Кляня его на чём свет стоит, я выпалила:
– Да хватит заливать, рогоносец. Лысеет он, вот и все дела. Лишь бы на меня всё спихнуть.
Компания заохала. Сосед справа печально пригладил длинную прядь волос на плешивой макушке и сочувственно вздохнул. И только автор вопроса окинул нас с волшебником недоверчивым взглядом узких бегающих глазок.
– Вы же вроде на когге приплыли? На «Надёжном»? Я служил в его команде, – продолжил он.
– Ага, «Надёжный»! Бульк и нету, – с досадой протянул горе-чародей, шумно отхлёбывая из кружки.
– Милый, кажется, тебе уже хватит! – воззвала я к остаткам разума волшебника.
– А я вас помню. Торин и… Миа, так? Ты ж вроде представился торговцем? Чёй-то вдруг в менестрели подался? – не унимался матрос.
– Так ведь золотишко моё уплыло вместе с коггом, – поник Алес, подперев рукой голову и, кажется, едва держась, чтоб не упасть лицом в жаркое.
– Торин, дома сын ждёт. Прошу! Нам пора! – в отчаянии всхлипнула я.
– О! А ведь мальца кормить надо. Вот и стараюсь для них, – умудрился виртуозно выворачиваться Илдис.
Вслух он не лгал, зато умудрялся виртуозно недоговаривать, увиливать от ответа и наталкивать на ошибочные выводы.
– Мужик! – лысеющий сосед с размаху хлопнул мага по плечу, отчего тот чуть не завалился на стол. – Только хиленький какой-то.
– Да, Силы мне недостаёт, – прохрипел едва не подавившийся чародей.
Не желая больше смотреть на этот оживший кошмар, я резко отодвинула стул и поднялась.
– Спасибо за угощение, но нам и правда пора. Торин, если ты ещё вконец не окосел и не потерял совесть, ты меня догонишь.
С этими словами я подхватила кошель с заработанным, накинула плащ и, не оборачиваясь, вышла из таверны.
На улице заметно похолодало. Весна ещё и за половину не перевалила, ночью могут быть заморозки. В сумерках приморский городок казался довольно унылым. Подсвечивались только гавань, главная площадь и пара самых широких улиц. Из тёмных переулков выглядывала тьма, да тощие дворовые коты, рыскающие в мусоре возле чёрных ходов таверн.
«Шкварчащий хряк» располагался в центре, и при свете дня мне казалось, что найти дорогу к «Гусю» не составит труда. Два раза налево, прямо и направо по узкой боковой улочке. Всего-то. Но опустившаяся на город ночь всё переменила. Налево, налево, прямо, направо – тупик. Я насупилась и, недоумевая, где могла ошибиться, зашагала обратно. Между домами уже мелькали огни фонарей. Сейчас вернусь к таверне и попробую снова.
Не тут-то было! Проход вывел на незнакомую улицу. Здесь не темно – это плюс. Я понятия не имею, где оказалась, – это минус. В нос ударил запах тухлой рыбы. Рынок? Или порт? А может, смрадом веет от отбросов возле трактира? Заметавшись вдоль домов, я тыкалась то в один проулок, то в другой. Безрезультатно. Сердце ухнуло в пятки. Пытаясь справиться с накатившей паникой, постучала в слюдяное окошко, за которым маячил тусклый огонёк.
– Извините! Я заблудилась, вы мне не…
Свет в окне погас. Отлично! Приняли за грабителя? У них тут что, ещё и небезопасно? Плотнее прижав к груди кошель с оплатой, попятилась к тому месту, откуда, как показалось, пришла. Спокойно! В конце концов, я ведьма. И что я сделаю, если на меня нападут? Предложу бандитам приворотное зелье или излечение от головной боли? Алестат, ну где же ты, чудище рогатое?!
Звук шагов отдавался от каменных стен. Преследуют? Я остановилась. Прислушалась. Эхо ещё пару раз повторило за мной, но всё быстро смолкло.
Мечась от тьмы к свету, каким-то чудом, набрела на лавку, вывеску которой видела утром. «Весёлый гусь» совсем рядом. Да, там нет горячей воды и постель мятая, и пахнет прокисший пивом, зато в таверне тепло и безопасно. Вздохнув с облегчением, я расправила сведённые от страха плечи и спокойно пошла в сторону постоялого двора.
Свечи в фонарях уже догорали. Отблески дрожащего пламени едва освещали улицу, но этого оказалось достаточно, чтоб выхватить из темноты лист бумаги, пригвождённый к стене. Я окинула его ленивым взглядом и споткнулась. С объявления затравленно глядел мой портрет, а под ним красовалось размашистое: «Разыскивается». Рядом висел плакат с Алестатом. Кто-то пририсовал ему бороду и остроконечную шляпу, но в чертах всё равно безошибочно угадывался верховный маг. Суммы вознаграждения были просто баснословными. Да на эти деньги флотилию коггов построить можно или купить себе в безраздельное владение небольшой город, вроде этого. За спиной послышалась нетвёрдая поступь.
– Наконец-то! Алес, они ищут нас. Что будем…
Я развернулась, но вместо пошатывающегося мага напротив стоял относительно трезвый не в меру любопытный матрос.
– Так и знал, что никакие вы не артисты. Жаль, конечно, что чародей улизнул, но вырученных с твоей поимки денег тоже хватит лет на сорок.
Он подался ко мне, разматывая накрученную на руку верёвку.
– Мы ведь не хотим, чтоб тебе было больно, ведьмочка, не сопротивляйся, будь хорошей дев…
Пинок под колено заставил нападавшего припасть на одну ногу, но воспользоваться выигранной форой я не успела. Матрос ухватил меня за лодыжку и резким движением затянул на ней узел.
– Ах ты, грязная девка! Решила побрыкаться?
Он рванул верёвку на себя, повалив меня на мостовую.
– Грабят! – что есть мочи завопила я, в надежде, что кто-то выскочит из ближайших домов.
Но услышала только, как заскрипели затворяемые ставни и защёлкали замки.
– Убивают!
Тщетно!
– Да с чего вы взяли, что я ведьма?! Пустите!
– Ты прокололась ещё на когге. Назвала своего сопляка «Ал», хотя нам затирала, что он «Брин». И дружок твой ни фига не лысеет, на борту я видел его шевелюру без шапки. А пираты?! Пираты в Мёртвом океане! Из-за вас, паскуды, «Надёжный» ко дну пошёл, а я остался без работы и денег.
– Ты ошибся! Отстань от меня! Вот, забирай.
В отчаянии я бросила кошель в матроса. Послышался глухой удар, хруст и целая тирада ругательств. Монеты со звоном раскатились в стороны, а моряк со свёрнутым набок шнобелем угрожающе навис надо мной.
– Что, псовка, думаешь откупиться парой золотых? А ведь в листке ничего не говорено о том, что тебя целой доставить надо.
Потянув за аркан на ноге, он тяжело навалился сверху. Кровь из расквашенного носа капала мне на лицо. Я попыталась отвернуться, но его рука впилась в шею с такой силой, словно одно неверное движение – и он открутит мне голову. Сжавшись и дрожа, из последних сил, прохрипела:
– Отпустите, пожалуйста! Не трогайте меня… Прокляну!
– Ничем ты мне не навредишь! Если б могла, уже сделала бы это, – матрос расхохотался.
От кислого дыхания так близко замутило. Продолжая сжимать моё горло, он зашуршал подолом платья, пытаясь забраться рукой под юбку. Я закричала, но тут хватка ослабла. Глаза моряка расширились, когда на его шее сомкнулись бледные пальцы.
