Ренье остановился в конце арены, с трудом спешился и подошел к месту падения Этьена. В клубах оседающей пыли одни его оруженосцы ловили испуганного коня, другие растерянно суетились вокруг неподвижно лежащего хозяина. Его забрало было сорвано, широко открытые глаза смотрели в пустое небо. Ренье наклонился к нему и услышал прерывающийся голос:
– Женщина – сеть, и сердце ее – силки, и руки ее – оковы… Грешник уловлен будет ею…
93
Глаза Этьена подернулись пеленой смерти, и он выдохнул:
– Какое несчастье больше любви?..
Голова его бессильно откинулась набок, глаза остановились, а из уголка рта потекла струйка алой крови.
В горле Ренье встал комок. Он поднялся и посмотрел на трибуну. Там виднелась стройная фигурка стоящей Исмили, прижимавшей к глазам белый платочек. Голова его закружилась, падающая мгла поглотила мир и восторженный рев арены улетел вдаль…
Чудо любви
Туман стал рассеиваться, и из него выплыло грустное личико Исмили. Ренье напряг глаза, силясь разглядеть черты девушки и тут же совершенно отчетливо увидел, как ее озабоченность сменилась лучезарной улыбкой. Он спросил:
– Что со мной случилось? – и попытался встать.
Она удержала его:
– Ты потерял много крови, три дня был без сознания и тебе прописан полный покой… Что же касается поединка, то могу от всей души поздравить: ты объявлен победителем! Все превозносят тебя до небес!
– Я стараюсь быть твоим примерным учеником и потому умоляю: «Да не иссякнет сладкий родник твоих слов!»
– Ты становишься восточным поэтом! Хотя тебя и без того повсюду подстерегают восторженные дамы, – личико ее приняло решительное выражение. – Но Адель сказала, что мы защитим тебя от них!
– С такими заступницами я могу быть спокойным за свою честь!
– Робер поклялся принять на себя бремя общения с наиболее решительными особами…
– По этому поводу он должен начертать на своем щите девиз: «Я смогу!» – Ренье улыбнулся. – И, ведь на самом деле сможет!
Исмиля озадаченно спросила:
– Что ты имеешь в виду?..
Юноша смутился:
– Нет, нет, ничего. Это я вспомнил когда-то виденные нами девизы на щитах рыцарей.
Он решил поскорее уйти от скользкой темы и спросил:
– А как прошли остальные поединки?
– Я их не смотрела, но о них ходит много разговоров, и благодаря им я узнала о существовании множества старинных поэтов!
Ренье удивился:
– А они здесь при чем?!
– Невесть откуда на турнире появился никому не известный рыцарь. Он провозгласил себя поклонником Гомера и вызвал на бой всех, кто не согласен с ним. Множество благородных воинов тут же пожелало сразиться с забиякой. И каждый их них перед поединком объявлял имя своего любимого поэта. Среди них были Гораций, Тибул, Овидий и другие. Зачинщик побеждал всех, пока не встретил приверженца Вергилия, выбившего его из седла. А на предсмертной исповеди выяснилось, что задира был неграмотен и, значит, не читал Гомера!
– Интересно, а были ли знакомы с произведениями «своих» поэтов его противники?
Они улыбнулись друг другу, и Ренье продолжил:
– Я приготовил тебе подарок. Там, в Палестине, мне рассказали красивое стихотворение. Кажется, его придумали персы. Я долго держал его в секрете от тебя, а сейчас набрался смелости. Слушай:
О, если бы озером стал я ночным,
А ты – луною, над ним плывущей!
О, если б потоком я стал луговым,
А ты – былинкой, над ним растущей!
О, если бы розовым стал я кустом,
А ты бы – розой, на нем цветущей!
О, если бы сладостным стал я зерном,
А ты бы – птичкой, его клюющей!
94
Стихотворение развеселило Исмилю, она со смехом наклонилась над юношей, ткнулась носиком ему в щеку и прошептала:
– Ради любимого человека можно стать и луной, и былинкой, и розой, и даже птичкой…
Прядка ее ароматных волос скользнула по его лицу, он взял ее ладошки и прижал их к губам. И тут снаружи раздались знакомые шаги, на пороге комнаты появилась Адель и радость осветила ее лицо:
– Наконец-то вы договорились!.. Но и я не теряла времени даром, – она сделала торжественную паузу. – Для вашей свадьбы все готово, осталось только пригласить гостей, трубадуров, музыкантов и жонглеров, – она бросилась к влюбленным и обняла их.
Замок и его обитатели погрузились в счастливые хлопоты. На свадебный пир съехалось множество родственников и знакомых семьи де Арди. Адель верховодила сложной церемонией, успевая уделять каждому гостю положенное ему внимание. Многодневные торжества слились в один большой праздник. Лишь молодоженам было не до восторгов. Их теребили со всех сторон, поздравляли, требовали исполнения каких-то непонятных обрядов. Нужно было постоянно быть на виду ликующей публики и выслушивать соленые шуточки от захмелевших мужчин. Но Ренье смотрел на все происходящее с должной долей иронии, понимая, что это надо спокойно пережить.
Несмотря на обилие навалившихся на него забот, он не забыл сделать нужные распоряжения и на столе Исмили оказались нежный инжир из Малаги, сладости и засахаренные фрукты из Тарифы и Аликанте. И он подарил ей багряную розочку, которую она приколола к своим черным, как смоль, волосам.
Наконец, все закончилось, смолкла веселая музыка, разъехались почетные гости, разошлись певцы и трубадуры, танцоры и жонглеры.
И они остались одни. Она стояла перед открытым окном, очарованная видом прекрасной долины, освещенной багровыми лучами предзакатного солнца. Он приблизился к ней и замер, не решаясь сделать последний шаг. Она повернулась к нему, придерживая рукой тончайшую накидку и в ее огромных глазах проступила настороженность газели, готовой при малейшей опасности умчаться в бескрайнюю даль. Время остановилось в ожидании ее движения.
И рука ее разжалась, и легкая ткань медленно скользнула вниз. Нарастающее желание подкатило к его горлу и едва сдерживая себя, он погладил кончиками дрожащих пальцев ее бархатистую кожу. Она положила свои маленькие ладошки ему на плечи, и в ее глазах мелькнуло любопытство. Повинуясь вечному инстинкту, он увлек ее на залитое закатным багрянцем ложе и ее вскрик утонул в их сомкнутых устах. Волна неземного блаженства вознесла его до небес, и сквозь розовый туман он увидел милое личико, искаженное одновременно и мукой, и наслаждением…
Прохладный воздух, притекший через окно, вернул его к реальности. Он услышал ее легкое дыхание и биение ее сердца. В порыве нежности он взял ее ладошки и перецеловал розовые пальчики…
