Ликующий Роман распустил войско, вернулся в столицу и немедленно провел собственную коронацию. Она ознаменовалась неприятным происшествием. При выходе из храма император сел на белого арабского жеребца и приветствовал собравшуюся толпу. И тут конь взвился на дыбы и выбросил незадачливого всадника из седла. Венец с его головы упал на мостовую и от него во все стороны брызнули драгоценные камни. Смущенный Роман встал, дрожащими руками поднял треснувший венец и надел его на голову. В мертвой тишине он взгромоздился на другого коня и поехал во дворец. Многие посчитали случившееся плохим предзнаменованием и в народе распространился слух: над новым императором довлеет некое проклятие, и он не убережет в целости вверенную ему великую ромейскую державу!
Стремясь укрепить свою власть и снискать любовь окружающих, он приступил к раздаче денег, собранных запасливым Исааком для войны. Доброта и щедрость нового императора поразила всех. Вознаграждены были не только причастные к его возвышению, но и те, кто просто не мешал этому. Как только золото и серебро закончились, в дело пошли земли, промыслы и «хлебные» должности. Дармовые раздачи перемежались обильными пирами и увеселениями.
Однако суровая действительность не преминула напомнить Роману о другой стороне жизни василевсов. О той, которая полна тревог, забот и лишений. Как-то ранним утром его разбудили и сообщили о прибытии гонца с восточной границы. С трудом разлепив глаза, замутненные выпитым накануне вином, он с неудовольствием посмотрел на запыленного воина. Тот поклонился и сказал:
– Государь, я привез плохие вести…
– Говори!
– В Анкаре объявился самозваный император Алексей. Он якобы выжил после попытки злого Андроника убить его! Местный правитель Масуд принял самозванца с большим почетом, осыпал его золотом и дал ему войско! Сейчас он готовится перейти нашу границу…
Василевс в мгновение ока протрезвел и схватился за голову:
– И ему поверили на слово?!
– Он похож на покойного Алексея, ибо царственен и имеет огненные волосы.
– Похож… Царственен… Огненные волосы… И это все?!
– Нет, не все. Еще он ловкий наездник. Со стороны кажется, будто он растет из седла!
Вспомнив свое недавнее фиаско с арабским скакуном, Роман пришел в ярость и прогнал гонца. Он объявил набор войска для похода на самозванца и тут же выяснилось, что в казне нет денег. Благодаря его щедрости они с легкостью мякины, развеваемой ветром, разлетелись по сторонам! Роман впал в некое подобие умственного паралича. Однако судьба снова пришла ему на помощь. В одну из темных ночей в какой-то крепостце новоявленный «император» пал от чьего-то кинжала, и его сияющая звезда закатилась так же стремительно, как и взошла.
В путанице бесконечных интриг летели годы. Как-то василевс решил переговорить с сыном свергнутого императора Алексеем, перешагнувшим возраст совершеннолетия. Он опасался обращения отрока в непримиримого врага и поэтому старался не ограничивать его свободу и определил ему хорошее содержание. И сейчас он принял племянника со всей возможной приветливостью:
– Всем ли ты доволен, дорогой Алексей?
– Да!
– Ты достиг того возраста, когда люди сталкиваются с неприкрашенной правдой и начинают трезво оценивать свое положение. Постарайся смириться с первой истиной: произошедшее с твоим отцом – это кара Господня, а не произвол смертных!
– Возможно…
– Ведь ни один человек не поднялся на его защиту!
– Да, это так. Но зачем ты его ослепил?
– Видишь ли… Часто путь к добру лежит через неизбежное зло… И во имя общего блага можно, и даже нужно, пожертвовать одним человеком, кем бы он ни был!
Император вздохнул, на мгновение задумался и продолжил:
– Мудрые говорят: «Ясность заключается в полноте». Для полной ясности сообщаю тебе и вторую истину: твое право на престол ничтожно! И любые твои притязания на власть вынудят меня принять к тебе самые суровые меры!
Юноша зябко повел плечами и промямлил:
– Никаких мыслей о троне у меня нет…
Его унылый вид, вялость движений и тусклый взгляд говорили о полном отсутствии у него честолюбия. Император вспомнил старую поговорку: «Пустой мешок не может стоять прямо», и это внесло успокоение в его растревоженную душу. На прощание он подтвердил племяннику условия содержания, осыпал его богатыми дарами и милостиво отпустил.
Однако он запамятовал другую истину: «Скрытного человека следует опасаться сильнее всех прочих!» И как гром средь ясного неба прозвучало известие о внезапном исчезновении Алексея. Оказалось, это был тщательно подготовленный и виртуозно исполненный побег! Пизанский торговый корабль принял на свой борт подстриженного и одетого на латинский манер претендента на ромейский трон и растворился в безбрежном морском просторе.
Венецианская уловка
Дож республики Святого Марка
77 Энрико Дандоло сидел в парадной зале Большого дворца в окружении притихших советников. Его голова была повернута в сторону ближайшего стрельчатого окна, от которого веяло освежающим ароматом ранней весны. Где-то там, в лучах ослепительного солнца плескались лазурные волны Венецианской лагуны. Но ему оставалось лишь вспоминать о волшебных видах милой родины, ибо в его давно помутневшие глаза проникала малая часть благодатного света.
Он ждал прибытия делегации крестоносцев и несмотря на сложность предстоящих переговоров, сохранял спокойствие. За девяносто пять прожитых лет он побывал во многих переделках и сейчас размышлял над тем, как направить энергию борцов за веру на пользу Венеции. Мудрые соотечественники десять лет назад доверили ему должность правителя, и он знал, что они не пожалели о своем выборе. И сегодня они еще раз убедятся в его мудрости!
К нему неслышно приблизился распорядитель приемов и сообщил о прибытии послов. Дандоло дал знак пригласить гостей. Двери распахнулись и в залу вошли шесть представителей крестового воинства. Их подчеркнутая важность, неторопливость движений и горделивая осанка говорили об их принадлежности к знатнейшим родам христианского мира.
Они сдержанно преклонили головы, приветствуя дожа и старший из них, Жоффруа де Виллардуэн, маршал
78 Шампани сказал:
– Государь, владетели Иль де Франс, Фландрии, Шампани, Бургундии и других земель откликнулись на призыв великого понтифика Иннокентия отправиться в Палестину для освобождения ее от нечестивцев. Предводители паломничества, Тибо Шампанский, Бодуэн Фландрский и Луи Блуаский, уполномочили нас обратиться к тебе за помощью.
