– Одно слово, и я пристрелю вас, мисс Эверли. Сидите тихо.
В попытке сдержать слезы Шафран закрыла глаза. Ей не верилось, что она втянула их в такую ситуацию.
Возможно ли, чтобы Ричард Блейк, пресный, скучный человек, так непринужденно угрожал ее застрелить? Неужели она вот-вот умрет? Ее дыхание стало быстрым и прерывистым, а кровь резвее побежала по телу. Шафран будто пыталась максимально использовать то, что, как она полагала, могло оказаться ее последними минутами.
Поддавшись панике, она уже точно не придумает, как выпутаться. Беркинг и Блейк тихо переговаривались за ее спиной. Она сделала несколько решительных глубоких вдохов и напряженно прислушалась.
– …не могу пристрелить их здесь, – прошипел Блейк.
– Зачем нам это делать? – фыркнул Беркинг. – Почему нельзя просто связать их и уйти?
– Концы в воду, Беркинг. Я уже много лет играю в эти игры и многому научился.
Последовала долгая пауза.
– Хорошо. Давайте тогда пристрелим их по-быстрому. И обставим все так, будто Максвелл вернулся…
Шафран подавила рыдания и отчаянно огляделась вокруг. Александр неподвижно сидел рядом, не приходя в сознание. Если бы ей удалось встать со стула, она бы попробовала убежать, но утащить его точно не получится.
– Выстрел услышат, – произнес холодный голос Блейка. – Нет, придется придумать что-то другое. Раствор у вас с собой?
Едва вспыхнувшая надежда спастись при помощи громкого шума (она могла бы швырнуть чем-нибудь в окно и разбить его) потухла при упоминании раствора. Раствора, из-за которого миссис Генри впала в кому.
– В моем кабинете. Но у меня одна порция, на двоих не хватит.
– Черт, – пробормотал Блейк. – Хотя я все равно не хотел пользоваться тем же самым ядом. Может, у Максвелла что-то найдется? Если мы собираемся и дальше его подставлять, то это должен быть яд.
Александр пошевелился. Его ресницы затрепетали, голова повернулась, и он тихо застонал. Беркинг сказал:
– Ах, да… Можно взять оригинальное оружие, лиану шолотль. Было бы как нельзя кстати, не правда ли?
Шолотль! Александр поднял веки и посмотрел на Шафран. Ее широко раскрытые глаза встретились с его все еще мутным взглядом. Надежда боролась с логикой. Одну дозу шолотля Шафран пережила, но преступники могли заставить их принять большую порцию.
Блейк казался не в восторге от этой идеи.
– Думаете, сработает? Я считал, что действие этого яда до конца не изучено.
Беркинг рассмеялся.
– Максвелл так боялся этой штуки, что к ней не прикасался! Даже Уинтерс обходит это растение стороной! О, это точно сработает.
– Хорошо. Что нам потребуется?
Шафран не была уверена, стоит ли испытывать облегчение от того, что лиана шолотль оказалась их любимым оружием. Как они поступят, обнаружив, что яд их не убил? Беркинг на мгновение задумался.
– Слишком сложно заставить их есть листья. Нужно другое решение.
– Инъекция? – спросил Блейк.
– Яд очень токсичен, так что потребуется отвар. Принесем чайник с нижнего этажа и стаканы. Растение в последней теплице, такой желтый гигант. Его трудно не заметить.
Блейк подошел к двери, оказавшись в поле зрения Шафран, и взял у Беркинга связку ключей. Холодный взгляд его светлых глаз скользнул по Шафран и Александру.
– Если Беркинг скажет мне, что вы переговаривались, вы пожалеете. Тот, кто заговорит, будет отравлен последним и увидит, как умирает другой.
Его холодный тон не заставлял сомневаться в его намерениях. Блейк открыл дверь и запер ее снаружи. Александр закрыл глаза. Его лицо оставалось неподвижным, если не считать раздувающихся ноздрей. Возможно, он черпал мужество в своей медитации или придумывал какой-то план. Их было двое, а Беркинг один, и при малейшей возможности они могли бы организовать побег.
За их спинами послышались тяжелые шаги Беркинга. Он рывком выдвинул ящики стола Максвелла и принялся в них рыться, что-то бормоча себе под нос. Затем стал снова расхаживать по комнате, и по его пыхтению они угадывали его местоположение. Вдруг он подошел к стулу Шафран и грубо развернул его. Шафран прикусила губу, чтобы не вскрикнуть от удивления, когда столкнулась с ним лицом к лицу.
– Как ты узнала о растении? – требовательно спросил он. Шафран не ответила, и он откинул ее голову назад, грубо схватив за подбородок, так что ей пришлось смотреть в его побагровевшее лицо.
– Аконит! Как ты узнала, где он? Я Блейку не скажу, девчонка, я просто хочу знать! Как ты его нашла? Он был спрятан! Как ты узнала? – Он звонко шлепнул ее по щеке.
Удар обжег ее кожу, на глаза навернулись слезы. Шафран услышала, как скрипит натянутая Александром веревка. Стараясь не обращать внимания на пульсирующую боль, она покачала головой.
Беркингу этого было недостаточно. Выпучив глаза, он схватил ее за волосы и рывком подтянул ее лицо к своему.
– Как ты узнала об аконите? Из моего сада пропало растение. Это ты его взяла?!
Задыхаясь от боли, Шафран открыла рот, чтобы ответить, но Александр ее опередил:
– Это сделал я, Беркинг. Отпусти ее.
Беркинг продолжал тянуть ее за волосы, но его яростный взгляд метнулся к Александру, а на лице появилась усмешка.
– Неужели, Эштон? Думаешь, я поверю, что ты имеешь отношение к пропаже моего растения? – Он снова дернул ее за волосы и посмотрел ей в лицо. – Что ты с ним сделала?
– Я принесла его инспектору, но он лишь посмеялся надо мной. Сказал, что это растение из сада ботаника, и больше ничего, – воскликнула Шафран, молясь, чтобы он ей поверил и оставил в покое.
Беркинг отпустил ее и отошел в другой конец кабинета, пристально глядя на нее и тяжело дыша.
– Что еще тебе известно?
– Н-ничего, – прошептала Шафран.
– Она ничего не знает, Беркинг! – громко и дерзко заявил Александр. Он стиснул челюсти, его глаза сверкали. – Ты сошел с ума, если считаешь, что этот план сойдет вам с Блейком с рук.
Ноздри Беркинга раздулись.
– Что ты об этом знаешь?
Александр, бесстрастие которого сменилось холодным гневом, решительно выпалил:
– Вы растрачивали деньги и хотите повесить это на доктора Генри. Шафран не имеет к этому отношения. Это все я. Я пытался во всем разобраться. Не трогайте ее.
Слова Александра заставили Беркинга задуматься.
– Я тебе не верю, Эштон, – тихо произнес он, подошел к Александру и развернул его стул, чтобы оказаться с ним лицом к лицу.
Шафран стало не по себе при виде его окровавленного лица и синяка под глазом. Беркинг наклонился к Александру и ядовито прошептал ему на ухо:
