Однако не успели ликующие противники английского короля насладиться своим триумфом, как ситуация стремительно изменилась. Узнав о пленении сына, королева-мать развернулась со всей присущей ей энергией. Ураган по имени «Алиенора Аквитанская» закрутил власть имущих вокруг ее представлений о справедливости и лишил их воли! В гневном письме папе Римскому она потребовала от него выполнить святой долг защиты крестоносцев и вызволить Ричарда из заключения! Внезапно прозревший Целестин выпустил буллу, расставившую все по своим местам. Герцог Леопольд был отлучен от церкви, а король Филипп получил предупреждение. Генрих понял прозрачный намек и не стал дожидаться неприятностей. Он согласился выпустить пленника за выкуп в размере дохода английской короны за два года. Кроме того, Ричард должен был принести императору вассальную клятву.
Алиенора посчитала ниже своего достоинства торговаться за цену освобождения сына. Недрогнувшей рукой она запустила безжалостную машину взимания чрезвычайной подати и презрев все опасности зимнего плавания, отправилась с собранными деньгами в Германию. В Майнце, на общем совете сеньоров, Ричард был передан королеве-матери. Под веселую весеннюю капель они поспешили домой. Интерес к Алиеноре был невероятно велик, на пути ее следования собирались огромные толпы людей, чтобы увидеть и приветствовать легендарную королеву. В Кельне и Антверпене местные властители устроили в ее честь праздники. Вскоре они ступили на землю Англии и прибыли в Лондон, встреченные ликующим народом.
Но Ричард не испытывал удовлетворения от освобождения. Измены близких людей и ратные неудачи иссушили его душу. Мучители, державшие его целый год в заключении, сделали все, чтобы втоптать в грязь его свободолюбивую натуру, и он не мог забыть перенесенного унижения. Куда-то пропало сладкое и волнующее ощущение жизни. Все стало пресным: еда не прибавляла сил, вино не веселило.
Он отказался от встречи с Беренгарией, находившейся с его сестрой Иоанной в обители белых монахинь в Кагоре. Более того, он вернул ей приданое и начал хлопотать о разводе.
Он лишил младшего брата Иоанна всех пожалованных ему фьефов и тот, почувствовав близкую расплату за предательство, бежал в Нормандию. Ричард направил свой карающий меч на север Англии, сокрушил не сдавшиеся ему замки и собрал невиданную дань. В народной памяти осталось предание о том времени: «Ричард не имел ни любви, ни жалости, ни страха. Он не признавал никого на свете – ни Господа, ни Его врага, ни несчастных людей».
Его единственным союзником оставалась мать. Она избавила сына от вассальной клятвы императору Генриху, проведя в Винчестере повторную коронацию Ричарда. Теперь его права на высшую власть были бесспорны, а руки развязаны для войны с Филиппом.
Он отправился в Нормандию и высадился в Барфлере. Местные жители встретили его, как героя. Король триумфально проследовал до Лизье, где ему доложили о приезде Иоанна. Он принял смутьяна с должной холодностью и вместо приветствия сказал:
– Ну вот, ты снова стал безземельным! И на этот раз по-настоящему…
Щуплый Иоанн сжался и в слезах упал к ногам короля. Чем-то он напомнил Ричарду беззащитного птенца, выпавшего из гнезда, и жалость наполнила его сердце. Он поднял несчастного, прижал его к своей могучей груди и сказал:
– Ты – мой единокровный брат, и я тебя прощаю. Лишь по молодости ты попал под влияние подлых интриганов и посягнул на то, что тебе не принадлежало.
Иоанн оживился:
– Да, меня обманули! Многие говорили, что ты не вернешься из Палестины… А если каким-то чудом и окажешься здесь, то приведешь с собой обнищавшую толпу горлорезов и насильников… И в любом случае им нужен новый король…
– Вот, злодеи! Для них люди, принявшие крест и не щадившие самой жизни для завоевания Святой земли – это разбойники с большой дороги!
– А еще они рассказывали, что костями рыцарей усеяны просторы Палестины…
Ричард нахмурился:
– Сарацинских костей там больше, чем христианских!.. Однако поговорим о делах.
Иоанн съежился и прикрыл глаза от ужаса, ожидая страшных вопросов о его сотрудничестве с Филиппом и письме к императору Генриху с просьбой подольше держать брата в заключении. Да и мало ли чего мог услышать Ричард после своего освобождения?
Но король решил одним ударом разрубить клубок проблем и спросил напрямую:
– Готов ли ты забыть прошлое и верно служить мне?
Изворотливому Иоанну потребовалось лишь мгновение, чтобы дать брату верный ответ:
– Да, конечно!
– Тогда по рукам!
Они обнялись. Ричард слегка отстранился от Иоанна, выдержал паузу и провозгласил:
– Я возвращаю тебе все ранее пожалованные владения и завтра же объявлю о назначении тебя моим наследником! – и упреждая вполне ожидаемую реакцию брата, сказал. – Оставим благодарности на потом, а сейчас идем ужинать…
Он великодушно простил Иоанна, но вопреки лицемерным утверждениям святош, душевного покоя не наступило. Началась тягучая война с Филиппом. В стычках, битвах и осадах замков летели дни. Не видя впереди высокой цели, Ричард все острее и острее осознавал бессмысленность своей жизни. Представляя свою случайную смерть под какой-нибудь захолустной крепостью, ему хотелось крикнуть: «Почему я не погиб в сражениях в Палестине, овеянный бессмертной славой борца за истинную веру?!»
Воспоминания о том великом походе стали для него настоящим проклятием. В горячечных снах перед ним всплывал туманный силуэт Иерусалима, он пытался бежать к нему, его ноги подкашивались, и он просыпался в ледяном поту…
Откровение юродивого
Император Исаак Ангел от всей души потчевал старшего брата Романа. Стол ломился от изысканных кушаний. Здесь было представлено все разнообразие звериного, птичьего и рыбного царств в запеченном, вареном и жаренном виде. Пахучие травы, собранные в высокогорных долинах и редкие специи, привезенные из экзотических стран, освежали вкус еды и будили аппетит. Отборные вина, плескавшиеся в фигурных кувшинах, рождали веселье даже у неисправимых мракодумцев.
Роман с наслаждением разгрызал полученный из рук Исаака сочный хребтовый кусок мяса, не сводя изумленных глаз с гастрономического великолепия. И только почувствовав первое насыщение, он оторвался от еды и восхищенно сказал:
– Воистину, сам Лукулл
73 был бы в восторге от такого угощения!
Исаак самодовольно ответил:
– Скоро ты приобщишься и к другим радостям бытия, – и он озорно подмигнул брату.
– Я рад, что ты не забыл про меня… После неудачного заговора против душегуба Андроника я бежал из Константинополя и прошел через такую жуть, какая нормальному человеку не может даже присниться!
– Любопытно…
