– Год, папа.
– Не придумывай! За предыдущий год у вас было три встречи, между которыми ты не особо грустил… В отличие от Лизы!
– А ты откуда знаешь? – удивился Николай.
– Неважно. Два месяца – слишком короткий срок, чтобы быть настолько уверенным в своих чувствах. Ты ведь понимаешь, что в брак вступают один раз и на всю жизнь. Не торопись, сын мой! Давай вернемся к этому разговору… летом.
– Тебе хорошо говорить, отец! Ты уже давно забыл, что такое любовь! – Никола, конечно, не заметил горькой усмешки отца при этих словах. – Ну ладно. Я попробую потерпеть… месяц. И тогда ты убедишься, что я тверд в своем решении!
Николай стремительно вышел из столовой. Константин некоторое время сидел неподвижно, словно придавленный тяжелым грузом. Потом медленно поднялся, двинулся в свой кабинет.
Придя к себе, князь отпер потайной ящик секретера своим ключом. Достал оттуда фотографию Лизы. Долго-долго смотрел на нее. Потом сунул ее в карман сюртука и вышел из кабинета.
* * *
Вечером, когда великий князь Константин сидел в своем кабинете с государственными бумагами, дверь резко распахнулась, и на пороге показался его сын.
– Отец! Объясни, пожалуйста, что это такое? – в руках Николая была фотография.
– Прости, Никола, я сейчас занят.
– Я нашел это в библиотеке среди книг по живописи. Взгляни – это же прабабушкин будуар в Павловске! Видишь? Порфировые колонны, мраморная ваза.
Николай протянул фотографию отцу. Тот мельком взглянул и вернул.
– Да, похоже.
– Значит, Лиза была в нашем дворце… без меня. Как она там оказалась? Кто ее фотографировал?
– Никола, не сейчас!
Но Николай уже не мог остановиться. Он лихорадочно соображал.
– Мы встретились на концерте в Павловске… Я представил ее тебе… Лиза жила в Тярлево. Это совсем рядом… Ты оставался во дворце, когда я уехал… И фотографии интерьеров тогда же делались. Мне матушка их показывала… – Николай запнулся. Посмотрел на отца так, как будто впервые его увидел. Потом закрыл лицо руками и со стоном прошептал:
– Отец! Что у тебя было с ней?
Глава четырнадцатая. Письма Александра
По совету Марко Элена решила заняться исследованием писем Александра Второго. Для начала необходимо разобраться, что происходило в стране в конкретный отрезок времени, к которому принадлежит эпистолярий.
Что у нас в условии задачи? Год отправления писем – 1878 год и сам отправитель – Александр Второй. Элена задумалась, припоминая университетский курс лекций по этому периоду.
* * *
Семидесятые годы XIX века в России были временем продолжения либеральных реформ. Начав с «Манифеста о всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей», подписанного 19 февраля 1861 года, император Александр Второй провозгласил путь благотворных преобразований, и страна бодро по нему шла. В 1870–1874 годах настала очередь городской и военной реформы, а также изменений в области образования. Создание органов городского самоуправления, члены которых избираются жителями, улучшило организацию и ведение городского хозяйства. Так. Военная реформа… Что тут? Сокращение срока службы с двадцати пяти лет до семи. Элена помнила, как в школе учительница истории причитала над бедными рекрутами, шедшими буквально на заклание. Семилетний же срок службы давал возможность демобилизованным крестьянам спокойно вернуться в свою деревню. Введение всеобщей воинской повинности в какой-то мере сглаживало сословное неравенство. Если раньше призывались только самые неимущие и беззащитные, то теперь служба в армии становится обязательной даже для дворян. Наконец, значительными были изменения в культурной сфере: высшее образование становится доступным для женщин, основываются реальные училища, в которых ведется углубленное преподавание технических и естественных наук, разрешается выбирать деканов и ректоров университетов.
И вот парадокс: как только повеяло свободой, она тут же вылилась в создание тайных обществ и террористических организаций! По стране прокатывается целая волна покушений. Все началось, кажется, с того, что в 1878 году Вера Засулич стреляла в петербургского градоначальника Трепова. И суд ее оправдал. Ну и конечно, после этого всех прорвало! Покушались на киевского прокурора Котляревского, на жандармского офицера Гейкинга в Киеве, на шефа жандармов Мезенцева в Петербурге, на харьковского губернатора князя Кропоткина, на полицейского агента Рейнштейна в Москве, на шефа жандармов Дрентельна в Петербурге, на генерала Лорис-Меликова. Не говоря уже о восьми попытках убийства самого Александра Второго!
Объясняет ли все это, зачем Александр писал римскому папе? И главное, зачем его письма понадобились нынешнему главе Ватикана. Может быть, дело в политике?
…Что касается внешней политики, то усилия России в этот период сконцентрировались на том, чтобы изменить унизительные для страны последствия Парижского мира 1856 года, заключенного после поражения в Крымской войне. Значительным успехом можно считать деятельность министра иностранных дел А. М. Горчакова, который, путем переговоров вернул России права на Черное море.
Главный военный конфликт России в 70-е годы – война с Турцией. Поводом для начала военных действий послужило жестокое подавление Османской империей «Апрельского восстания» в Болгарии в 1876 году, ну и в связи с этим предельное обострение Восточного вопроса.
Двенадцатого апреля 1877 года Александр Второй подписывает манифест о начале войны с Турцией. Военные действия разворачиваются на территории Балкан, Кавказа и Турции. Эта война закончилась безоговорочной победой русских войск, однако, успех достался нам нелегко. Потери русских войск убитыми в боях и умершими от ран и болезней составили больше двадцати тысяч человек, около трех тысяч человек из них числились пропавшими без вести. 19 февраля 1878 года был подписан Сан-Стефанский мирный договор с Турцией, весьма выгодный для России и стран балканского региона.
Что еще? В июне 1878 года Россия была вынуждена подписать унизительный «Берлинский трактат», в котором ущемлялись интересы балканских народов, а Россия теряла большую часть завоеванного в кровопролитных боях.
Элена перевела дух. Может быть, эти письма как-то связаны с событиями Турецкой войны? Александр ищет союзников?
Но в письмах говорится об отношениях православной и католической церквей, и только…
* * *
Телефонный звонок взорвал набитое мыслями пространство кабинета. Элена Маркони вздрогнула.
– Привет! Ты еще на работе?
– Привет, Марко. Да, я в институте.
– Слушай, я тут изучал сканы писем, что ты мне послала…
– Ну?
– И кажется, кое-что заметил. Ты можешь сейчас взять оригиналы?
– Да, могу. Я помню, где они лежат. Сейчас сбегаю за ними.
