– Я не верю, что ты определил, где растет мой сорт аконита. Вы двое действовали сообща…
Не снисходя до ответа, Александр с силой ударил лбом в голову Беркинга. Последний со стоном отшатнулся назад и с глухим стуком упал на пол. Александр, все еще привязанный к стулу, с трудом поднялся на ноги. Шафран попыталась сделать то же, но у нее получилось лишь отодвинуть стул на несколько дюймов к стене.
Беркинг уже поднимался на ноги, растерянно потирая голову.
– Ты покойник, Эштон! – прорычал он.
Шафран боролась с веревкой. У нее была всего секунда, чтобы помочь Александру. Нужно что-то сделать, все что угодно…
Но Беркинг уже встал на ноги. Крякнув от усилия, он ткнул кулаком в висок Александра, в то же место, куда его прежде ударил Блейк.
Александр упал, и его затылок ударился о деревянный пол с такой силой, что Шафран вскрикнула.
Тяжело дыша, Беркинг смотрел на неподвижное тело Александра. Затем он рассмеялся, и от этого хохота волосы ее встали дыбом.
Шафран осознала, что ее трясет и колотит так, что зуб на зуб не попадает. Блейк был хладнокровным, а Беркинг – сумасшедшим. Даже если шолотль не убьет ее и Александра, эти двое найдут способ заставить их замолчать.
– О, мисс Эверли, – Беркинг повернулся к ней, вытирая слезящиеся от смеха глаза. – Жаль, что мистер Эштон не очнется и не увидит, что будет дальше.
Беркинг медленно подошел к ней, мерзкая улыбка исказила его черты. Его колено грубо раздвинуло ее ноги, и она испуганно вскрикнула. Он снова схватил Шафран за волосы и откинул голову назад, а затем мучительно медленно провел толстым пальцем по ее шее. Ярость в его глазах сменилась злобой.
Беркинг наклонился вперед и положил руки на спинку стула по обе стороны от ее головы, из-за чего она ощутила себя в еще большей ловушке, чем из-за веревок.
– Все могло бы пройти намного проще, мисс Эверли, и намного приятнее для вас, если бы вы не отказали мне пару недель назад, – пробормотал он. – Возможно, вам это даже понравилось бы, но теперь…
Со смешком, от которого к горлу Шафран подступила тошнота, Беркинг провел пальцем по ее ключице.
– Блейк этого не понимает, но я-то знаю, что дареному коню в зубы не смотрят. Столь нежное создание только и ждет, чтобы я объяснил, почему мне нельзя говорить «нет». – Его палец скользнул ниже, он схватил ворот ее блузки и развязал бант. Ее попытки вырваться оказались тщетными. Его маленькие глазки были прикованы к ее глазам, и он наслаждался ее абсолютной паникой.
– П-пожалуйста, – пролепетала она.
В ушах зазвенело от тревоги, и она с трудом расслышала, что прошептал ей на ухо Беркинг:
– Я лучше подожду, когда очнется мистер Эштон. Пусть он посмотрит.
Задыхаясь и продолжая сражаться с веревкой на запястьях, Шафран прошептала:
– Нет, пожалуйста…
Беркинг оттолкнул Шафран, и она ударилась головой о стену, а ее стул опасно покачнулся.
– Тогда говори, что ты знаешь?! – страшным голосом произнес он.
– Н-ничего, – пробормотала Шафран, переводя взгляд с ужасного лица Беркинга на дверь. Когда вернется Блейк? Положит ли он этому конец? Как же нелепо надеяться на возвращение Блейка, настолько нелепо, что хотелось закричать…
Боже милостивый, почему она до сих пор этого не сделала? Она набрала в легкие воздуха, но Беркинг ее опередил. Он закрыл ей рот ладонью и прошептал:
– Тебе не хочется узнать, как я использовал его метод, чтобы повысить урожайность аконита? – Он подался вперед, и его горячее дыхание коснулось ее щеки. – Не хочешь узнать, как твой отец помог мне создать яд?
Он отодвинулся, чтобы заглянуть ей в лицо. В его глазах пылала такая злоба, что внутри нее все сжалось от ужаса. Должно быть, при виде ее страха он почувствовал удовлетворение, потому что его ладонь медленно отпустила ее рот.
Почти против своей воли Шафран спросила:
– О чем вы говорите?
Беркинг изучающе посмотрел на нее и расхохотался, запрокинув голову. Он явно находился в состоянии величайшего восторга.
– Так ты не в курсе? Глупышка, ты не узнала почерк своего отца в моей работе?
Шафран молча смотрела на него. Часть ее разума, заинтересованная в выживании, требовала помалкивать и не обращать внимания на издевательства собеседника. Но более активная часть ее «я», та, которая с самого начала втянула ее в эту авантюру, хотела понять. Значит, она не зря боялась, когда уловила эту связь?
– Мой отец не имел отношения к вашему… эксперименту, – выдавила из себя Шафран.
– Еще как имел! – вкрадчиво-коварным тоном возразил Беркинг. – Попав на кафедру, я унаследовал все вещи предыдущего заведующего, включая горы документов. И что я однажды обнаружил в этих стопках? Одинокую, позабытую всеми папку на самом дне кучи и запрос на встречу по поводу предлагаемого проекта о программах разведения с целью улучшения природных химических веществ, содержащихся в растениях. – Его улыбка стала шире, когда он увидел на лице Шафран тревогу. – Интересно, какова была цель этих экспериментов? Этого не найти ни в одной из его опубликованных работ. Странно, не правда ли?
Шафран опять промолчала. В ее голове были сплошные вопросы, и ответить ей было нечего.
Беркинг принял ее молчание за бунт.
– Вам это не интересно, мисс Эверли? Прекрасно.
Толстые руки Беркинга подлетели к ее шее и сомкнулись вокруг горла. Ей стало нечем дышать.
– Ты заманила Блейка в ловушку деньгами своей семьи. Ты знаешь, кто он, не так ли? Расскажи мне, что ты знаешь, или…
Перед глазами Шафран заплясали черные точки, но тут она увидела, что в кабинет вошел Блейк. Он нес стаканы с кипятком, в котором плавали ярко-желтые листья. Происходящее его не удивило. Беркинг продолжал душить Шафран, а Александр без сознания лежал на полу, все еще привязанный веревками к стулу.
– Беркинг, кончай с этой мелодрамой. Отпусти ее, – с раздражением произнес Блейк.
Пальцы Беркинга мертвой хваткой вцепились в ее горло, она задыхалась. Сам Беркинг выглядел совершенно безумным, его дикие глаза были широко распахнуты, а лицо побагровело от возбуждения.
Блейк вздохнул и поставил стаканы на столик возле дивана. Затем достал пистолет и направил его на Беркинга.
– Беркинг, отпусти ее сейчас же.
Беркинг растерянно моргнул и медленно убрал руки, Шафран стала откашливаться и отплевываться.
– Это ни к чему. Я просто проверяю, как много им известно, – пробормотал Беркинг.
– Какая разница, сколько им известно; они умрут через несколько минут. А мы уйдем с нашими деньгами и нашим козлом отпущения, – сказал Блейк, продолжая целиться в Беркинга. Другой рукой он пригладил волосы.
Отчаянно надеясь на проблеск человечности, Шафран прохрипела:
