Настороженно взглянув на девушку, уточняю:
– И каково же желание юной леди?
– Потрогать рожки! – чуть не срывается она на писк.
Вежливая улыбка медленно сползает с моего лица. Ну и странные же люди живут в этом городе. Но, пожалуй, её просьба стоит пары дополнительных золотых. После недолгого молчания я всё-таки киваю.
– По рукам!
Стрелой подлетев ко мне, девчонка поворачивается спиной и приподнимает собранные в косу волосы. Поняв намёк, я застёгиваю цепочку с кулоном на её шее. Полюбовавшись обновкой в отражении в серебряном графине, она нетерпеливо выдвигает из-за стола лёгкое кресло.
– А теперь садись сюда!
Не успеваю я толком угнездиться на сиденье, как тонкие пальчики касаются отростков на голове. Я вздрагиваю. Тех, кто дотрагивался до рогов, можно пересчитать по пальцам одной руки. Не каждый фейри согласится добровольно показать кому-то свою особенность, служащую напоминанием о тёмной стороне, а уж дать к ней прикоснуться – и подавно. Странные, почти интимные ощущения. Некоторое время с любопытством изучая мой изъян, девчушка усаживается рядом и довольно мурлычет.
– Надо же! Такие мягкие, как бархат! Папа, хочу новое бархатное платье, пожалуйста-пожалуйста!
Услышав это, замерший было торговец разражается раскатистым смехом. Я тоже невольно усмехаюсь, хотя по телу всё ещё пробегает нервная дрожь, а спину покрывают мурашки.
Вот что значит поздно лечь и не выспаться. Приснится же такое! Приоткрыв один глаз, я увидела, что солнце только-только позолотило верхушки деревьев на поляне. Можно ещё поваляться, ну хоть немного.
Вальдар беззастенчиво дрых на моей груди, придавив увесистой тушкой. Может, мне воздуха не хватало, вот и привиделась какая-то маета в ещё вчера покинутом городе?
Во сне сплелось всё: Алестат со своими оленьими рожками, мысли о покупке припасов и коня, волнение о деньгах… Было что-то ещё, что-то важное. Ну да, что гадать. Всё равно сон навеянный. Мне не снится настоящее или будущее мага. Только его воспоминания, занозами засевшие в голове после нашей стычки в спальне почившего короля. А сегодняшнее сновидение принесло видение вчерашнего утра. Это так не работает! Если конечно… Если что-то не укрепило нашу связь. Например, ритуал в ночном лесу.
Я резко вскочила. Разбуженный фамильяр недовольно сполз, перекатился на сброшенный плащ и блаженно смежил веки. Развязав тесёмку на вороте рубашки, ощупала шею и грудь. Остался только амулет из агата. Цепочки с подвеской нет! Пошарила вокруг. Безрезультатно! Значит, не навеянный.
Повернувшись на левый бок, туда, где спал Алестат, я от души пнула ногой фигуру под плащом. Укрытый тканью мешок отлетел на десяток локтей. Пусто! И куда этот воришка-смертник успел смыться? Опять продаёт что-нибудь из жизненно важных для меня вещей?! Ууу, аспид рогатый! Врать он, значит, не может, а воровать – запросто! Щипач сивый! Только попадись!
Как раз в тот момент, когда я в подробностях представляла, как обламываю рога магу, он преспокойно вышел из-за деревьев с охапкой хвороста.
– Уже проснулась? Отлично! Сейчас угли разворошу, пожарим на костре завтрак. Гляди!
Волшебник опустил дрова на землю и, крайне довольный собой, протянул мне птичье гнездо. Потянувшись к нему, я аккуратно вытащила несколько крупных пятнистых яиц и с громким хрустом разбила их о голову Алеса. Он шокированно поднял на меня глаза. По лицу мага медленно стекал ярко-оранжевый желток. На рогах повисла битая скорлупа.
– Сдурела? За что? – только и смог вымолвить он.
– Для густоты волос! Разве не слышал, что надо яйца в голову втирать?! – Илдис стушевался, не решаясь что-то переспрашивать.
– Провёл меня! Да я тебя самого сейчас на строганину из оленины порежу.
В глазах чародея промелькнул ужас. Опасливо отшатнувшись, он залепетал:
– Это было необходимо! Я не хотел тебя обманывать, но должен был так поступить. В землях фейри без этого тебе грозила бы опасность. Я и сейчас не уверен, что всё сработает как надо, но теперь хоть шанс есть.
– Почему именно кулон?
– Кулон? – озадаченно переспросил волшебник.
Не обратив внимания на его замешательство, напустилась пуще прежнего:
– Подвеска тебе с самого начала не нравилась. Я же видела, как ты на неё смотрел, но такого и представить не могла. Мне казалось, мы друзья. Как ты мог так со мной поступить?
На последней фразе я почти сорвалась на крик. Алестат, казалось, вздохнул с облегчением. Испуг на его лице уступил место расслабленной ухмылке.
– Ах, ты об этом… Нам нужны были деньги, это ты и сама знаешь. Если так уж хочешь спасти своего жениха, придётся чем-то пожертвовать. По своей воле ты бы безделушку не отдала, пришлось позаимствовать.
Слово «жених» он почти выплюнул, словно наши отношения с принцем Авином казались магу чем-то нелепым или противным.
– Заимствование предполагает, что украшение вернут. Но ведь выкупать его обратно ты не намерен? – удручённо осведомилась я.
– Конечно не намерен! Только сумасшедший выложит за какой-то кулончик целую пригоршню золотых.
– Сумасшедший или тот, кто по-настоящему любит. Торговец заплатил так много потому, что любит свою дочь. А я хочу вернуть драгоценность потому, что люблю Авина. Тебе не понять!
– Ну конечно, куда уж мне?! – закатил он глаза. – Так ты любишь принца или дурацкий кусочек серебра ценой не больше монеты? Любовь, знаешь ли, требует жертв! Она бывает очень кровожадна. Иногда приходится отдавать не только побрякушку, но и душу, а иногда – жизнь. Ты тащишь меня через всю страну, одержимая мыслью о престолонаследнике. А тебе в голову не приходило, что это может плохо закончиться? Для меня, для тебя, для нас обоих? Кто вообще просит вмешиваться в планы ведьмы? Я вот тоже однажды вмешался, и что? Где моё долго и счастливо, я тебя спрашиваю? Всем победителям тёмных сил положено воссоединение с любимыми и счастливая жизнь в радости и достатке, разве не так?
Маг разошёлся не на шутку. Если бы Сила всё ещё была при нём, сухостой на поляне уже занялся бы. От Алеса и сейчас будто искры летели.
– Нет! Не так! – чуть спокойнее ответил он.
Переваривая всё сказанное, я уже не так грозно, но всё же сердито произнесла:
– Даже если влезать в планы Леэтель – плохая идея, я должна попытаться. Ведь всё произошло из-за меня. Помнишь, «когда от пешки ладья падёт»… Не знаю, суждено ли нам с принцем быть вместе. Но дело не только в этом. Из-за меня ты потерял Силу. Я не могу позволить потерять ещё и жизнь. Если считаешь мою идею провальной, можешь катиться на все четыре стороны… но только после того, как мы вернём магию и спасём тебя от гибели.
Алестат остыл так же быстро, как и распалился. Пнув носком сапога ближайшее дерево, он глубоко вздохнул и тихо, скорее для самого себя, проговорил:
