываясь в темноту венгерского леса.
– Адам – прекрасный юноша, серьезный, храбрый, властный, но… Я не чувствую в своей груди огромную любовь.
– Тогда к чему все это? – удивилась я.
– А почему Вы живёте с нелюбимым мужчиной? – вдруг спросила она.
– Я люблю Аро.
– Но Вы любите и Люциана.
– С чего ты взяла?
– Его взгляд. Он выдает всё. Ликан не смотрит даже на свою жену так, как смотрит на Вас.
– Ты и впрямь отличная охотница. Твоей наблюдательности можно позавидовать. Однако, его взгляды – это одно. Другое дело то, что я к нему испытываю. То есть, ничего. Ровным счётом.
Если бы Лесми обладала моим талантом определять ложь, то она в тот же миг бы поняла, что я всеми силами скрываю правду, топя ее сознание в моем обмане.
– Прошу меня простить, – наконец проговорила она, – это сугубо Ваше личное дело, и я не в праве обсуждать его.
– Как ты появилась в клане? Почему я раньше ничего о тебе не слышала? – начала я задавать вопросы.
Она рассказала мне историю, которую некогда открыл мне Аро, но, исключая моменты о гибели ее отца, о которых она, разумеется, не подозревала.
– В последнее время у меня всплывают какие-то воспоминания, события, которые я совсем забыла, а может быть и не знала вовсе, – призналась она.
– Что тебе мерещиться?
– Лес. Снег. Женщина, лежащая на земле. Холод. Мороз. Мои руки все в крови и держат острый кинжал. В нескольких метрах от меня тело огромного ликана. На горизонте движутся черные фигуры в плащах, и дикий звон в голове пронзает мысли. Было ли это со мной или это плод моей фантазии…я не знаю. Я хотела бы узнать правду. Кто мои родители, как я стала такой, какой я являюсь теперь…
– Когда-нибудь ты сама все откроешь для себя. Я не способна тебе в этом помочь.
– Аро приказал отбыть завтра после полудня из Венгрии…
– Уже сегодня… – я посмотрела на небо, где снежные тучи расступились и открыли звёзды нашему взору, определила примерный час – около двух часов ночи.
– Все вампиры должны покинуть этот край до вечера, иначе…неподчинение старейшинам и смерть. Я не в праве обсуждать его приказы, но хочу лишь узнать, к чему такая спешка? Нам больше ничего не угрожает.
– Нам нет. А Агнессе – да. Я останусь здесь ещё на сутки, чтобы подписать новый договор Вольтури и ликанов с целью обезопасить свою дочь.
– Забота о детях – самое святое, что может быть у женщины, – с некоторым восхищением произнесла она. – Вы останетесь здесь, на стене? – уточнила она, направляясь к лестнице, ведущей во двор.
– Да. Ещё побуду тут немного, – ответила я и, поставив руки на каменное ограждение, всмотрелась вдаль.
Лесми покинула меня, позволив моим мыслям захватить мое сознание. Остаток ночи я проведу в раздумьях, а с рассветом новый страх повяжет меня по рукам, дабы подчинить себе без остатка.
Охота на грех
Всякое беззаконие как обоюдоострый меч:
ране от него нет исцеления.
Сир.21,4
Солнечные лучи пробивались сквозь наплывшие тучи. Снова начался снег. Я уже все решила для себя, но теперь все зависло от обстоятельств и от требований Люциана.
Я зашла в тронный зал. Здесь было пусто. Пройдя по помещению, я села на трон Виктора, откинувшись спиной на правый подлокотник и закинув обе ноги на левый, безвольно свесила руки.
В холле послышались шаги. В дверях показалась Соня.
– Аро сказал, что ты останешься здесь до завтра, – произнесла она, приблизившись ко мне.
– Да…он хочет, чтобы я обсудила с Люцианом условия нового договора… – глядя в потолок, ответила я.
Она села на край трона своего отца, взяв мою руку в свою ладонь.
– Я же все прекрасно поняла, – сообщила она.
– Что именно? – стараясь не смотреть ей в глаза, поинтересовалась я.
– Ты остаёшься с Люцианом…
Она поднялась со своего места и отошла от меня.
– Нет, знаешь, я не против. Он меня уже не любит. То, что было между нами несколько столетий назад давно ушло. Нет той страсти. Он мечтает теперь только о тебе. Зря ты меня оживила. Я, конечно, благодарна тебе за это, но… Такая жизнь хуже смерти от рук отца.
– Соня! Я не хочу, чтобы ты обвиняла меня во всех своих неудачах! – я резко встала с трона.
– Я ни в чем тебя не обвиняю!
– Ты сама виновата! Если ты не способна завоевать любовь собственного мужа, которую он некогда испытывал к тебе… В этом нет моей вины! Ко мне у него страсть, что когда-то была и к тебе. Ликаны не способны на любовь!
– Можно подумать, что вампиры способны!
– У нас ценится институт семьи! Мы убиваем за предательство брака!
– А сами вершители судеб нарушают закон!
– Ты обо мне?
– Да! Ты останешься здесь, чтобы уединиться с Люцианом! Ты до сих пор не остыла к нему!
– Я остыла ко всем, кроме Аро! Тебе бояться нечего! Меня и твоего мужа больше ничего не связывает и я, действительно, остаюсь здесь, чтобы подписать новый договор между нами!
– О каком договоре идёт речь?!
– Я не могу сказать тебе! Это тайна старейшин!
– И Аро позволил тебе прелюбодеяние?!
– О чем ты говоришь?!
– Ты прекрасно меня поняла!
– Хочешь знать правду?!
– Да!
Я подошла ближе и начала тихо говорить.
