– Тогда какого?!.. Алес, мы все устали и проголодались. Я уже на всё согласна ради возможности ополоснуться и съесть хоть что-то. Пусть даже тарелку овощного супа.
На такие жертвы я готова была пойти разве что в голодный год.
– Может, хватит привередничать и просто остановимся где-нибудь?
Илдис притормозил, задумчиво оглядел меня с ног до головы и вновь зашагал куда-то.
– Торин! Не забудь – Торин, – бросил он через плечо.
Поправив постоянно сползающего фамильяра и размяв затёкшие руки, я вздохнула и пошла за чародеем.
Трактир «Весёлый гусь» совершенно не соответствовал названию. Судя по стойкому запаху подпорченных овощей, разлившемуся по таверне, мясо птицы здесь можно было увидеть только на вывеске. Но изображённый на ней выцветший гусь с кружкой пива в лапе и затолканным в глотку красным яблоком совершенно не выглядел весёлым.
В центре небольшого помещения с десятком шатких столиков висела люстра, но наполовину расплавившиеся свечи не могли разогнать вечернюю мглу. По углам в тенях гнездились местные завсегдатаи. Нестройный хор голосов выводил непристойную песню:
Волочился за юбками принц молодой,
Перещупал всех местных дам,
Но поклялся он сделать своей женой
Ту, что скажет ему «не дам».
Ну а нам другие девы милей,
Нам не нужен их кроткий взор!
Поделись с моряком красотой своей,
Панталон покажи узор.
Принц невесту всю в белом ведёт к алтарю,
Не учёл одного, стыд и срам,
Королева опять своему королю
Повторяет одно – «не дам».
Ну а нам другие девы милей,
Что смеются и хлещут ром.
А в ночи покорителей всех морей
Мягко к койке толкнут бедром.
Побледнел король, яд в его вине,
Королевский прервался род,
А вдова весела, она к спальне во тьме
Молодого слугу ведёт.
– Милый, тебе не кажется, что это не самое подходящее место для нашего сына? – ища пути к отступлению, пролепетала я.
– Это всё, что мы можем себе позволить, дорогая. Присядь, я договорюсь, – невозмутимо ответил чародей и уверенно зашагал к барной стойке.
Покосившись на ближайший стул, я решила постоять, боясь испачкать одежду. Алестат несколько минут шептался с трактирщиком, а потом поманил к себе. Угрюмый хозяин «Весёлого гуся» задумчиво окинул меня мутным взглядом.
– Большинство комнат пустуют. Но вам по карману только та, что под самой крышей. Кровать там одна. Велю принести второй матрас.
– А помывочная? – Я с надеждой заглянула в красные глаза трактирщика.
– На этаже есть общая умывальня… но греть ради вас воду не стану, поздно уже. А полотенца у нас за отдельную плату.
«Мы уходим!», «Нам подходит!» – одновременно произнесли мы с псевдосупругом.
– Отлично! – пробасил хозяин, забирая протянутый Алестатом изрядно похудевший кошель.
– Ты специально?! Решил меня проучить? – набросилась я на мага, как только за спиной закрылась дверь захудалой каморки, в которую нас поселили.
– Мелкого разбудишь. – Илдис подошёл к кровати и потыкал в неё носком сапога. – Кажется, клопов нет. Ложитесь здесь, а я переночую на матрасе.
– Это не ответ на мой вопрос! Ты это специально?
Отбросив шапку и стянув сапоги, бывший верховный маг блаженно растянулся на соломенном тюфяке, укрывшись пострадавшей в бою дублёнкой.
– Во-первых, нельзя привлекать внимание, а невесть откуда взявшиеся богатые постояльцы в маленьком портовом городишке – это очень подозрительно. А во-вторых, денег у нас на самом деле нет.
– В каком смысле?! Мы изрядно потратились на тёплую одежду, да и «круиз» обошёлся недёшево, но в кошельке оставалось ещё не меньше сотни золотых, а эта комнатёнка не стоит и серебряной монеты. Куда ты дел деньги?
И тут меня осенило.
– Капитан… На пирсе ты говорил с ним. Неужели?
Не дав мне закончить, Алестат ответил:
– Когг принадлежал ему, а из-за нас он с командой на весь сезон не у дел. Не топиться же им вслед за кораблём… Ложись, пока Вальдар поперёк кровати не развалился, а то придётся спать на полу, – отвернувшись к стене, он дал понять, что разговор окончен.
Разлепив заспанные глаза, я не сразу сообразила, где оказалась, но поняв, что проснулась не в гамаке и мир подо мной не качается, расплылась в улыбке. После когга даже захудалая каморка под крышей – королевские покои. Сладко потянувшись, притянула в объятия всё ещё сопевшего фамильяра и собралась было поприветствовать Алестата. Но его нигде не было. Это значит одно из двух: либо он ушёл и запер нас, либо дверь не закрыта.
Ключ обнаружился на столе, на том же месте, где его вчера оставили. Ругая мага на чём свет стоит, я поспешно подпёрла дверь стулом. А если бы нас ограбили? А, ну да, это комната для самых бедных постояльцев. Кому придёт в голову грабить таких. Но мне всё равно было неуютно оттого, что мы с альрауном незнамо сколько были так уязвимы.
Ручка дёрнулась. Затем ещё и ещё. Снаружи послышалась тихая брань. Прислушавшись и опознав голос Алеса, я потянулась было к стулу, но вспомнив, как чародей издевался надо мной в замке, заставляя, с полным подносом снеди, скрестись в его дверь, опустила руку. Пусть постоит, подумает о своём поведении.
После десятого стука, грозившего сорвать хлипкую дверку с петель, я соизволила убрать баррикаду. Хмурый чародей ввалился в комнату в одном полотенце, точнее, в двух. Первым он замотал голову, пряча рожки, а второе обернул вокруг бёдер.
– Ещё пару минут и с меня натекла бы лужа, – стянув верхнее полотенце и старательно вытирая волосы, сообщил он. – Вот же… теперь придётся платить ещё и за это.
И без того не самая белая ткань в его руках приобрела рыжеватый оттенок.
– В умывальне появилась горячая вода? – предвкушая долгожданное купание, загорелась я.
– Иногда я очень жалею, что не умею врать. Окатить тебя ледяной водой дорогого бы стоило. Нет, там только холодная, но лично я ничего не имею против, – довольно усмехнулся вредный волшебник, доставая из сумки чистую одежду.
– Знаешь, в дополнение к рогам, у тебя просто обязан быть хвост, ведь ты редкая скотина, Алес.
– Не отрицаю!
Ответ удивил и озадачил. Чего именно он не отрицает: своей сволочной натуры или наличия хвоста? Я украдкой покосилась на оставшееся полотенце. Один оборот, два и…
– Не то чтобы я имел что-то против. Подглядывай. Но хвоста у меня нет.
Застигнутая врасплох, едва успела отвести взгляд от низа спины чародея, когда полотенце упало на пол.
