Позже, когда Шафран провожала Александра до двери квартиры, он спросил:
– Вы планируете рассказать инспектору Грину о вашем эксперименте?
– Планирую, – уверенно ответила она, хотя настоящей уверенности не ощущала. Учитывая подозрения инспектора, она сомневалась, что это кончится добром. Оставалось надеяться, что мистер Уинтерс поддержал позицию Максвелла.
– Если вы не возражаете, я бы хотел пойти к нему вместе с вами, – заявил Александр. – Вряд ли он благосклонно отнесется к тому, что одна из его подозреваемых предложит доказательства, созданные ею самой. А я был рядом и смогу все подтвердить.
Улыбка тронула губы Шафран, хотя упоминание о разговоре с инспектором Грином ее встревожило.
– Мне будет гораздо спокойнее при встрече с инспектором, если вы будете рядом. Спасибо, что помогаете мне. И доктору Максвеллу.
Они остановились перед входной дверью. Александр выглядел необычно встревоженным.
– Шафран, я знаю, вы полны решимости помочь доктору Максвеллу, но вам следует учитывать, что он может быть виновен.
– Вы шутите?! – возмутилась Шафран. – Я говорила вам, что он этого сделать не мог. Я же доказала, что шолотль тут ни при чем.
– Я не шучу, – тихо проговорил собеседник. – Я так же, как и вы, не хочу верить в его виновность, но имейте в виду, что он мог применить и другой яд. Или что полиция обнаружит достаточно улик, чтобы доказать его вину.
Шафран надеялась обнаружить в его лице хоть тень сомнения. Но ее там не было.
– Зачем вы мне это говорите?
– Генри рассказал мне, о чем говорил доктор Максвелл, когда они поссорились. Максвелл заявил ему, что он пожалеет, что не взял с собой в экспедицию того, кто разбирается в ядовитых растениях, поскольку идиот Генри не способен увидеть яд, даже когда тот у него под носом.
– Нет! – ахнула Шафран.
Александр мрачно смотрел на нее сверху вниз.
– Это веская улика, особенно когда имеются мотив и доступ к соответствующим материалам. Я не хочу, чтобы вы питали лишние надежды по поводу вашего эксперимента. Вряд ли его будет достаточно, чтобы спасти доктора Максвелла.
Глава 12
На следующий день Шафран стояла возле полицейского участка и тревожно переминалась с ноги на ногу. Она с беспокойством вглядывалась в конец улицы, но не видела там ничего, кроме утренней суеты. Она поправила волосы, которые сегодня были уложены иначе, с пробором посередине и локонами, хотя обычно она собирала их в пучок. Она сочла это глупостью, но предложение Элизабет накрасить губы другой помадой и иначе уложить волосы, чтобы в ней не узнали «племянницу» доктора Максвелла, было не такой уж дурацкой идеей. Не стоило напоминать инспектору Грину, что ее уже уличали во лжи.
Ее сердце забилось ровнее, когда она увидела Александра. Он спешил к ней по улице и выглядел встревоженным. Извинившись за опоздание, он повел ее внутрь полицейского участка и поговорил там с сержантом за стойкой. Это был другой человек, не тот, что в прошлый раз, и на Шафран он даже не взглянул. Они сели на жесткую деревянную скамью и стали ждать.
– Александр, – прошептала Шафран, нервно теребя перчатки, – я должна вас предупредить, что в прошлый раз, когда я здесь была, я прикинулась племянницей доктора Максвелла.
Он кивнул, выражение его лица не изменилось.
– Понимаю.
– И инспектор Грин считает, что нас связывает нечто большее, чем просто рабочие отношения, – вспыхнув, добавила она.
Александр нахмурился.
– Ясно.
Шафран бросила на него недоверчивый взгляд.
– Ясно? Я сказала, что солгала полиции, и что они думают, что мы… что вам нельзя доверять как свидетелю в делах, в которые я вовлечена. А мы собираемся дать показания!
Александр искоса взглянул на нее, уголки его рта тронула улыбка.
– С этим ничего не поделаешь. Просто не поднимайте эту тему. К тому же, как я вижу, вы изменили внешность. Никто не узнает в вас фальшивую племянницу.
Через десять минут в дверях появился инспектор с маленьким бумажным пакетом, источавшим аромат свежего хлеба. Он спросил у сержанта, что нового, и, нахмурившись, повернулся к ожидавшим его посетителям.
– Доброе утро, инспектор, – бодро произнесла Шафран. Когда она увидела, что инспектор собирается завтракать, от ее нервозности не осталось и следа. – Пожалуйста, не торопитесь из-за нас. Мы с радостью подождем.
– Спасибо, – коротко сказал он и удалился.
Через несколько минут их проводили в кабинет инспектора, где затхлый воздух участка уже не ощущался, так как его сменил аромат теплого хлеба. Маленькая комнатка выглядела такой же опрятной, как и кабинет Александра, хотя и была до отказа забита папками. Они были аккуратно разложены на столе, а многочисленные картотечные шкафы закрывали темные стены. Вероятно, когда-то краска на стенах была белой, но теперь казалась серой в тусклом свете, пробивавшемся через матовое окно за столом инспектора. Посетители уселись на пару шатких стульев, и Шафран выжидающе посмотрела на Александра.
– Инспектор Грин, – начал он, – у нас с мисс Эверли есть кое-какие улики, касающиеся отравления миссис Генри.
Инспектор открыл блокнот и взял ручку.
– Продолжайте.
Александр глубоко вздохнул и начал свой рассказ:
– У мисс Эверли и у меня были некоторые мысли относительно предполагаемого использования растения шолотль. Изначально за это растение отвечал доктор Максвелл, но с тех пор, как он несколько лет назад привез черенок из экспедиции, шолотль живет в университетских теплицах, где его может взять практически любой желающий. Я сам на днях беспрепятственно зашел в оранжерею, хотя и не являюсь сотрудником кафедры ботаники. По словам смотрителя, за последнее время несколько человек проявили к этому растению интерес.
Он сделал паузу, давая инспектору возможность его прервать. Но тот лишь молча поднял взгляд на Александра.
Ладони Шафран стали влажными от волнения. Ну почему инспектор Грин такой бесстрастный? Она понятия не имела, о чем он думает.
– Арест доктора Максвелла сильно огорчил мисс Эверли, и она предложила провести эксперимент, чтобы доказать, что миссис Генри отравили не шолотлем. – Александр неловко ерзал на стуле, готовясь солгать. – Воспользовавшись руководством из старого блокнота, который мисс Эверли обнаружила среди вещей доктора Максвелла, мы взяли образец растения, и мисс Эверли приняла небольшую дозу, чтобы посмотреть, каким будет эффект. Весь ход эксперимента мы по мере возможности записывали и теперь готовы предоставить вам результаты.
Шафран передала инспектору Грину свои напечатанные на машинке заметки и потрепанный блокнот. Он пробежался глазами по краткому описанию на первой странице. Его лицо, как всегда, оставалось безучастным, хотя к концу его губы сжались, выражая мрачное неодобрение.
